Книга Давай не будем, мама! - Алсу Идрисова

с сочувствием и пониманием.

– Да не раскисай ты! Наташка, конечно, ляпнет иногда, да потом сама ходит, извиняется – стыдно ей. У кого из учителей в школе личная жизнь счастливая, вот ты мне скажи! У самой Наташки, что ли?! Ой, насмешила! Да в кого ни плюнь – одни разведенные да алиментщики! А ты, – она поправила Рите бантик на блузке, – еще просто не нашла свое счастье! И вообще, тридцать лет – самый прекрасный возраст, Ритуль! Я эти годы иногда, если хочешь знать, с тоской вспоминаю! Так что – гори оно все синим пламенем! И с днем рождения тебя! Все в силе, к часу в учительской?

– Ага, – кивнула Рита, успокаиваясь – энергетика у Тани была потрясающей и действовала похлеще всяких успокоительных. – А вот скажи мне, Тань, это нормально вообще: восьмиклассницам о необходимости предохранения рассказывать?

– Дети сейчас растут очень быстро, Ритуль, – отозвалась Таня рассеянно. – И уж лучше рассказать, чем потом последствия разгребать…

Домой Рита приплелась лишь к пяти вечера, свесив на плечо язык от усталости. Мало того что ОШ пришлось переписывать два раза (появился новенький), так еще и завуч притащила в ее кабинет кучу макулатуры, велев все перечитать и составить программу уроков полового воспитания.

– Инициатива наказуема, – сказала она, усмехаясь.

Мымра!

– Сейчас приду, приму теплую ванную, выпью таблетку аспирина и завалюсь в своей комнате спать! – мечтала Рита, входя в парадную.

Однако радужные мечты с треском лопнули, стоило Рите лишь переступить порог квартиры.

– Ритонька, у нас гости, – пропела мама, вплывая в прихожую из кухни с пирогом в руках.

В ужасе Рита всунула голову в гостиную. На диване сидела пожилая, но отчаянно молодящаяся женщина лет шестидесяти. Синее платье с пышной юбкой и белым воротничком делало ее отчаянно похожей на семиклассницу, по ошибке напялившую на себя форму младшей сестры. Да еще и эти белые колготки! Правда, у мамы почти все знакомые с приветом, но такого еще не…

– Здравствуйте, очень приятно познакомиться! – донесся до Риты тонкий голосок. – Меня зовут Денис. А вы, должно быть, именинница Рита?

С дивана навстречу Рите поднялся худощавый стройный юноша. Впрочем, приглядевшись, Рита поняла, что молодит его лишь одежда – песочные узкие брюки и яркий джемпер цвета свежевыжатого морковного сока. Очевидно, ему хорошо за тридцать. А может, и за сорок – лицо испещрено морщинами, как поверхность Луны – кратерами.

Рита не успела ничего ответить – дама в синем платье – очевидно, мама этого Дениса, бойко вскочила с дивана и подлетела к девушке. Потрепав ее за щечку, как маленького ребенка, она с восторгом повернулась к матери Риты:

– Великолепно, Эльвира, твоя дочь красавица! Лучшей невесты и желать было бы нельзя! Она нам подходит!

И она заключила ошеломленную Риту в крепкие объятия.

– Мам, а можно тебя на секундочку? – улыбнувшись через силу, проговорила Рита.

– Ну что там еще? Говори скорей, нехорошо гостей одних надолго оставлять! – Эльвира Борисовна вынула из холодильника очередной салат.

– Мама, что это такое? Что значит «Она нам подходит»?! Ты что тут, меня уже замуж выдала? – яростным шепотом поинтересовалась Рита, открывая нараспашку кухонное окно – в квартире царила духота и летали умопомрачительные запахи жареной курицы и свежих салатов.

– Что ты, Ритонька, – отмахнулась мама, – мы с Тамарочкой – старые подруги, давно не виделись, они раньше в Москве жили, а сейчас вот обратно решили перебра…

– Ма-ма! Я задала конкретный вопрос!

Ну так я же тебе и отвечаю, – возмутилась мама, развязывая передник и кидая его в стиральную машинку. – Мы с ней подруги, почему бы и нашим детям не подружиться? И потом, Денис мне показался замечательным мальчиком! Интеллигентный, образованный, воспитанный, – мама перешла на благоговейный шепот, – с машиной, квартирой и перспективной работой! А главное – животных очень любит! Прямо как ты.

– Правда? – с сомнением протянула Рита. – Еще с квартирой и машиной, говоришь? Ну все, мама, тогда – спасибо тебе, я, кажется, нашла мужчину своей мечты!

– Ну вот давно бы так! – обрадовалась мама, не замечая подвоха и язвительного тона. – Ступай переоденься, а я выйду к гостям. У тебя такое веселенькое розовое платье есть, надень его и выходи!

– Мама! Я пошутила! Ты что, шуток не понимаешь? – едва ли не закричала Рита, не давая маме выйти. – Так и быть, с гостями я посижу, но не вздумай больше рекламировать мне этого Дениса – он мне вообще ни капельки не нравится!

– Мама плохого не посоветует! – Эльвира Борисовна, сдвинув брови, сурово поглядела на дочь. – Ты еще глупая, Рита, жизни не видела. А мама жизнь прожила и знает, как для ее дочери будет лучше! Иди переодевайся!

– Тамарочка, Денис, уж простите нас, дочка советовалась, что ей надеть! – послышался из гостиной мамин голос.

Рита, закатив глаза, налила себе стакан холодной воды из-под крана и залпом выпила. В ней мешались яростное стремление поступить по-своему и нежные чувства любящей дочери, не желающей обижать мать. Она так старалась, готовила весь день.

«Просто не буду переодеваться, – решила Рита, входя в гостиную, – посижу часика два для приличия, немного поговорю с гостями и потом уйду в свою комнату, сославшись на головную боль. В конце концов, меня сейчас больше заботит беременность несовершеннолетней – не дай боже, если она и правда произошла с моими ученицами. И потом, мне еще планы на завтра писать. Что ни говори, а работа у учителя круглосуточная… Должны же они понимать, в конце концов?!»

Однако уже через полчаса Рита с тоской поняла, что так просто уйти к себе у нее не получится. Тамара Игоревна, усадив ее между собой и своим сыном, атаковала вопросами о работе и личной жизни, а также рассказывала о своей бывшей невестке.

– Это ужас какой-то, Эльвирочка, – она прижимала руку, унизанную золотыми перстнями, к необъятной груди. – Девочка совершенно не понимала, зачем вышла замуж. Я им с Денисом квартиру бабушкину отписала, ремонт там сделала своими руками – живи да радуйся! Так ведь нет!

– Может, оставим мам тут беседовать, а сами сбежим, потусим где-нибудь? – прошептал Денис заговорщически на ухо Рите.

– Да нет, неудобно! – Рита с ужасом отказалась, не понимая, что не нравится ей больше: слово «потусим» в устах сорокалетнего мужчины или перспектива остаться с ним наедине. – Мамы обидятся…

– Денис, не шепчись, это не комильфо, – одернула его Тамара Игоревна, прерывая свой животрепещущий рассказ. – Так, о чем это я? Ах да! Ты не подумай, Эльвирочка, я не из тех свекровей, которые душат детей своим вниманием. Никогда к ним без звонка не приезжала, всегда заранее предупреждала. Я