Книга Другая девушка - Триша Вольф

обратно на полку холодильника.

Это довольно сложно отследить… Но на всякий случай я купила фасоль в сетевом продуктовом магазине за наличные перед обеденным перерывом.

Звенит звонок, возвещающий о начале обеда.

Я ухожу из учительской гостиной до прибытия остальных.

К сожалению, я не смогу стать свидетелем этого события. Я бы с удовольствием посмотрела в ее унылые, занудные глаза, когда симптомы начнут проявляться. Я бы хотела, чтобы она каким-то образом поняла, что я — причина ее мгновенной кармы.

К счастью, Сью работает в школе, где всегда царит атмосфера, пропитанная любыми сезонными вирусами. Приступ «желудочного гриппа» не привлечет к себе слишком много внимания.

Но это поможет ей держаться подальше от Картера и любых злодейских планов, которые она приготовила для него.

Мне почему-то кажется, что Сью всю жизнь играет роль жертвы. Я только что сделала это реальным.

* * *

Когда я была маленькой девочкой, часто играла в игру с большими часами в маминой столовой.

Мама всегда называла эти старинные деревянные часы «дедушкиными», и в моем детском воображении вместо часов был сварливый старик, висящий в темной комнате и наблюдающий за мной.

Стрелками на часах были, конечно, его усы, и я пыталась пробежать из одного конца дома обратно в столовую, пока усы успеют полностью очертить его лицо по кругу.

Я делала это каждый раз, когда часы отбивали час.

Это была глупая игра, и на самом деле не такая уж изобретательная. Но, будучи единственным ребенком в семье и имея родителей, которые часто путешествовали, я находила способы развлечь себя сама.

Я думаю об этом сейчас, когда смотрю на часы на стене своего кабинета, потому что стрелки-усики — показывают 9:11.

Но это невозможно.

Нажимаю на свой телефон: 14:11

Я знаю, что уже больше двух, потому что провела здесь большую часть дня. Да, время относительно… но это абсурд какой-то.

Дедушкины часы в конце концов сломались, стрелки с усиками застряли на единице и десяти. В тот день игра прекратилась. Должно быть, эти часы тоже сломаны или села батарейка. Я перетаскиваю свой офисный стул через весь кабинет и встаю на него — очень осторожно — чтобы дотянуться до часов.

Нахожу заднюю панель и вытаскиваю батарейку. Для пущей убедительности поворачиваю стрелки на задней панели, чтобы они не показывали зловещие цифры, затем поднимаю руку и вешаю их обратно на стену.

Раздается стук в дверь.

— Минуточку… — я опускаю взгляд, когда Картер входит в кабинет.

Волна возбуждения разливается в крови. Ноги подкашиваются, и я покачиваюсь на стуле. Картер протягивает руку, чтобы поддержать меня. Его руки целенаправленно обхватывают мои бедра, как будто прошлой ночью он запомнил каждый дюйм моего тела, и я принадлежу только ему.

Он улыбается своей коварной улыбкой.

— Рад, что снова оказался здесь и смог застать вас, мисс Монтгомери, — он протягивает руку, чтобы запереть дверь. Отчетливый щелчок защелкивающегося механизма посылает по моей коже волну тепла.

— У нас сегодня не назначена встреча, мистер Хенсли, — я подыгрываю, едва сдерживая улыбку, которая вот-вот вырвется наружу.

Он снова кладет руку мне на бедро. Но на этот раз его пальцы движутся вверх, цепляются за подол и тянут юбку за собой выше.

— У меня «окно», — говорит он, располагаясь так, что его грудь оказывается прямо между моими бедрами. — Мисс Кентербери заболела, поэтому урок математики отменили. Я подумал, что мы могли бы наверстать упущенное.

Я прикусываю нижнюю губу и кладу руки ему на плечи. По-видимому, мой план сработал, и с очень благоприятным исходом.

— Ты же знаешь, я не могу закрыть глаза на то, что ты прогуливаешь занятия… — мои слова замирают, когда я ощущаю, как кончики его пальцев достигают очень чувствительной зоны прямо у шва моих трусиков.

Его голова находится на уровне моего живота, и Картер зубами расстегивает мне блузку. Его губы касаются моей кожи, затем нежно целуют живот.

Мои пальцы зарываются в его волосы, я нахожу опору, чтобы удержаться в вертикальном положении.

— Твой запах пропитал мой пиджак. Понимаешь? — он стонет, прижимаясь ко мне, и вибрация вызывает глубокую боль внутри. — Я думал о тебе весь гребаный день.

Я опираюсь рукой о дверной косяк, когда он задирает мою юбку еще выше. Он опускает голову и целует внутреннюю сторону моего бедра. Мне приходится плотно сжать губы, чтобы не застонать от непристойного ощущения.

— Картер… подожди…

Но он не останавливается. Его губы скользят по моему бедру, грубые подушечки пальцев двигаются вверх.

— Эти синяки от меня, — шепчет он, и я понимаю, о каких отметинах он говорит. Отпечатки его пальцев там, где он хватал меня сзади за бедра, когда трахал.

Я закрываю глаза, когда он целует их. Мои ноги дрожат от желания. Он поднимается выше, его дыхание касается моих трусиков и посылает возбуждающий импульс глубоко внутрь.

Он проводит языком по моему клитору, материал трусиков нагревается от его дыхания, и я чувствую, что становлюсь влажной от предвкушения.

— Все еще хочешь, чтобы я подождал? — спрашивает он, подчеркивая свою точку зрения, и сдвигает мои трусики в сторону. — Скажи, чтобы я попробовал тебя на вкус.

Моя рука сжимает дверной косяк. Я боюсь упасть… но еще больше боюсь упустить момент.

— Попробуй меня на вкус, — говорю я с придыханием.

— Да, мэм, — задирает мою юбку на талии. Стягивает с меня трусики и обхватывает меня там губами.

Другой рукой я зарываюсь в волосы Картера, а его язык лишает меня рассудка. Он втягивает мой клитор в рот и отпускает, безжалостно проводит языком по набухшему бугорку. По моей спине пробегает покалывающая волна жара, и я импульсивно выгибаюсь навстречу ему.

Я слышу дразнящий звук расстегивающейся молнии… и затем его палец погружается в меня.

— Боже, детка, ты такая влажная.

Его руки опускаются на мои бедра, и одним быстрым движением он поднимает меня с кресла и заключает в объятия.

— Нас кто-нибудь услышит… — я обхватываю его ногами за талию.