Книга Где оживают грёзы - Джанелла Анджелес

Когда речь заходила о неизвестном, все любили строить догадки и преувеличивать. Из слухов рождались занятные статьи в газетах – о таинственных рогатых зверях, пробегающих по городу раз в месяц, о необъяснимых бурях с кровавым дождем, о засилье кошек на улицах, – но доказать их истинность было невозможно. Дикая Чаща преграждала путь, словно змея, свернувшаяся в саду. Словно опасный океан, который никто не осмеливался пересечь.

Только Эва согласилась бы на такое, будь у нее возможность.

– Признай, теория о кошках звучит не так уж бредово, – пожала плечами она. – Лотти в нее верит.

– Она поверит во что угодно, лишь бы газета хорошо продавалась.

Эва цокнула языком, выражая несогласие, а потом задумчиво покривила накрашенные губы.

– У меня есть собственная теория.

Дэрон постучал пальцами по столу.

– Какая неожиданность.

Не обращая на него внимания, она погладила края своих карт подушечкой большого пальца.

– В академии нам почти ничего не рассказывали о Глориане, говорили только, что из-за Чащи до него трудно добраться, да и вообще не стоит его искать.

– Они сами предпочли отчуждение, – фыркнул Дэрон. – Чтобы избежать наплыва всяких фанатиков и любопытных чужаков, жаждущих узнать, что там внутри.

Темно-карие глаза сестры продолжали смотреть серьезно.

– А что, если они… что-нибудь прячут?

– Что, например?

– Не знаю. Что-нибудь могущественное.

Ее тон намекал на нечто большее, чем пустые теории заговора.

– Оружие?

– Нет, если бы они хотели воевать, то уже напали бы на остальные города Сольтера. Должно быть что-то другое, что-то ценное. – Она задумчиво закусила губу. – Способность путешествовать в прошлое, создавать воспоминания и стирать чувства, будто их не было, возвращать умерших или пропавших! – воскликнула Эва. – Даже у волшебников есть пределы. Если бы там был, например, источник магии, другой магии… Вот это стоило бы прятать.

– Магия – это не клад, который можно зарыть в землю. Все это из области сказок.

Так говорила им тетя несколько лет назад, когда Эва задавала вопросы, свойственные ребенку, одаренному магией. «А Врата Зароза правда выглядят как врата? А магия правда выходит из-под земли? А хитрые демоны, живущие внизу, могут выйти на поверхность поразвлечься?»

– К тому же это невозможно, – продолжил он. – Возможности волшебников не безграничны. Слава Зарозу, подобной магии не существует.

– Здесь и сейчас – нет. Но, может, все зависит от того, где ты находишься.

Дэрон покачал головой, пересчитывая карты.

– Если бы в этом была хоть крупица истины, тетя Ката не допустила бы такого. Там бы уже все кишело Покровителями.

– Нет, если она об это не знает, – возразила Эва. – Никто не знает, что там происходит.

Он вздохнул.

– Вот видишь, что бывает, если слишком много общаться с газетчиками.

– Не оскорбляй моих друзей. Что плохого в предположениях? Куда подевалось твое воображение, Дэр? – Эва легонько пнула его под столом. – Или слава из тебя уже все соки высосала? – Она всегда поддразнивала его, говоря, что популярность его испортила. Оба шутили, что, если бы Эва сама когда-нибудь прославилась, ее самолюбованию не было бы предела.

– Нет никакой скрытой магии, – ответил он. – К тому же, все это невозможно. Слишком противоре- чиво.

– Как и большинство историй. Это как разница между хорошим фокусом и отличным. – В ее усталых глазах, подведенных сурьмой, сверкнул хитрый огонек. – Хороший фокус заставляет всех на мгновение задержать дыхание от изумления. А отличный – совершенно сбивает с толку, так что после представления зрители еще долго гадают, что произошло. Как с «Исчезновением».

Дэрон фыркнул.

– Допустим, но «Исчезновение» – это же гвоздь программы! Нельзя ставить его в один ряд с Глорианом, Эва. Ты же не станешь сравнивать море с дождевой каплей. – Он бросил на стол карту, невольно улыбнувшись. – Это всего лишь мертвый город.

– Но что, если они хотят, чтобы все так думали?

Отложив объявление, Дэрон тут же начал искать приглашение на «Феерию» – своего рода путеводитель, который привел бы его прямиком в Глориан. Будучи слишком известным артистом, он не мог стать участником состязания – и слава Зарозу, – так что ему нужно было выбить себе кресло судьи. Определить, кто из именитых волшебников получил приглашения, оказалось просто. Астор и Атлас Александрос, скандально известные близнецы из Новой Короны, увязшие в долгах из-за азартных игр, при виде конверта с деньгами, предложенного Дэроном, готовы были упасть на колени. Старый друг Грифф Кейсим, с которым они раньше часто кутили, очень кстати оказался равнодушен к состязанию, потому что был занят другими делами. А остальные, как бывшие друзья, так и бывшие соперники, отказались от приглашений, едва Дэрон появился у них на пороге, словно призрак, вернувшийся из небытия после долгого молчания.

Уверенный в том, что игровое поле расчищено, Дэрон собрал чемоданы и стопку приглашений и лично вручил их мэру, как только добрался до Глориана. Тот побледнел от изумления, да и остальные судьи были не в восторге. Дэрон резко выделялся среди старых, почтенных волшебников, ушедших на покой еще до того, как он начал выступать, и это их злило.

«Дерзкий Демарко». Когда-то это прозвище выкрикивала восторженная толпа в забитых до отказа театрах, а теперь его не воспринимали всерьез старые сморчки, считавшие Дэрона чем-то вроде недодрессированного зверька. Но когда ты приходишься племянником Каталине Эдгард, возглавляющей Покровителей Великого, никто не смеет тебе отказать. Он ненавидел пускать в ход семейные связи, но на этот раз ему требовалось дополнительное преимущество, чтобы занять почетное место члена жюри.

Чтобы попасть в город.

Именно туда, куда ему нужно.

На скулах Дэрона заходили желваки. Он откинулся на спинку кресла и посмотрел на авансцену, обводя взглядом поломанные, ржавые и погнутые квадраты, украшавшие арку над ней. Словно уродливые, зависшие в воздухе карты, подброшенные и забытые крупье.

Остальная часть сцены выглядела не лучше: холодная пустая платформа, мало походившая на место, где вот-вот развернется грандиозное шоу. Как и сам город. И все же Дэрон надеялся, что прослушивания закончатся быстро и он успеет получше изучить Глориан. Эва всегда называла его брошенной головоломкой, в которой не хватает деталей. Дэрон отказывался покидать город, не разга- дав его.

Ради сестры.

Где бы она ни была.

Он потер переносицу. Нужно было сосредоточиться. Сыграть роль судьи в состязании, устроенном Цирком Триумфаторов, чей распорядитель возомнил себя королем зрелищ.

– Следующий по списку – номер двадцать четыре! – объявил невысокий, широкогрудый человек в ярко-красном костюме, сидевший на противоположном конце стола. Эразмус Рейн, единственный человек, который, пожалуй, не понравился Дэрону еще больше, чем мэр Глориана. Как истинный шоумен, он засиял ярче бриллианта, увидев, что Дэрон прибыл сюда в роли судьи. Никаких вопросов, только похвала, лесть и ключи от одного из лучших номеров