Книга Убежище тени - Аврора Ашер

женщины и элегантный наряд напоминали о первой посетительнице, которая пришла к Хэрроу в Аллегре.

Она присела на краешек кресла.

– Сколько за расклад?

– Десять золотых.

Женщина не колебалась ни секунды, положив монеты на стол.

Взяв деньги, Хэрроу протянула руки, показывая клиентке сделать то же самое. Изучила линии на ее ладонях. Для нее они казались переплетением рек с высоты птичьего полета.

– Как вас зовут?

– Брианна, мэм.

«Мэм»? Богатые женщины не обращались к элементалям так уважительно.

– Почему вы пришли за моим советом, Брианна?

– Кое-кто рассказал мне, как вы ей помогли, и я надеялась, что вы сделаете то же для меня.

– «Кое-кто»?

– Моя подруга, Розмари. Вы сказали ей, что у нее родится сын. Она так счастлива. Только об этом теперь и говорит.

Хэрроу вздохнула. С ее стороны было глупо привлекать к себе внимание. Человеческие гадалки преуспевали в этом искусстве разве что благодаря случайному везению и интуиции. К ним обращались ради развлечения, возможно, надеясь получить заверение, что их жизнь не так бессмысленна, как им кажется. Клиенты не выстраивались в очередь к человеческим гадалкам, готовые заплатить любую цену, прислушиваясь к любому полученному совету.

Нет – это люди делали только для Видящих. Когда-то давно.

Хэрроу не смогла скрыть сообщение о беременности от бедной Розмари. Но теперь к ней пришла Брианна, и женщины города выстроились в очередь, отчаянно нуждаясь в ее советах. Подозревают ли они, кто она такая? Волнует ли их это?

Эти клиентки, вероятно, были женами состоятельных, влиятельных мужчин – не самая легкая роль. Такие мужчины обычно ожидали, что жена станет их тихой тенью, маячащей за плечом, ведущей хозяйство и предоставляющей мужу свое тело по первому требованию. И если Хэрроу могла внести немного надежды в их пустую жизнь, возможно, для них неважно, кто она такая.

Решив довериться Брианне, она перетасовала карты и выложила их на стол. Она рассказала посетительнице, что муж ей изменяет, но ее младшая дочь полностью восстановится в скором времени от терзающей ее болезни, и, если Брианна решит оставить мужа, ее ждут несколько тяжелых лет впереди, пока она не устроит новую жизнь для себя и детей.

Уходя, Брианна добавила к десяти монетам еще пять. Вошла новая клиентка, и ей Хэрроу тоже сделала расклад. И следующей, и следующей, и следующей, и так далее.

Но все это время она не переставала думать о Рэйве.

Наконец началось представление в главном шатре, и Хэрроу закрыла шатер на ночь, чтобы успеть на выступление Малайки в финале шоу. Но сначала ей нужно было кое-что сделать.

Взяв гадальную колоду, она перетасовала ее и представила неземные глаза мужчины, который постоянно присутствовал в ее мыслях. Она прошептала его имя. Затем выложила карты одну за другой, хотя объект ее расклада этого и не видел.

«Лед». «Топи». «Водопад». «Река». «Океан». И… «Глубина».

Когда она перевернула последнюю карту, перед глазами промелькнули образы из того странного сна. То, как она нырнула на глубину, чувствуя окружающую тьму, уверенная, что сделала неправильный выбор…

Она не могла отрицать связь. Но что все это значило? Она уставилась на карты, пытаясь понять их смысл. «Лед». Закрыв глаза, она ощутила холод. Пустоту, изоляцию. Беспомощность. И боль. Столько боли…

Следующая карта… «Топи». Тут было сложнее. Заболоченная местность могла означать плодородную почву и богатство – или безжизненную трясину. Сейчас она чувствовала последнее. В голове возник образ поля битвы – сражение закончено, и тела усеивают землю. Кровь и хаос.

Затем «Водопад». Водопады противоположны болотам – полны энергии и силы, знак непредсказуемых и неконтролируемых перемен.

«Океан» был самой сильной картой в колоде. Обширный. Непостижимый. Источник жизни. Часто, но не всегда эта карта означала нечто благоприятное.

И наконец… «Глубина». Молчаливая глубь, в которую не проникал свет, где все неподвижно, тихо и темно.

И пугающе.

Почему пугающе? «Глубина» никогда не внушала ей страха, но она и нечасто вытягивала эту карту. После того сна, однако, она стала воспринимать ее по-другому.

К несчастью, она не могла сделать для Рэйва то же, что делала для других клиентов. Карты не дали ни ясного видения судьбы, ни указаний вроде «делай это, а этого не делай». Для Рэйва расклад получился слишком туманным.

Потому ли, что он не участвовал в раскладе? Или из-за того, что у Хэрроу в этом предсказании был личный интерес? Видящие никогда не могли предсказать собственное будущее или будущее близких. Вероятно, в этом все дело.

К лучшему или к худшему, но судьба Рэйва тесно переплетена с ее.

В ее голове возникало все больше вопросов – ее сознание было готово взорваться, больше она не могла этого выносить. Собрав карты, она спеша покинула шатер. И не останавливалась, пока не достигла главного шатра, проскользнув за кулисы.

Представление было в полном разгаре: Малайка раскачивалась на трапеции под самым куполом, готовясь совершить опасный прыжок.

Она прыгнула. Гибкое тело выгнулось в воздухе идеальной дугой, пока она летела к следующей качели. Но вот – ох! Акробатка изобразила падение, в последний момент зацепившись одной рукой за перекладину и с невероятной силой кувыркнувшись вокруг трапеции.

Затем она исполнила превосходно сбалансированную стойку на одной руке, расставив ноги. Ее пантерий хвост покачивался из стороны в сторону, помогая сохранять равновесие. Толпа взорвалась аплодисментами.

Хэрроу покачала головой в восхищении. Малайка не переставала ее впечатлять.

Сализар вышел на арену, размахивая посохом и громко требуя больше аплодисментов для Малайки, «экзотической красавицы из Южных Земель».

Хэрроу поморщилась. И она, и Малайка ненавидели это прозвище, хотя Малайка с неохотой научилась его терпеть за эти годы, поскольку невозможно было отрицать: оно успешно привлекало людей, которые отдавали цирку свои деньги. Но прозвище оставалось предметом споров между ней и Сализаром.

Хотя монеты, которые сыпались на арену со зрительских трибун, были несомненной наградой, Хэрроу считала, что называть Мал так унизительно. Малайка была прежде всего талантливой женщиной, которая достигла вершин мастерства, доступных немногим. Несколько золотых монет не могли стать причиной, чтобы об этом забывать.

Конечно, гибриды всегда в каком-то смысле очаровывали людей, но это было следствием невежества. Малайка и правда выделялась среди горожан Аллегры, с ее кошачьими ушами, хвостом и когтями, но она заслуживала славы за свои достижения, а не за внешность.

Это был старый спор, но сегодня Хэрроу взглянула на него по-новому. И скоро поняла почему. Рэйв. Сализар планировал сделать с Рэйвом то же, только хуже. Держать его в клетке, как животное, заставлять притворяться монстром, которым тот не являлся. Хэрроу от этого тошнило. Особенно тяжело