Книга Начало войны империй - Андрей Геннадьевич Акиндинов

площадь.

— Товарищ большой начальник, вот вам и встречающая персона с группой сопровождающих лиц, — выдал полушёпотом себе под нос, когда заметил прямо рядом с городским фонтаном небольшую группу военных на автомобилях.

Офицер штаба фронта в звании майора Красной Армии флегматично курил папироску возле самого настоящего «виллиса». Водитель-сержант протирал ветошью лобовое стекло, еще один офицер сидел вполоборота и наблюдал за спешной выгрузкой отделения красноармейцев из подъехавшего минутой ранее грузовичка наподобие советской «полуторки».

Погода стояла теплая, правильнее сказать — жаркая. Градусов 25–27 по Цельсию в тени было совершенно точно. Я вытер платком испарину на лбу и поправил фуражку, оправился. Рыжик тоже решил привести в порядок внешний вид: он замер на мгновение, а затем, как дворовая собака встряхнул шерсть и выставил хвост трубой.

Усатый майор тоже заметил нас. В ту же секунду окурок полетел в сторону. Он рявкнул сидящему в «виллисе» капитану, степенно оправился и зашагал мне на встречу. Второй офицер уже вовсю командовал «почетным караулом», а водитель легковушки пулей занял место за баранкой, готовый по первой же команде нажать на «газ».

— Здравия желаю, товарищ генерал-майор! — зычно гаркнул усатый, сопроводив речь четким уставным приветствием. — Майор Чердынцев, командир комендантской роты штаба Западного фронта, — представился он. — Направлен начштабом полковником Зоводным встретить вас и сопроводить в расположение штаба фронта.

Приложив руку к козырьку фуражки, я боковым зрением увидел несвойственное простому дворовому коту действо. Рыжик сел на «пятую» точку и приложил правую лапу к уху.

— Э-э, товарищ командующий, — майор так же перевел взгляд на моего мохнатого нахлебника, — Это ваш личный питомец?

— Да, — я пожал плечами, — недавно вот сдружились. Рыжик его зовут.

Видимо майор прочёл информацию поверх головы кота. По вытянутому лицу встречающего было хорошо заметно, что одомашненный полуразумный представитель местной фауны — редкость дичайшая.

— Товарищ генерал-майор, — Чердынцев задорно подкрутил усы, — как говорят в народе: «приход питомца в начале дела — гарантия успеха!»

— Поживем — увидим, майор, — осторожно поддержал я оптимизм красного командира.

Почему осторожно? А потому, что коммодуль ненадолго вышел из спячки и подкинул пищу для размышлений:

«Полуразумные животные Геренберо весьма избирательны при налаживании контактов с разумными. Как правило, инициатива исходит от представителей автохтонной фауны. Поведенческая особенность полуразумных 'кошек» за долгий период взаимодействия с жителями известных территорий Геренберо выявила ряд аксиом. Среди безукоризненно соблюдаемых условий можно отнести следующие:

1. Питомец всецело предан хозяину до самой смерти. При возникновении угрозу жизни разумному, питомец защищает хозяина, активируя скрытые ментальные возможности.

2. Животное выбирает себе хозяина в момент, когда у данного разумного происходит спонтанный узконаправленный пси-выброс при одновременном всплеске ярко выраженной ментальной активности.

3. Вне зависимости от условий договора сотрудничества, появление питомца в жизни хозяина в период начала каких-либо значимых мероприятий, практик и иных форм взаимодействия этого разумного с внешним миром, гарантирует наиболее благоприятный исход задуманных действий.

4. Согласно верованиям местного населения договор с личным питомцем — «благая весть», а его повсеместное нахождения рядом с хозяином — обязательное условие воплощения наилучшего результата'.

Какая занятная легенда разработчиками аттестационных испытаний сконструирована. С прямым намеком на гарантию сдачи мной экзамена. Или это так главный ИскИн забавляется? Как бы то ни было на самом деле, все-таки есть над чем задуматься…

Встречающая делегация, понятное дело, ковровую дорожку раскатать передо мной не соизволила. Отделение бравых солдат под началом капитана построилось в шеренгу рядом с «полуторкой»… Уставное приветствие «начальства», быстрая погрузка «по машинам», лихая езда по улицам провинциального городка — в общем, как и сказал выше, до расположения штаба мы с Рыжиком добрались без приключений.

Командное «хозяйство» Западного фронта стояло обособленным охраняемым лагерем сразу при выезде из Загорограда в южном направлении. Небольшой палаточный городок, если взглянуть на него сверху, имел идеальную форму квадрата, был обнесен быстровозводимым забором из бетонных плит, имел два укрепленных КПП — с южной и северной стороны, а также дозорные вышки с крупнокалиберными пулеметами по четырем углам охраняемой территории. Вдоль периметра штаба Западного фронта курсировали до зубов вооруженные патрули комендантской роты.

В свете предстоящей неминуемой войны, я провёл для себя небольшой ликбез. Благо — коммодуль вроде как вышел из спячки и теперь соизволил заработать на полную мощность.

По правилам испытаний для успешной итоговой аттестации по третьему курсу, участники должны показать блестящие навыки стратегического руководства вверенными войсками. Эти самые войска, как легко понять, нами должны управляться дистанционно, минуя некоторые особенности обычной армейской жизни. Виртуальная особенность созданной реальности скрадывала шероховатости будней и приводила общую картину в погруженной действительности к некоему общему знаменателю.

Так было на первом курсе, так было и на втором. Итоговые испытания третьекурсников здесь вычурной новизной отличались разве что вводом пресловутых «зомби». Общая же структура и состав армии был стандартным.

Основной единицей вооруженных сил на Геренберо являлась «дивизия». Первый основной её показатель — «сила». Минимальный процент силы действующего тактического соединения по правилам, именуемым аборигенами как «божьим законом», не может быть меньше 5%. Штатная численность стандартного состава любой дивизии равна 10000 разумным или, другими словами, она имеет 100% силы. Усиленная дивизия может достигать 12500 разумных, то есть равна 125% силы. Другими словами пять процентов силы равны пятистам разумным. При переводе на более привычную терминологию, пятьсот бойцов и командиров были сведены в стандартный батальон.

Штаб армии также имеет номинальную силу 5% с моральным состоянием «отличное», но в условиях реального боя от такой «мощи» толка нет никакого. Шанс, что штабу, как воинскому подразделению удастся выйти победителем после сражения с врагом, равны практически нулю. Единственная возможность успеха боестолкновения — получить противника с уровнем морального духа «о. п.» или «пан»[1], при силе неприятельской дивизии менее 20–30%. По оценке коммодуля вероятность развития событий по такому сценарию отнесены к разряду из области научной фантастики.

Штаб фронта или штаб округа «весит» 10%, Генеральный штаб любой как титульной, так и нейтральной страны — 25%. Правда «сила» эта большой роли не играет на поле боя. Когда штаб армии или фронта, и тем более — Генштаб идет в атаку — хана такой армии или фронту, или стране. Тут и ежу понятно.

— Не извольте беспокоиться, товарищ командующий, — усатый майор вполоборота озорно скалился всю дорогу, — костяк офицеров штаб фронта подобрался боевой! А теперь еще и питомец у вас заимелся — удача в предстоящем деле нам обеспечена!

Численность штаба моего Западного фронта была штатной. Пока ехали до места