Книга Загадка пропавшей экспедиции - Оуэн Битти

но вероятнее всего, он был болен и задолго до этого. Наверное, с ним произошел какой-нибудь несчастный случай, приведший к обморожению, или из-за сильных холодов он впал в ступор. А может, еще до отплытия у него была скрытая болезнь груди, которая обострилась в переменчивую погоду сентября и октября, и сильные холода с ноября по декабрь привели уже к фатальному исходу».

В августе 1852 г. эскадра кораблей вернулась на остров Бичи, и участники экспедиций возобновили свои исследования. Но они были сильно осложнены последствиями неупорядоченной деятельности во время поисков первой зимовки Франклина два года назад. Шерард Осборн в переговорах с Королевским Географическим обществом с возмущением писал:

«После того как полсотни моряков в 1850 г. перевернули все вверх дном, собрали и перенесли вещи далеко от того места, где они были оставлены, те, кто прибыл сюда в 1852 г. могли иметь только малую толику представления о том, как выглядела эта местность, когда ее покинули „Эребус“ и „Террор“».

Совместными усилиями поисковых экспедиций удалось установить последовательность событий, происходивших с момента исчезновения кораблей Франклина в белом безмолвии пролива Ланкастер с августа 1845 г. по сентябрь 1846 г. Самое большее, что исследователи смогли найти на острове Бичи, — отчет о первом годе экспедиции вдали от остального мира. Никто не знал, где искать дальше.

- 6 -

Территория ужаса

Спасатели в беде — Страсти Де Хэйвена — Сумашедший дом Кейна — Спасение в свежем мясе

Как ни странно, трагедия Франклина положила начало золотой эре арктических исследований. Более тридцати морских и сухопутных экспедиций продолжали искать ключи к разгадке судьбы сэра Джона и его людей на протяжении следующих двух десятилетий, а вместе с тем за это время проложили пути на обширной территории и нанесли на карту полный маршрут Северо-западного прохода. Многие из этих экспедиций были профинансированы британским правительством в ответ на требования общественности спасти Франклина, другие были снаряжены в результате добровольных пожертвований в ответ на обращения леди Франклин. Моряки-волонтеры массово нанимались на службу в Арктику. Однако по документам того времени видно, что многие из этих людей отбраковывались из-за болезней. В этом отношении Джеймс Кларк Росс был не одинок.

Действительно, существовал более опасный враг на борту арктических судов, чем обморожение и изнуряющая скука. Один из капитанов, Джордж Генри Ричардс, сообщил о «всеобщей немочи», поразившей его команду. Другой, сэр Эдвард Белчер, бросил четыре из пяти своих кораблей ради того, чтобы сбежать с крайнего Севера после двух лет работы, в опасении, что третий арктический год приведет еще к большим потерям личного состава.

Команда корабля «Принц Альберт» — экспедиции, снаряженной на частные средства, — сильно пострадала от цинги во время своей третьей долгой зимы 1851-52 гг. А на «Энтерпрайзе» капитан Ричард Коллинсон вел ожесточенную междоусобную войну со своей командой. Под конец путешествия он был даже вынужден поместить под арест весь высший офицерский состав. Когда его действия подвергли серьезной критике, Коллинсон обвинял «одну из форм этого коварного арктического врага — цингу, которая, как известно, поражала сознание своих жертв так же, как и тело».

Когда корабль «Инвестигейтор» под командованием капитана Роберта Мак-Клура попал в ледовую ловушку у Мерси-Бей на острове Бэнкс, несколько человек на борту сошли с ума. Они были изолированы, но их пронзительные вопли никому не давали спать по ночам. И это при том, что команда принимала лимонный сок, специально приготовленный Военно-морским управлением продовольственного обеспечения, занималась охотой и сбором свежей травы для борьбы с цингой во время короткого арктического лета. Такими методами Мак-Клур надеялся предупредить появление цинги, но к третьей зиме болезнь все же широко распространилась: «только 4 человека из 64 на борту были более или менее здоровы». Александр Армстронг, врач экспедиции, лечил больных «свежим консервированным мясом», так как все еще бытовало мнение, что консервы имеют противоцинготные свойства. Но даже после таких мер умерло еще три человека. Мак-Клур покинул корабль, а его команду спасла только случайная встреча с другим поисковым судном. Томас Морган, который был серьезно болен во время этой экспедиции, весь «покрыт цинготными язвами», умер 19 мая 1854 г. Он был похоронен на острове Бичи рядом с людьми с «Эребуса» и «Террора».

Мак-Клур, которому приписывают первое успешное прохождение через Северо-Западный проход, хоть и не на своем корабле, был горд, что с честью прошел все испытания. Он, как и многие его современники, считал самопожертвование во имя благородной цели вершиной человеческих достижений. Он передавал настрой искателей такими словами:

«Как же это благородно — отважные моряки выполняют тяжелейшую задачу… отправляясь в путешествие по снегу и льду, волоча за собой груз в 200 фунтов… Никто не уклоняется от своей работы. Некоторые из этих смелых парней умирают прямо на лямках упряжи… но нет намека ни на какое роптание… если слабый падает… всегда находится достаточно желающих заменить его».

Безусловно, в поисках Франклина больше всего пострадали две экспедиции, снаряженные Генри Гриннеллом, состоятельным американским коммерсантом. Первая, под командованием лейтенанта военно-морского флота США Эдвина Де Хэйвена, на борту «Эдванса» и «Рэскью» вышла поход в мае 1850 г. и к августу уже вынуждена была встать на зимовку из-за резкого падения температуры. Элайша Кент Кейн, бортовой врач, отпрыск состоятельной филадельфийской фамилии, описывал ужасающие условия, в которых приходилось жить экипажу:

«…крошечное помещение, площадью меньше отцовской библиотеки, ты должен делить с тридцатью тремя плотно одетыми мужчинами. Я один из них. Три печки и камбуз, три лампы на медвежьем жире, которые горят с постоянством вечного огня. Сырые меха, грязная шерсть, старые ботинки, больные, стряпня, табачный дым и пищеварительные газы — все эти запахи перемешиваются в воздухе и внутри меня. И так — час за часом, день за днем, не имея даже собственной койки или одеяла, под которым можно укрыться, вспоминая о доме».

Людей сначала охватило всепоглощающее безразличие, а первые признаки цинги проявились в сентябре. К Рождеству у всех началась одышка, и офицеры заметили странное явление, знакомое британским исследователям, — «своего рода пристрастие» к животным жирам. Как отмечал Кейн, цвет лица команды приобрел «своеобразную восковую бледность», даже «призрачную». Люди описывали свои нелепые,