Книга Архитектор големов - Макс Крынов

них прибавится, как и у любого зомби, но не слишком много.

Метаморфозы прошли быстро: зубы мертвецов выросли, челюсти раздались в ширину, когти превратились в оружие.

Первым зашевелился храбрый гоблин, который не побежал от опасности, а плюнул в меня дротиком. Я дождался, пока судороги прекратятся, и мертвец откроет глаза, после чего ударил копьем в глазницу, надавливая на древко всем весом.

Лучника я добил ударом в затылок. И он, и гоблин с порезом на запястье успели разорвать пояса и перевернуться, но для меня это не составило проблем — несколько ударов копьем, как дубиной, по макушке, и зомби застывают.

Когда череп последнего зомби оказался разбит, я достал острый нож. Мой подход к неприятной задаче — быстрый и спокойный. В прошлой жизни я долго не решался разделывать нежить и упускал монеты, но здесь я такой ошибки не допущу.

Подхожу к ближайшему зомби. Белые глаза мертвеца с безмолвным укором смотрят на меня. Осторожно и точно наношу небольшие разрезы вокруг рта, отбрасываю кусочки губ и щек в сторону, а потом расшатываю и выбиваю ножом гнилые клыки. Корни клыков крошатся и ломаются, но без специальных щипцов я всё равно не смогу достать их аккуратнее. Согласен, мерзко. Но прибыльно.

Когда все клыки собраны, я аккуратно заматываю их в лоскут рубахи, которую гоблин снял с какого-то авантюриста. Сверток убираю в сумку.

Затем приходит время собирать когти. Процесс столь же неприглядный, сколь и необходимый. Опыт прошлой жизни учит меня делать это быстро и эффективно. Прекрасно заточенный нож режет кожу, как бумагу. Я рассекаю жилы, выворачиваю кисть и ломаю то, что ещё держит её. Повторяю это с другими зомби. Мои движения становятся всё более координированными и быстрыми — тело перенимает опыт разума.

Лес тих и глух. Не слышно ни шорохов, ни криков, ни треска ветвей. А прислушиваюсь я очень внимательно, всё же логово рядом. То самое логово, куда недавно кто-то собирал группу для похода, ага. Сходили.

Когда все кисти собраны, я заматываю их в остатки гоблинской рубахи и убираю в сумку. Каждый клык отойдет монет за пять, коготь — за монету. Легкие деньги. Знал бы, что справлюсь с такой скоростью и легкостью, начал бы добывать их раньше.

Только вот не стоит продавать такие вещи одному и тому же человеку. Если хотя бы заподозрят, что ты обращаешь кого-то в нежить, пусть даже сразу же её и убиваешь, то не поздоровится. Народ в этом мире основательно пуганый мертвецами, и разбивание черепов убитым монстрам вписано во всевозможные уставы и законы, как и наказание для тех, кто этого не делает.

Когда я закончил, в лесу уже слегка потемнело. Оставаться здесь после захода солнца нет никакого желания, да и причин нет, поэтому я собираю в рюкзак оружие и снаряжение монстров и легким бегом двигаюсь к опушке. Кручу головой, прислушиваюсь и веду себя осторожно, чтобы никто не напал на меня со спины.

В город я вошел уставший после охоты и долгого пути.

У части горожан закончилась рабочая смена, потому они высыпали на улицы. Мамочки и папочки шли по тротуарам, ведя за руки детей, ходили парочками подростки. Все такие веселые, шумные и беспечные, будто и нет за стенами нежити, и не гниет под телегой труп работорговца, который посреди дня едва не заковал меня в кандалы.

Мысленно ворча на горожан, я направился в первое место из моего небольшого обходного списка — в ратушу. Отрезанные уши нужно сдать прежде, чем они начнут вонять — иначе и мне будет неудобно, и клерк может в отместку урезать выплату под надуманным предлогом.

Войдя в ратушу, я посторонился, пропуская богатого купца, который быстро шагал к дверям. Спереди и сзади купца шли высокие и плечистые боевые големы. Я с тоской проводил взглядом металлические спины и вздохнул. Поскорее бы вернуть свои навыки и обзавестись собственным охранником.

Столов в приемной ратуши было девять, но меня интересовали первые три — именно там я мог сдать уши или взять эксклюзивный контракт по уничтожению тварей или добыче каких-то ресурсов, если бы я желал заработать чуть меньше, чем продав ресурсы торговцам, но помочь городу.

— У меня есть уши гоблинов, — сказал я и положил перед клерком развёрнутый сверток.

— Я очень счастлив, — пробормотал клерк, и завернул уши обратно. — Сейчас принесу деньги.

После ратуши я посетил зачаровательницу. Ее магазин располагался в тихом переулке, но его кристальные витрины сверкали и привлекали взгляд прохожих. Внутри встретила меня доброжелательная хозяйка, мудрая старушка. Она была специалистом в своем деле и могла оценить самые ценные предметы волшебного мира.

Поздоровавшись, я предоставил женщине свою добычу. Старушка с интересом осмотрела клыки, кисти и когти, пристально изучая каждый экземпляр.

— Тебе очень повезло, малыш. Товар очень хорошего качества, — с улыбкой сказала она. — Извлекать мог и аккуратнее, зато они свежие, и это плюс. Теперь давай поторгуемся.

Торговалась старушка, как зверь: вежливо, но настойчиво указывала на царапины и сколы клыков, я же парировал, что, скорее всего, эти клыки истолкут в порошок, а не станут делать из него какой-нибудь артефакт вроде тех, что носят гоблинские шаманы, и сколы и царапины не имеют значения.

Как бы то ни было, опыт зачаровательницы всё равно победил, хотя я и смог слегка подвинуть старушку в цене.

— Приятно удивлена вашей хваткой, — призналась старушка. — Не думали заняться торговлей, молодой человек? Мне бы не помешал помощник, знающий дело.

— Спасибо, — вежливо поклонился я, — но предпочитаю охотиться с друзьями.

Монеты отправились в кошелек, а тот — поглубже в рюкзак.

Я шел по улицам и слегка улыбался. Да, это тот же Вяжск, который я помню, но я — другой, и это открывает массу возможностей. Торговля в лавке, изучение зельеварения — в прошлом я о таком старте даже мечтать не мог. Мой рюкзак после походов полон добычи, и это делает меня счастливее с каждым выходом. С каждым медячком, который опускается в кошелек, я приближаюсь к моему прежнему архетипу, с каждой тренировкой я приближаюсь к прежней силе. И в этот раз я превзойду себя самого. Главное — не забуксовать, не остановиться, потеряв прогресс. Я должен использовать все мои знания по максимуму.

Я дошел до трактира, переоделся в обычную одежду и отправился на задний двор — умываться. В холодной, нетопленой бане смыл пот, грязь. Убрал тряпочкой пару капель крови с башмака — когда только успели попасть туда?

А потом я снова отправился потеть, только теперь уже на