Книга Происхождение имён рек и озер - Руфь Александровна Агеева

1975].

По данным «Историко-этнографического атласа Сибири» [1961], в этнографических особенностях населения Алданского края наличие древнего субстрата подтверждается, о чем свидетельствуют типы оленного транспорта, жилища, верхней одежды, орнамента. Этот древний субстрат не мог не сохраниться в языках и в топонимии Восточной Сибири. Исследуя тунгусскую топонимию данной территории, Г. М. Василевич [1958] отмечала, в частности, что, хотя в районе верхних притоков Алдана тунгусские топонимы преобладают (по сравнению с якутскими), для более крупных притоков сохраняются какие-то древние названия.

Наличие самого древнего субстрата в современных языках и топонимии разных народов не должно удивлять, Многие специалисты считают, что в исторически обозримый период времени языковой субстрат вообще не может исчезнуть, не оставив отчетливых следов.

Даже по историческим документам известно, что юкагиры, несомненно, обитали в бассейне Алдана. Есть сведения, например, о том, что тугочерский род юкагиров еще до XVII в. перешел на Индигирку с Алдана. Юкагиры хорошо знали всю территорию к югу от мест их позднейшего расселения. «Достойно удивления, — пишет Б. О. Долгих, — что юкагиры, кочевавшие по Хроме, Омо-лою и между низовьями Яны и Лены, дали довольно подробные сведения об Амуре (Нероге) и нанайцах (наттах)»[23].

Так, может быть, стоит поискать следы гидронима Алдан в древнем языковом субстрате Восточной Сибири, а также в современном юкагирском языке, хотя он, вероятно, сильно изменился по сравнению с неизвестным нам древнеюкагирским?

До сих пор мы рассматривали название Алдан без учета его возможной сложной структуры. Ведь тюркомонгольская гипотеза предполагает полное совпадение формы Алдан с лексемой алтан. которая в современных языках морфологически неразложима. Теперь же стоит вспомнить о так называемом формантном методе в топонимике. Определение целых рядов, пластов топонимов часто основывается на структуре названий: имеется в виду наличие четко выделяемого элемента, который на самом деле может указывать на целое слово из какого-либо живого или исчезнувшего языка, обычно на местный географический термин.

Первым, по-видимому, выделил элемент дон в названиях рек Восточной Сибири языковед В. Б. Шостакович [1926], который отнес к этому типу и юкагирские реки Коркодон, Лавдон, Кедон. В. Б. Шостакович предположил, что элемент дон имел значение «вода», «река». Эту гипотезу впоследствии развил специалист по языкам Сибири А. П. Дуль-зон [1964], отнесший элемент дон к субстратным языкам Сибири. Им были обнаружены два замкнутых ареала с элементом дон, дан в гидронимии Сибири: в Кемеровской области и в местах расселения юкагиров в бассейне Колымы (названия у юкагиров: Арадан, Чадан, Худан, Тай-дон и др.). Элемент дон (с вариантом дан), по мысли А. П. Дульзона, был заимствован юкагирами у их южных соседей, индоевропейских (а именно индоиранских) племен, в тот период, когда предки юкагиров проживали в Присаянье, к юго-востоку от теперешнего Красноярска. В вопросе о южной родине юкагиров А. П. Дульзон ссылается на языковеда Е. А. Крейновича [1958], который выявил много общего у юкагирского языка с языками коттов, восточных тюрков и монголов.

Заметим, что гипотеза Е. А. Крейновича была основана на представлении о юкагирско-самодийских контактах и возможном генетическом родстве. Позже, однако, Е. А. Крейнович [1982] изменил свою точку зрения: новые материалы показали, что некоторые морфологические и лексические элементы объединяют юкагирский язык с финно-угорскими. Таким образом, устанавливается генетическая принадлежность юкагирского языка к уральской языковой семье.

Возможно, Алдан относится к этому же типу названий на — дон, — дан? В этом случае гидроним объяснялся бы как состоящий из двух элементов — Ал + дан, а первую часть можно было бы объяснить тоже из юкагирского языка: ал по-юкагирски означает «низ», «под» (послелог). Алдан — «Нижняя река»? Было бы очень заманчиво объяснить Алдан таким образом. «Нижней рекой» могли назвать Алдан, например, жители его верхних притоков. Вспоминается и Нижняя Тунгуска, последний крупный приток Енисея в его нижнем течении, и пространственная ориентация народов Сибири по течению реки. Но языковые факты свидетельствуют против такого допущения.

Элемент дон не сохранился в современном юкагирском языке в значении «вода», «река». Смысл названий типа Арадан, Чадан и др. остается непонятным. В юкагирском языке значение «река» передается словами онунг, унунг, эну, энунг и т. п.; «вода» по-юкагирски — лавъенг. Все это позволило К. Ф. Гриценко [1967] усомниться в том, что элемент дон представляет собой юкагирское общее название реки, и с этим трудно не согласиться.

В самом деле, в тех юкагирских названиях, смысл которых ясен, «д» в последнем элементе имеет совершенно другое происхождение. Как нам кажется, примером этого может послужить юкагирское название реки Алазеи — Тямадэну (в фольклоре иногда Чамадан), которое в переводе означает «Большая река», т. е. тямонъ — «большой»-)-+ эну или энунг — «большая река». Е. А. Крейнович [1958] отмечает наличие разделительного согласного «д», появляющегося иногда между двумя гласными при образовании сложных слов или словосочетаний из прилагательного и существительного.

Что же касается слова ал — «низ», то оно у юкагиров общее с алтайскими народами (ал, алпг, в тувинском языке алд). Сочетание звуков ал настолько часто встречается в самых разных языках, что здесь трудно делать определенные выводы. Если же членить Алдан на Алд + ан, то вторая часть остается без объяснения.

Правда, А. П. Дульзон [I960] выделяет некий субстратный корень Ал- в гидронимах Западной Сибири: Алзас, Алеет, Алтат (вторые части этих гидронимов представляют собой общее название реки в кетских языках)» Но значение корня Ал- остается неизвестным.

Справедливости ради здесь следует сказать, что специалистов (Е. А. Хелимского, Э. М. Мурзаева и др.), с которыми автору довелось обсуждать проблему Алдана, юкагирская гипотеза заинтересовала. Хотя и нет такого юкагирского слова дон, дан — «река», а «д» представляет собой разделительный согласный, это тем не менее не исключает юкагирского происхождения некоторых подобных названий. Так, кроме реки Тяма-д-эну, есть еще названия Са-д-ану-йа — «Лесной реки гора» и Лабунме-д-эну — «Река Куропатки». Но в этом случае гидроним Алдан должен был когда-то звучать только как Аладан (Аладэну), что, к сожалению, сейчас нет никакой возможности проверить.

Поэтому юкагирская гипотеза пока остается пусть и самой интересной, но вместе с тем и самой дискуссионной и, безусловно, нуждается в дальнейшей разработке и серьезном изучении юкагирской и другой субстратной гидронимии Севера.

Итак, поиски этимологии всего-навсего одного названия реки напоминают сложный и запутанный роман, так сказать «гидронимический детектив» 80-х годов XX в., увлекающий нас в дебри неизвестных времен и народов.

Однако не все так у: к безнадежно в отношении Алдана. Ведь мы последовательно исключили тюрко-монгольскую и тунгусо-маньчжурскую «золотую» гипотезу (как говорится, «не все то золото, что блестит»), отклонили предположение об объяснении названия из юкагирского языка.

Основные пути исследования имени Алдан все-таки, как нам кажется, ведут к тунгусоязычным народам. И здесь на помощь приходит самое обыкновенное для топонимиста дело — взгляд на географическую карту. В самом деле, какие сходные