Книга Коснусь тебя - Белла Джей

и мне захотелось протянуть руку и нежно провести тыльной стороной ладони по ее челюсти. Прикоснуться к ней. Почувствовать ее. Взять ее.

Пухлые, идеальные губы блестели от соблазна, злобно напоминая о том, как они прижимались к моим в ту ночь, когда она так смело, поцеловала меня. Не было никаких осложнений, никаких последствий. Был только поцелуй между двумя незнакомцами, который, казалось, растянулся на целую вечность, но длился он совсем недолго.

— Что ты здесь делаешь, Сиенна? — Мои слова были мягкими, поэтому не было необходимости увеличивать расстояние между нами.

Она смотрела на меня сквозь густые ресницы.

— Я приготовила тебе завтрак.

— Сейчас час дня.

— Тогда я приготовила тебе обед.

Я пристально смотрел в ее глаза, прежде чем опустить взгляд на ее рот, напряжение между нами было ощутимым. Я позволил себе задержаться в тот момент, когда были только мы и это сильное влечение, которое, казалось, становилось сильнее каждый раз, когда я видел ее. И по тому, как слегка приоткрылись ее губы, как покраснели ее щеки и как она выгнулась навстречу моему телу, я понял, что она тоже это чувствует.

Потребовалось бы всего одно мгновение, один вдох, одно прикосновение, чтобы все это электричество между нами взорвалось.

Я потянулся к ее плечу, кончики моих пальцев зависли над ее ключицей.

Одно. Прикосновение.

Но что потом? Что будет после того, как это влечение рассеется? Когда мой разум больше не будет опьянен ее глазами, ее кожей, ее запахом? Что случится, когда наступит реальность?

Тогда кто-то пострадает. И этим кем-то будет она.

Я сделал глубокий вдох и опустил руку, отступая назад и пытаясь вести себя так, будто она меня не трогает.

— Ну, твой обед подгорел. Сомневаюсь, что кто-то смог бы их съесть.

— Да. — Она посмотрела на испорченные блинчики. — Вроде того, что можно ожидать от первого раза.

Я приподнял бровь.

— Ты никогда раньше не пекла блины?

— Нет. — Она перекинула свои локоны через плечо. — На самом деле, прошло много лет с тех пор, как я ела их.

— Почему?

Сиенна посмотрела на меня через плечо, ее глаза сверкали, когда она переминалась с ноги на ногу.

— Потому что моя мама готовила нам блины на завтрак каждое воскресенье.

В моей груди запульсировало сочувствие. Я сочувствовал ее горю. Я чувствовал его в глубине своего живота.

— Тогда почему ты решила печь блины?

— Не знаю. Мне просто не пришло в голову приготовить что-то другое. — Она пожала плечами. — И это казалось достаточно простым. Но, видимо, я ошибалась.

— Видимо. — Я усмехнулся, глядя на блины. — Я должен быть честен. Я бы не смог съесть их с невозмутимым лицом, даже если бы постарался не задеть твои чувства.

Девушка выбросила все в урну и вытерла рот тыльной стороной руки, на щеке остался след от муки. Меня поразило, как эта мелочь могла заставить ее выглядеть более хрупкой, чем она была на самом деле.

— У тебя немного… — Я указал на пятно на ее лице.

— О. — Она вытерла щеку, но не убрала все. — Все?

— Нет. Позволь мне. — Я подошел ближе и, не задумываясь, протянул руку, проведя большим пальцем по пятну. Это было невинное прикосновение, не запятнанное сексуальными намерениями — пока я не почувствовал ее гладкую кожу под кончиками пальцев. Мои чувства обострились, каждый дюйм моего тела стал гиперчувствительным к ее телу. Моя кожа затрепетала от желания почувствовать ее, а язык жаждал попробовать ее на вкус. Прошли годы с тех пор, как я хотел кого-то так сильно, как сейчас хотел Сиенну. Прошли годы с тех пор, как мое тело испытывало восторг от преодоления запретов разума.

Я позволил своему пальцу ласкать ее щеку дольше, чем требовалось, чтобы стереть муку. Ее сладкий, но чувственный аромат витал между нами, заполняя пространство притягательным ароматом, от которого у меня болел член. Оттенок ее рыжих волос казался странным на фоне загорелой кожи моей руки, но мне это чертовски нравилось. Пышные, мягкие локоны, которые можно было бы сжимать в кулак и тянуть, пока я брал бы ее сзади.

Наши глаза встретились, ее радужка была отражением того, что я чувствовал в своих костях.

Притяжение.

Желание.

Секс.

— Ты не должна быть здесь. — Я продолжил скользить пальцами по ее лицу.

— Я знаю. — Ее голос был едва слышным шепотом.

— Тогда почему ты здесь?

— Я не уверена. — Она склонилась к моему прикосновению, и я должен был остановить ее. Должен был отстраниться, оставить между нами расстояние, чтобы я мог очистить свой разум и отдышаться. Но когда провел пальцем по пряди огненно-рыжих кудрей, то рукой продолжил движение по ее плечу, скользя по ключице, как будто я не мог ее контролировать.

Она сделала шаг ближе, и ее ноги коснулись моих. Запах ее кожи и волос окутывал меня, и я едва мог сделать вдох, не разжигая желание, бушевавшее внутри меня. Если бы я наклонился и чуть подался вперед, наши губы встретились бы, и я смог бы снова почувствовать ее вкус. Пусть ее поцелуй вдохнет новую жизнь в мое тело, которое было лишь пустой оболочкой… до нее.

— Ной. — Она приложила ладонь к моей груди, и, клянусь Богом, я почувствовал, как электричество пробежало по моим венам. — Что это?

Я резко переместил взгляд с того места, где касался ее плеча, на ее приоткрытые губы. В моей голове было минное поле мыслей, я думал обо всем, что хотел сделать с ней, мой член пульсировал от потребности почувствовать ее изнутри.

Я сглотнул.

— Я не знаю, что это такое.

— Может быть, нам стоит попытаться выяснить. — Кончики ее пальцев ощущались как шелк на моей коже, когда она переместила их вверх по моей руке. Все мое тело зажглось, адреналин хлынул сквозь меня, как неистовая волна, быстро заглушая мой самоконтроль.

Только попробую.

Одно прикосновение.

Одержимый первобытной потребностью, которую не испытывал уже много лет, я обхватил ее за талию и грубо оторвал ее от пола, усадив на кухонную стойку и раздвинув ее колени, прежде чем устроиться между ними. Мое дыхание было затрудненным, губы горели, а тело жаждало освобождения глубоко внутри нее. Обхватив ее руками, придвинул ее ближе к краю стойки, чтобы почувствовать, как она прижимается ко мне. Мои бедра двигались, мой член жаждал трения. Стон, сорвавшийся с ее губ, ударил меня по позвоночнику, и я больше не мог думать ни о чем, кроме как о том, как она выкрикивает мое имя, пока я трахаю ее.

Я обхватил пальцами ее шею, готовый завладеть ее ртом и