Книга Дикая ведьма - Рейчел Гриффин

на стекло. Зима смотрит на нашу машину, просунув нос через ограждение.

Если у нас ничего не получится, и за мной придет Магический совет и отнимет магию, будет ли Зима ощущать нашу связь? Будет ли так же чувствовать и понимать меня, если моя магия исчезнет? Даже мысль об этом разрывает мне душу.

Пайк хочет включить музыку. Наверняка какую-нибудь дрянь. Я собираюсь попросить его выключить, когда слышу первые звуки, но передумываю. Музыка оказывается приятной.

– Что это играет? – заговариваю я впервые с той минуты, как мы сели в машину.

– «Осенний лист», – отвечает Пайк, бросив на меня быстрый взгляд. – Нравится? – Он спрашивает так, словно проверяет и, если скажу что-то не то, он вышвырнет меня из машины.

Я отвечаю не сразу и вслушиваюсь. Музыка нежная и умиротворяющая. Наверное, так бы звучала бегущая река, будь она мелодией. Музыка наполняет автомобиль и на одно мгновение переносит меня туда, где нет проклятий, магических советов и страхов. И кажется, что ничто мне не грозит.

– Очень красиво, – говорю наконец, и Пайк улыбается краешком губ.

Он прибавляет громкость. Прислонив голову к холодному стеклу, закрываю глаза и представляю сову, каково это будет вернуть ее обратно.

Снова и снова прокручиваю в голове сегодняшнее утро, пытаясь понять, где ошиблась. Как получилось, что все стало только хуже? Но самое страшное, отчего у меня бегут мурашки, – это чувство, будто сова не случайно слетела с дерева в ту самую секунду, чтобы похитить проклятье.

Словно птица знала, что делает.

Эта сова – загадка для меня. Я ощущаю в ней проклятье и знаю, когда она смотрит на меня, но не могу проникнуть в ее разум и почувствовать, чего она хочет, как могу сделать с Зимой и другими животными в заповеднике. Но, кажется, для птицы я открытая книга.

– Проверь, пожалуйста, сова на том же месте или нет, – просит Пайк, прерывая мои мысли.

– Зачем? – поспешно спрашиваю и тут же мысленно ругаю себя.

Нужно прекращать паниковать, иначе Пайк что-то заподозрит.

– Не хочу, чтобы батарейка быстро села, – пытаюсь оправдаться.

Вскинув брови, Пайк бросает на меня быстрый взгляд.

– Скоро развилка. Хочу точно знать, что мы едем в нужном направлении. И если что, я захватил зарядные устройства.

Ну еще бы.

– Ты же хорошо подготовился.

– Именно.

Я достаю телефон и открываю приложение отслеживания, благодаря богов, что когда-то установила его. Раньше мы помечали животных в заповеднике, некоторые звери попадали к нам уже помеченные. Открываю приложение и делаю вид, что ищу северную пятнистую сову.

В то же время нащупываю связь с птицей и чувствую, как частицы магии выстраиваются в непрерывный поток, текущий от проклятья в груди птицы ко мне. Удивительно, насколько в ней мощная магия. В реликтовых лесах живет много животных, но только пятнистая сова настоящий усилитель.

Поразительное создание, вызывающее у меня и восторг, и ужас.

– Сова все еще там, – говорю я.

– Хорошо. Надеюсь, она нашла какое-нибудь старое дупло или гнездо себе по душе. Я посмотрел карты – туда тянется лесовозная дорога. Может получится поставить машину недалеко от места, где мы разобьем лагерь. Зависит, конечно, от того, где сова.

– Отлично.

Звучат последние музыкальные ноты, и машину наполняет тишина. Я не успеваю попросить Пайка включить эту музыку снова, как он нажимает на кнопку, и альбом начинает проигрываться заново.

Глава 9

Мы сворачиваем с главной дороги на узкую грунтовую тропу, по которой проехать сможет лишь одна машина. Подскакивая на выбоинах, мы поднимаемся в гору. В багажнике дребезжит снаряжение. Я хватаюсь за ручку, чтобы удержаться.

– Почти приехали, – говорит Пайк.

Через пару минут мы подъезжаем к небольшой стоянке, усыпанной гравием. Мы здесь одни.

Все это время дождь продолжал идти, но чудесным образом прекращается, как только мы останавливаемся. Пайк изучает карту в поисках лучшего пути. Он поправляет очки и постукивает по приборной панели карандашом, а я начинаю выгружать снаряжение из багажника.

Небо пасмурное, затянутое серыми тучами – скоро снова пойдет дождь. Здешняя весна непредсказуемая. В один день может пойти дождь и град, а потом выглянуть солнце. Иногда такое случается всего за один час.

Что-то есть в этом игривое, словно природа наслаждается всеми своими проявлениями и ценит любую свою стихию.

Я закидываю на плечи рюкзак и закрепляю ремни на груди и талии. Кажется, Пайк нашел на карте, что искал. Он сворачивает ее и тоже надевает рюкзак. Он спотыкается, и я едва сдерживаю смех.

Поправив ремни, Пайк достает из машины мини-холодильник.

– Что в нем? – спрашиваю я.

Пайк собирается тащить его в гору?

– Еда, – отвечает он, берет еще какой-то контейнер и закрывает багажник. – Конечно, с твоими батончиками не сравнится, но сойдет.

– Ладно, я уже поняла, что ты не любитель батончиков. Если у нас ничего не останется из еды, а выживать придется, обещаю, что не стану заставлять тебя есть батончики.

– Премного благодарен.

Пайк протягивает мне контейнер, который оказался переноской для животных, закрывает дверь машины и прячет ключи в карман.

– Там еда для совы.

Он идет к тропе, а я следую за ним, держась чуть позади. Еще день, но из-за плотных туч в лесу темно и холодно. Мы идем молча, и я слышу наше учащенное дыхание, пока мы взбираемся все выше. Вокруг так умиротворенно и кажется, что наша задача не такая уж сложная.

Может, мы все же найдем сову и вернем ее.

Может, мое проклятье не распространится на всю округу.

И мама насладится счастьем и забудет то время, когда была несчастной.

Я иду осторожно, не торопясь. Не хочу поскользнуться на мокрых камнях или корнях. С деревьев на волосы падают капли, а папоротник цепляется за ноги, отчего носки быстро промокают.

Но я рада дождю. Всегда рада.

– Я могу задать тебе вопрос? – спрашивает Пайк после долгого молчания. Он не замедляет шага и не оборачивается.

– Да, конечно.

– Почему я тебе так не нравлюсь?

Вопрос сбивает меня с толку, и я отвечаю не сразу. Мы всего несколько часов в походе, а Пайк уже задает сложные вопросы.

Мы идем молча, пока я думаю, как ответить. Решаю не врать. Я столько скрываю о себе, что мне до боли хочется быть честной в остальном.

– Потому что ты высокомерный. Ты считаешь, что делаешь все лучше других, а если кто-то делает иначе, то он неправ. Тебе просто нравится соперничать с другими. Ты изучаешь птиц часами, но не замечаешь того чуда, что они просто есть в природе. Ты смотришь на них, анализируя