Книга Новая жизнь темного властелина. Часть 1 - Андрей Анатольевич Федин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Правильно сделали! — сказала Варлая. — Сама знаешь, как трактовали бы твои действия Правила. Я завтра же попрошу главу сделать на следующем Совете заявку на поединок — спрошу с Карлы сполна…
Боярыня Меркула звякнула ножом по краю тарелки.
— Не глупи, сестра! К чему эти необдуманные поступки? Тебе недостаточно примера матери? К чему привело её глупое геройство? Оставило нас сиротами? Подумай о своих девочках. Ты с Карлой не справишься. Или забыла, что у неё на плече на один меч больше?
— Что с того? Думаешь, меня это остановит?
— Успокойся, Варла, — сказала Меркула.
Она впилась в лицо сестры взглядом.
Варлая опустила глаза.
— Обойдёмся без поединков, — сказала Меркула Силаева. — Я со всем разберусь, сестра. Обещаю.
Варлая что-то пробубнила в ответ. Я расслышал только: «могу сама».
— Тут не стоит полагаться только на мускулы, Варла. Следует поработать и головой. Я что-нибудь придумаю. Обязательно. Все эти подлянки Сомовых не останутся безнаказанными. Я так Карле вчера и сказала. Слышала бы ты, Варла, какими угрозами она сыпала в ответ. Чуть ли не Ушедшими богами угрожала. Ведь она меня знает: если я пообещала, что накажу — не отвертится. Так что погоди, сестра, не подставляй свою шею. В поединке с Карлой тебе ничего не светит. Не хочу тебя потерять, как маму. Доверься мне, сестрёнка. Я что-нибудь придумаю.
Какое-то время ели молча.
— Пока ты ездила, Варлая, дела в Бригдате не стояли, — сказала, наконец, боярыня Кишина. — Поговаривают, что Сомовы и Барокшаевы вот-вот заключат союз с Берендеевыми. А под дудку тех, как ты знаешь, уж лет двадцать пляшут Ляхины. Всё идёт к тому, что наши позиции в Совете перед Турниром предков окажутся проигрышными…
* * *
За ужином я слушал Силаевых молча, с интересом. Заглядывал в декольте боярыни Кишины. И чувствовал себя за столом совершенно лишним.
* * *
После ужина, прежде чем снова пойти мыться, я проделал малый разминочный комплекс — проверил, как продвигается процесс улучшения рефлексов. Убедился, что на эталонный образец — воина Моз — пока походил слабо. Но всё же остался доволен результатом: скорость реакции улучшилась, да и силёнок прибавилось.
Хорошее питание и магия, разумеется, не могли полноценно заменить многолетние тренировки. Но вполне эффективно перестраивали тело под нужный мне шаблон.
Стемнело.
Перед сном распахнул на окне ставни. Впустил в комнату свежий воздух и вездесущую мошкару.
Но едва я погасил в свет, как в мою дверь постучали.
Явилась Мышка.
Бледная, с широко раскрытыми глазами. Она пугливо вглядывалась в темноту.
— Не спишь? — спросила она. — Можно я войду?
Сказал:
— Заходи.
Мелкая рванула к моей кровати, шлёпая босыми ногами по ковру. Запрыгнула на постель. Вцепилась холодными пальцами в мою руку.
— Что случилось? — спросил я. — Ты чего трясёшься?
— Страшно, — шёпотом сообщила Мышка.
Оттопырила нижнюю губу.
— Чего ты испугалась? Где твоя охрана? Они же весь день за тобой ходили!
Мелкая вздохнула.
— За дверью стоят. А что от них толку? Тогда меня тоже… охраняли. Но оно всё равно пришло! Оно их не боится.
Шмыгнула носом.
— Кто пришёл? — спросил я.
— Оно, — повторила Мышка.
Завертела головой, осматривая тёмную комнату. Ещё крепче стиснула мою руку. Приблизила лицо к моему уху и прошептала:
— Тётя Меря сказала, чтобы я никому о нём не говорила. Она думает: вы посчитаете меня маленькой трусихой. Решите, что я позорю свою фамилию. И что я обманщица. Но ты же не станешь обо мне так думать, Кира? Ты же моя подруга? Правда-преправда?
Я взъерошил её волосы.
— Никакая ты не трусиха, боярышня Алаина. Ты смелая девочка. Уж я-то это знаю.
Зрение у моего нынешнего тела по ночам всё ещё никудышнее. Но глаза кое-как привыкли к темноте. Потому я заметил, что мелкая нахмурилась.
— Не называй меня так, Кира! — сказала она. — Не хочу быть Алаиной! Я Мышка!
— Как скажешь.
— Так и скажу! Ты сама говорила: наплевать, что думают о тебе другие! Я теперь считаю себя Мышкой. Никогда не любила это дурацкое имя: Алаина. Звучит… противно. Пусть мама называет меня, как угодно. И в школе тоже. Но ты, Кира, зови меня, как раньше. Ладно?
— Договорились, Мышка, — сказал я. — Так чего ты прибежала? Кого испугалась?
— Чудовища.
— Какого ещё чудовища?
— Ты точно не будешь смеяться, Кира? — спросила мелкая. — Правда-преправда?
Её глаза влажно блестели.
Несмотря на это она выглядела забавной.
— Обещаю, — сказал я.
Очень хотелось улыбнуться.
Но я закусил губу. Изобразил серьёзного взрослого человека.
Мышка снова поднесла губы к моему уху.
— Я помню, кто утащил меня тогда из дома, — сказала она.
Повернулся к ней.
— Вспомнила, кто тебя похитил?
— Тихо! Да. Я видела его.
Приподнял брови.
— Узнала? — спросил я. — Ты с ней знакома?
Мелкая замотала головой.
— Нет, — прошептала она. — Я не рассмотрела его лицо. Только глаза.
Замолчала, вновь огляделась. Пугливо, словно… мышка.
— Они были страшными! Красными! Светились, как угольки. Правда-преправда! У людей таких не бывает. Меня утащило чудовище, Кира! Я не обманываю! Так и было! Ты мне веришь?
Мелкая настороженно смотрела мне в глаза.
Я сумел не улыбнуться. Сохранил серьёзное выражение лица.
Кивнул. Повёл плечом.
— Конечно верю, Мышка.
Мелкая робко улыбнулась.
— Я знала, Кира, что ты моя самая лучшая подруга. А тётя Меря в друзьях не разбирается. Мама — да, мама бы не поверила. И Росля тоже — она говорила, что чудовищ не бывает. Как здорово, что у меня теперь есть ты, Кира! Я тебя люблю!
Мышка вскочила на ноги, обхватила руками мою шею — стиснула её, затруднив мне дыхание. Всхлипнула.
Я похлопал её по спине.
Спросил:
— Это что за рыдания? Ну-ка прекращай лить сопли. Ты же Мышка, а не какая-то там… маленькая Алаина.
Мелкая утёрла рукавом слёзы.
— Я не плачу, — сказала она. — Это… так, глаза чешутся.
Протянул её носовой платок.
Мышка высморкалась.
— Можно я с тобой сегодня посплю, Кира? —
