Книга Фармацевт - 2 - Александр Юрьевич Санфиров

что каждый день тебе здесь сидеть не придется.

-А как я буду объяснять коллегам, зачем торчу в этой кладовке? — спросил я.

Коган снисходительно улыбнулся.

— Ты, оказывается, не очень внимателен юный друг. Посмотри, что написано на двери.

Выглянув в пустынный коридор, я обнаружил, что на двери имеется скромная надпись «Учебная комната».

— Виктор Гребнев у нас один такой, студент-вечерник, вот мы тебе и организовали место для учебы, — пояснил Соломон Израилевич. — Можешь сюда принести свои учебники, конспекты и готовиться к занятиям. Не в ассистентской же тебе это делать.

— Стоила ли овчинка выделки?— тихо пробормотал я. Но собеседник услышал.

— Стоила, стоила, не сомневайся, — засмеялся он. — Сам понимаешь, через твои руки будут проходить только экстемпоральные препараты. Не будем же мы по завышенным ценам продавать фабричные таблетки, или ампулы. ОБХСС не дремлет. Так, что лекарства будут изготовляться, как говориться, lege artis, проходить провизора –аналитика и только затем попадать в твои руки.

Мне, честно говоря, было все равно, как начальник обеспечит конфиденциальность наших отношений, в принципе, это больше его проблема, чем моя.

Гораздо больше волновало то, что я никак не смогу проверить, сколько на самом деле получит Соломон Израилевич. А верить его словам никакого резона не имелось.

Успокаивал себя тем, что всегда могу прекратить наши отношения, если получаемая сумма меня не будет устраивать.

С другой стороны, для чего мне сейчас большие деньги? Все равно, тратить их, открыто я не могу, да их, собственно, не на что тратить. И в сберкассу не отнесешь.

Когда я высказал свои сомнения собеседнику, тот удивленно поднял брови.

— Послушай, а я ведь пропустил этот момент в своих размышлениях. Видишь ли, у меня такой вопрос, куда тратить деньги на повестке дня не стоит. Их вечно не хватает, сколько бы не приносил.

А для тебя, молодого, неженатого, это действительно может стать проблемой. Надо подумать над этим вопросом. Хотя, в ближайшие пару месяцев вряд ли мы будем прилично зарабатывать. Сначала работаешь на репутацию, а уже потом репутация работает на тебя. А там уже будешь думать, куда тратить свои нетрудовые доходы.

Мысленно я согласился с выводами начальника. Действительно, чего я тороплюсь жить. Когда появятся деньги, тогда и подумаю, что с ними делать.

К тому же, в нашей стране даже имея деньги, нелегко купить, то, что хочется. Дефицит, понимаешь.

На следующий день Соломон Израилевич озадачил нас рецептом с длинным перечнем составляющих, одним из которых являлся мышьяк.

Анна Тимофеевна, прочитав рецепт, немедленно убежала к начальнику выяснять, для кого он предназначен. Несколькими минутами позже она вернулась и со смущенным лицом начала готовить свои бюретки и пробирки для анализа будущего лекарства.

Фармацевты, сидящие за длинным столом, в том числе и я, внимательно наблюдали за её действиями, ожидая, что она расскажет, чем закончился её разговор с Коганом. Однако дождались от неё только замечания.

— Что вы все на меня смотрите, работайте товарищи. Ирина Дмитриевна, а вас попрошу взять на себя изготовление вот этого лекарства.

С этими словами она передала одной из фармацевтов нужный рецепт.

Мне же сегодня доверили титровать лекарственный раствор для глазных капель, чем я и занялся после небольшого, предварительного инструктажа.

После обеда, оставалось еще немного свободного времени, и я уселся почитать учебник в своем закутке. Почти сразу ко мне зашел Соломон Израилевич и положил на стол бумажный кулек, полный пакетиков порошков, из-за которых с утра у нас возник сыр-бор.

— Витя, это лекарство для усиления мужской потенции, попробуй с ним поработать.

— Мда, Соломон на мелочи не разменивается, это же золотое дно! — подумал я, положив ладонь на кулек.

Тепло, прошедшее по руке и отдавшееся в плечо, показало, что порошки, действительно, обладают таким эффектом.

— На себе вначале испытаю, — сообщил Коган, криво усмехнувшись. — Надо дозировку уточнить.

Глава 7

К сожалению, узнать, как прошло испытание лекарства сразу не получилось, потому что до конца недели заведующий на работе не появлялся. Семенова, взявшая на себя, его обязанности мельком сообщила, что Соломон Израилевич, вышел на больничный лист. Поэтому я занимался порученными делами, не отвлекаясь ни на что другое.

В середине недели мне на работу позвонил Светлов и обрадовал тем, что нашел людей для ремонта квартиры. Так, что два вечера я потратил на знакомство с ними, планированию фронта работ и согласованию оплаты.

В субботу вновь отправился за грибами, на этот раз в компании Лены.

Мда, лучше было бы не брать её с собой. Девушка, захотела пофорсить, надев новенькие китайские кеды. Вот только те оказались на размер меньше, чем нужно и через час она натерла себе пятку, Призналась в этом, когда мы уже прилично отошли от шоссе.

Пришлось с грибами заканчивать и срочно возвращаться на шоссе, чтобы на ближайшей остановке дожидаться рейсового автобуса. На обратном пути девушка уныло хромала вслед за мной, забыв о грибах. Но я то и дело срезал один боровик за другим. Они, как назло, постоянно попадались по пути. Так всегда бывает, когда не до грибов.

На остановке к Лене вернулось прежнее красноречие поэтому, когда подъехал автобус, мой мозг давно отключился от её трепотни и ничего не воспринимал.

Все собранные грибы я переложил девушке в лукошко, чтобы её мама удостоверилась, что мы действительно были в лесу, а не занимались чем-то другим.

Кое-как отбоярившись от приглашения, зайти в гости, я вернулся домой.

А там уже творился полный кавардак.

Бригада из двух женщин — штукатурщиц и пожилого мужичка, прораба с соседней стройки активно работали над преображением квартиры. В комнате стены стояли уже без обоев, и сейчас одна дама приводила их в божеский вид, ловко разравнивая на них соколом цементный раствор. Вторая женщина в рабочем комбинезоне щеткой оттирала побелку в ванной комнате. Прораб же балдел, задумчиво покуривая в открытое окно.

Увидев меня, он удивленно поднял брови и аккуратно загасил окурок в жестяную крышку из-под монпансье.

— Николаич, ты же говорил, что вернешься не раньше пяти часов,