Книга Дочь для трона - Ханна Уиттен

– Да, был когда-то.

Коза во дворе посмотрела в их сторону. Только тогда Нив увидела, что у нее три глаза. Коза испустила блеющий звук, похожий на детский плач.

У Нив сердце подскочило к горлу; она попятилась, почти врезавшись в Солмира, потом дернулась в другую сторону, путаясь ногами в сорочке.

Солмир бросил взгляд на козу и пожал плечами.

– Тоже малое чудище. Довольно никчемное.

– Может, и никчемное, но крайне отталкивающее. – Сердце у нее перестало частить, и Нив расправила плечи. – Пять Королей.

– То, что ты говоришь это вместо проклятья, несказанно сбивает с толку, – проворчал Солмир.

Но Нив не обратила на это внимания. Она замерла, не сводя глаз с хижины, привлеченная скрипом отворяющейся двери.

Которую толкнула определенно не человеческая рука.

Глава пятая

Нив

Все инстинкты требовали от Нив пятиться и бежать к перевернутым деревьям за спиной. Вместо этого она встала ровнее и плотно завернулась в плащ Солмира, будто в броню.

Король бросил на нее короткий взгляд, подняв похожую на порез бровь.

– Бояться нечего.

– А кто сказал, что я боюсь?

– Каждая чертова мелочь в тебе говорит, что ты боишься.

Нив это не понравилось, не понравилось понимание того, как легко он читает все ее чувства.

– Беспокоиться и бояться – не одно и то же.

– Если тебе легче так думать, Нивира.

Дверь тем временем продолжала неумолимо открываться, поддаваясь нажиму чего-то, похожего на… на паучьи лапы. По меньшей мере три таких лапы двигались слаженно, проделывая то же, что могла бы рука. Их покрывала колючая темная шерсть, и, хотя сумрак за дверью хижины скрадывал управлявшее ими тело, уже было видно, что сами они длиной почти в рост Нив.

– Что это такое? – Нив изо всех сил старалась говорить ровным голосом, но давалось ей это с трудом. Она ненавидела пауков. Всегда ненавидела. Ну разумеется, тут обнаружился громадный паук.

– Она, – Солмир сделал особое ударение на местоимении, – и есть Швея. И тебе правда не стоит ее бояться. Она ест только насекомых.

Это не слишком утешало, особенно если учесть, что Нив пока не встретила в Тенеземье ни единого.

Дверь отворилась полностью, став прямоугольной пастью в теле хижины. Одна за другой лапы – Швея – скрылись обратно в полумрак жилища. Судя по всему, иного приглашения, кроме распахнутой двери, ждать не стоило. Солмира это не смутило, и он двинулся к хижине, на ходу скидывая сумку с плеча.

На мгновение Нив захотелось остаться снаружи и предоставить Солмиру в одиночку вести какие-либо дела с этой Швеей. Но тут трехглазая коза опять уставилась на нее и испустила новое нелепое блеяние – теперь похожее на сигнальный гудок корабля, словно каждый раз, открывая рот, тварь наугад выбирала звук из какого-то заученного списка, – и этого оказалось достаточно, чтобы Нив поспешила следом за Королем.

Тот остановился, немного не доходя до порога. Кивнул в сумрак за дверью, не то чтобы кланяясь, но обозначая почтение.

– Возлюбленная Древнего, я отрекаюсь от своей силы, входя в твои владения, и не подчиняюсь иным законам, кроме твоих, покуда греюсь у твоего очага.

С этими словами Солмир опустил сумку перед входом.

Изнутри хижины донесся короткий смешок, неожиданно мелодичный.

– Чую, немного в тебе силы, от которой можно отречься, некогда-Король. Колодец твой вычерпан почти до дна. Но я ценю этот жест. – Одна паучья лапа снова протянулась из тени, подцепила сумку и втащила ее внутрь. Раздался шумный удовлетворенный вдох, с которым сумку обнюхали, и резкий щелчок, как от клацнувших зубов. – Твое подношение принято. Добро пожаловать и тебе, и твоей гостье.

Солмир взглянул на Нив и ухмыльнулся.

– Последний шанс остаться снаружи. Может, подружишься с козой.

Нив не удостоила это предложение ответом и решительно переступила порог раньше Солмира, подавив в себе страх так, что от него остался только холодок под ребрами. Шагая мимо Короля, она крепко сжала пальцы в кулак, чтобы удержаться и не выбросить руку, зудящую желанием вцепиться ему в кожу и выкрасть еще клочок магии.

Привыкнув к сумраку, Нив обнаружила, что внутри хижина такая же обескураживающе нормальная, как и снаружи. Только с потолка, будто пучки сушеных трав, свисали какие-то ворсистые штуковины; приглядевшись, она поняла, что это лапки насекомых, щетинистые и изогнутые. Точно такие же, как те, которые Солмир засыпал в сумку в своей башне и только что преподнес Швее.

У Нив сам собой открылся рот. До сих пор ей казалось, что совершенно все в Тенеземье мертво, но, похоже, это было не совсем так, а Солмир, видимо, запасал останки насекомых для обмена на информацию. У нее в горле заскребся нервный смешок. Она долго обучалась торговле, но никогда не предположила бы, что предметом сделки могут стать сушеные лапки. Воистину, век живи – век учись.

Тесное пространство дома согревал потрескивающий бесцветный огонек в небольшом очаге. Посреди комнаты располагался крупный кусок цельного дерева – возможно, стол, хотя и без стульев вокруг. Его поверхность была заляпана чем-то темным и усыпана переливчатыми ошметками, похожими на обрывки крыльев. К одной стене жался простенький шкаф.

Когда смотреть на эту слегка искаженную нормальность стало невыносимо, Нив пришлось перевести взгляд на хозяйку хижины.

Женщину. По большей части, во всяком случае. Женщину с изящной шеей и прекрасным лицом, обрамленным волнами черных волос, одетую выше пояса в простую белую рубашку. Но только выше пояса она и выглядела нормальной. Там же, где должны были начинаться ноги, росли пучки паучьих лап много длиннее ее роста. Женщина улыбнулась, обнажив острые зубы и блеснув в пламени очага бесчисленными гранями глаз.

Во рту у Нив пересохло, но будучи королевой – и услышав, как торжественно Солмир приветствовал это создание за порогом, – она обязана была выказать Швее то же почтение, что и любому дворянину своего королевства. Вот почему вместо того, чтобы заорать и выбежать вон из хижины, она склонила голову.

– Благодарю за гостеприимство.

Швея заулыбалась шире, развеселившись.

– Маленькая Королева Теней, наконец-то. – Шелест ее ответа был многослойным, словно голосов этому существу дали не меньше, чем конечностей, и все они сплелись воедино и говорили хором. Швея двинулась вперед на своих паучьих лапах, настолько плавно, что казалось, будто женское тело поплыло по шевелящимся черным волнам. – Мы слышали о тебе. Да, чрезвычайно много слышали о тебе и всех твоих деяниях. О вратах, что ты создала и потом закрыла. – Она кивнула, неожиданно серьезно. – Что и следовало сделать. Нет простых и коротких путей, как бы Солмиру того ни хотелось. Кому-то необходимо стать сосудом.