Книга Напиши мне письмо - Лина Андреева

- Привет, гитаристка, - неожиданно из-за спины ехидно произнес Герман.

Оля повернулась. Перед ее носом стоял Греф. Только вот одежда на нем была уже другая: белая футболка, черная кожаная куртка и в тон к ней брюки в обтяг. Когда он только успел переодеться?

- Классно сыграла. Ты увлекаешься к-попом? - спросил он, прищурив свой взгляд и склонив голову чуть набок.

- Почему ты здесь? - тоже прищурилась Оля.

- Кристина корейскую попсу любит петь, а я терпеть этот жанр не могу. Вот и гуляю пока.

- И когда закончишь?

- Ну-ну, - протянул парень. - У нее осталось песен семь. Значит, полчаса где-то. Потом вернусь и у нас будет романтический ужин.

- Понятно.

- Ты так и не ответила про кей-поп.

- Я только его и слушаю, - призналась Оля, не понимая зачем с ним говорит.

- Я так и понял, - усмехнулся Герман. - Ты тоже ушла. Почему?

Почему? Она не знала ответа на этот вопрос. Внезапно ее голове пронесся образ Кристины. Оля крепко сжала зубы, она вызывала у нее какое-то необъяснимое отвращение.

- Может тебя подвезти? - предложил после паузы Греф.

В машину? Нет! Только не в его и не с ним!

- Спасибо, конечно, я как-нибудь сама.

- Сейчас пробки, - настаивал Герман. - На автобусе около часа проедешь, на такси же у тебя нет?

- Нет, - коротко ответила Оля, опустив голову.

- Куда тебе надо?

Почему он такой, такой… настырный? Она не понимала. Не хотела принимать его помощь. Он такой дерзкий и заносчивый. А она? Нужен ли он ей? Такой нелюдимой, такой закомплексованной. Может это лишний человек в ее жизни? Скорее всего. Возможно, это будет их последняя встреча. Встреча в его машине.

- Ладно, - сдалась под конец Оля. - К Марине домой.

- Садись, гитаристка, - открыв машину, краем губ улыбнулся Герман…

- Садись, гитаристка…

Оля посмотрела на него исподлобья. Она засмущалась. Прозвище «гитаристка» смешило ее, и она тоже улыбнулась краем губ, как и Герман. Только не заметно! Что бы он этого не увидел.

Греф открыл переднюю дверь автомобиля и галантно кивнул головой в сторону черного кожаного сидения. Оля быстро залезла в уютный и пахнущий мягким парфюмом «Шафран и Красный апельсин» салон. Кресло оказалось мягким. Пристегнув ремень безопасности, девушка посмотрела на парня. Он вставил ключ в какое-то отверстие и повернул его вправо. Машина тихо загудела. Герман включил негромко музыку и выдавил себе на ладонь две подушечки жвачки «Дирол». Греф жевал их аккуратно, плавно перекатывая из одной щеки в другую.

- Почему ты на меня смотришь? - спросил он, заметив, что она за ним наблюдает.

- Что, - сказала Оля, немного округлив глаза и придвинувшись к нему.

- Я, конечно, знал, что красивый, но что бы на столько! - усмехнулся Герман.

Да он и вправду заносчивый!

- Это вовсе не так, - скривилась Оля. – Просто симпатичный. Я рисую, поэтому обращаю внимания на лица людей.

- Так это твои плакаты обговняли весь актовый зал?!- удивился Греф

- Почему сразу «обговняли»?

- Они были отвратительны, - признался парень.

- Нет! - возмутилась Оля. - Они не были отвратительными!

Она не могла допустить того, что бы какой-то выскочка оскорблял ее творчество.

- Были, - заспорил Герман.

- Не были.

- Были, - настаивал Герман, смеясь.

- Когда мы уже поедем?!- делано возмутилась Оля.

- Прямо сейчас, - сказал Герман и нажал на педаль газа.

Он вел спокойно, пристально смотря на дорогу. Его глаза иногда загорались черными маленькими искорками, иногда были расслаблены и по-детски округлены.

Они ехали с довольно большой скоростью: 90 километров в час.

-Может поехать быстрее? - спросил он, смотря на дорогу.

- Быстрее?!- удивилась Оля. - Куда еще.

- Да, брось, - сказал он. - Можно прибавить чуточку.

- Поедем так, - отказалась Уваева и тут же задала вопрос, который следовало задать до того, как сесть в машину:

- У тебя права есть.

- Конечно, - хмыкнул Герман. - Мне их папин друг сделал, теперь без проблем езжу, только редко, бензин дороговат, да и на такси проще.

- Ты катал, когда-нибудь на ней Кристину? - неизвестно зачем поинтересовалась девушка.

И зачем вообще она это ляпнула! Наверное, он ее катал. Она же его, хм, девушка.

- Нет, - ответил Герман. - Она даже про нее не знает.

-Вот как! Вы вроде бы с ней близки.

- Если она про нее будет знать, то на обслуживание тачки уйдет половина моих карманных денег, - по-дурацки отшутился Герман. - А вообще, о моей машине никто кроме тебя и родителей не знает. Не хочу у всех на виду светиться.

- Значит, это наш маленький секрет? - склонила голову на плечо Оля.

- Пусть будет так, - пожал плечами Герман и затем неожиданно повернул голову к Оле и улыбнулся:

- Мне нравятся дружеские секреты.

Дружеские секреты? Нет, дружбы она с ним не хочет!

- Послушай, - сказала она. - Наша встреча была не из самых приятных. Ты сказал, что будешь рад, если мы не увидимся. Я не уверена, что хочу продолжать с тобой общение. Спасибо, тебе за то, что подвез, но… С тобой мне не по пути.

- Погоди, тогда зачем ты со мной сейчас заигрывала? - нахмурился Герман.

- Я заигрывала?! - удивилась Оля.

- Ну а кто?

- А кто меня на звал гитаристкой и предложил прокатиться?

- Я предложил подвезти, а не прокатиться. Тогда, если я тебе неприятен, зачем было соглашаться? У? - остановил машину парень и посмотрел на Уваеву в упор.

И снова они встретились глазами! У обоих карие, только у него чуть темнее. Такие же по форме брови. Даже ресницы почти одинаковые. И взгляды. Нетерпеливые, выжидающие.

- Надеюсь мы не будем водном классе, - после молчания, бросила Оля.

- Надейся, - сказал в след Герман.

В салоне автомобиля раздался щелчок.

- Ты свободна. Делай, что хочешь, - высказался Греф. - Похоже у тебя беды с башкой.

- Не у меня одной, - не осталась в долгу Оля и выпрыгнула из машины.

Как только она оказалась на улице, за ее спиной раздался рев мотора. Обернувшись, она увидела, как машина Германа резко, скрипя шинами, стартанула с места и на большой скорости поехала прямо по дороге…

Людей в ресторане заметно убавилось. Кто-то был уже пьян, кто-то продолжал разговаривать и есть салаты, а кто-то отправился со своими девушками в туалетные комнаты. Герман прошел между столиков к гримерке. Кристы на сцене уже не было.