Книга Великое таинство любви - Кэтти Уильямс

— И как долго это длится, Мэт? Месяц? Два? Год? — Фрэнки закрыл лицо руками, а когда отнял их, в его глазах Мэтти не увидела ни злости, ни ревности, лишь грусть и сожаление.

— Между нами ничего не было. Ты должен мне поверить, Фрэнки. Я увидела его впервые неделю назад в ночном клубе. Да, он поджидал меня после работы, навязывался проводить, но больше ничего не было.

— Я ни в чем не обвиняю тебя, Мэт. — На этот раз в смехе Фрэнки слышалась ирония и такая горечь, что Мэтти стало нехорошо. — Посмотри на меня. Ты думаешь, я не понимаю, в кого превратился? Во всяком случае, не в того мужчину, которого ты видела в своих мечтах, да, Мэт? Я неудачник, детка, и этим все сказано.

— Нет. — Со слезами на глазах Мэтти бросилась к Фрэнки и обняла его, как обнимает мать своего обиженного ребенка. Если бы только она могла поцелуем избавить его от боли!

— Я и ты… Мы зашли в тупик, Мэт.

— Не говори так, Фрэнки. Я… Ты же знаешь, как сильно я…

—…любила меня когда-то? Знаю, малышка. — Он положил ладони ей на плечи и ласково провел ими вниз до самых запястий. Они впервые прикасались друг к другу за долгое-долгое время, и в этом физическом контакте не было и искры страсти — лишь глубокая нежность, рожденная многолетней привязанностью.

— Я и сейчас люблю тебя, Фрэнки. Я никогда не обижу тебя, никогда! Доминик для меня ничего не значит. Я никогда не занималась с ним любовью.

— Я тоже не хотел обижать тебя, малышка, и все равно мы причинили боль друг другу. Какой смысл отрицать это? Когда-то у меня были надежды и перспективы, а потом авария и… все полетело к черту. Я все потерял, и тебя тоже. Мы оказались просто двумя детьми, играющими в семью.

— Не говори так. — Слезы потекли из ее глаз.

— Я знаю, что тебе некуда уйти, Мэт, и не собираюсь выгонять тебя. Я бы никогда так не поступил. Ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь, но…

Сколько раз Мэтти прокручивала в голове этот разговор, могла подписаться под каждым словом Фрэнки, и все же чувствовала, что ее привычный мир разлетается на миллион осколков. В радости и в горе, как бы плохо они ни относились друг к другу, Фрэнки был единственной постоянной в ее жизни.

— В последние месяцы я превратил твою жизнь в ад, Мэтти. Я ненавидел себя за это, но ничего не мог с собой поделать. Не плачь, малышка. Где-то был платок… Нет, нету, вытрись моей рубашкой.

— Мне не надо было идти на эти курсы. Мне надо было оставаться тем, кто я есть, ты был прав.

— Ты говоришь ерунду, и сама знаешь об этом. — Он вздохнул и крепче прижал ее к себе. — Я ревновал, понимаешь? Я видел, что ты к чему-то стремишься, хочешь чего-то добиться, а я — вечно пьяный и безработный — камнем висел у тебя на шее. Знаешь, ведь мы никогда еще не говорили так серьезно? Мы были детьми, когда познакомились, а когда повзрослели, влюбились друг в друга, но…

— Не говори больше ничего, — шепотом взмолилась Мэтти.

Она знала, что он хочет сказать. Она сама думала точно так же, но вдруг испугалась услышать это от Фрэнки.

— Мы больше не подходим друг другу, Мэт. Господи, сколько месяцев мы не прикасались друг к другу? А ведь раньше не могли разжать объятий, помнишь?

— Я не могу уйти от тебя, Фрэнки. Мы столько вместе всего пережили…

— Тебе придется, Мэт. Я не могу всю жизнь зависеть от твоей доброты и жалости. Завтра я уеду на время, чтобы ты могла спокойно подыскать себе жилье и переехать, когда будешь готова.

— Где ты будешь жить? — Мэтти подняла полные слез глаза и посмотрела на него.

— Не важно. У меня есть друзья.

* * *

Этот разговор слово за словом звучал в голове Мэтти и несколько дней спустя, она носила его в сердце, как тяжелый груз.

И все-таки на душе у нее стало легче, как будто стал рассеиваться затяжной туман. Мэтти почувствовала прилив жизненных сил и вдруг поверила, что на этот раз Госпожа Удача повернется к ней лицом.

И не обманулась. Удача пришла к ней в виде предложения о работе, поступившего не через одно из агентств по найму, а через Хэрриет Ньютон, бывшего куратора ее курса, которая позвонила ей, чтобы сообщить, что у нее имеется для Мэтти приятный сюрприз.

— Конечно, еще не факт, что вы получите эту работу, — предупредила она. — Собеседование — очень важный момент, но у вас… — она окинула свою лучшую студентку критическим, но доброжелательным взглядом, — не должно возникнуть проблем с тем, как произвести впечатление на потенциального работодателя…

Мэтти получила эту работу и периодически щипала себя, чтобы удостоверится, что это не сон и, проснувшись, она не обнаружит себя все в той же безвыходной, безнадежной ситуации.

Верный данному слову, Фрэнки давал знать о себе только по телефону. Его голос звучал счастливее, чем в последнее время. Он поздравил ее с новой работой, и, как показалось Мэтти, вполне искренне.

Она ждала, что он придет, чтобы обсудить с ней ее переезд, и когда десять дней спустя после того, как она была принята на работу в «Деверо групп», в доме прозвучал звонок, она вскочила на ноги и бросилась к двери. Мэтти не волновалась, она знала, что предстоящий разговор с Фрэнки будет намного менее болезненным, чем в их последнюю встречу.

Она оторопела, увидев на пороге Доминика, такого же невероятно красивого и мужественного, каким он запомнился ей. Удивление сменилось радостью. Глубоко в душе Мэтти знала, что он придет, и все это время ждала его.

— Я получу приглашение войти или мы так и будем стоять на пороге и смотреть друг на друга?

О, этот низкий бархатный голос! Именно его она слышала в своих снах каждую ночь, с ним она вела бесконечные разговоры в своих мыслях.

— Извините. — Она посторонилась, и он протиснулся в маленькую прихожую, но вместо того, чтобы сразу пройти в гостиную, остался стоять у нее за спиной, ожидая, пока она закроет дверь.

— Ты выглядишь… другой, — пробормотал он, не в силах оторвать от нее взгляд. Ему казалось, что прошла вечность с тех пор, как он видел ее в последний раз. Несколько раз он порывался прийти к ней, но в последний момент удерживал себя мыслью о том, что еще слишком рано. Что бы ни произошло между ней и Фрэнки, должно пройти время.

Доминик больше не хотел пугать ее. Рано или поздно она будет принадлежать ему, на его условиях, но по собственному желанию. Но она должна будет отдаться ему и телом, и душой, а не потому, что первое перестало подчиняться второму. Он хотел, чтобы между ними не существовало никаких преград и она принадлежала бы ему вся, без остатка.

Если надо, он подождет.

— Другой? — Мэтти чуть нервно рассмеялась. — Должно быть, это оттого, что я подстриглась. Длинные волосы подходили для работы в ночном клубе, но не… Кстати, я там больше не работаю — уволилась неделю назад.

Доминик на мгновение опустил глаза, затем снова поднял их и улыбнулся.