Книга Герои книг на приеме у психотерапевта. Прогулки с врачом по страницам литературных произведений - Клаудия Хохбрунн

Прежде вампиры были просто жуткими ожившими мертвецами из преданий и легенд, которые стремились высосать кровь из живых людей. После литературного триумфа Брэма Стокера они стали восприниматься как более трагические фигуры. Бесспорно, они все еще чудовища, но с весьма человеческими слабостями. И хотя критики «Сумерек» жалуются на то, что Стефани Майер разрушила образ нормального монстра из фильма ужасов, сделав его героем любовной истории, в реальности эта идея принадлежала не ей.

Вампирские истории – не только о любви, но и прежде всего о совращении. Их герои – темные искусители, влиянию которых приличные замужние женщины вроде Мины должны изо всех сил сопротивляться. С другой стороны, Люси, с ее многочисленными поклонниками и недостаточным вниманием со стороны жениха, полностью поддается искушению.

Сексуальное развращение приличной девушки, которое сопровождает ее превращение в вампира, сознательно или неосознанно представлено в очень многих последующих сюжетах на эту тему. Женщина, ставшая вампиром, всегда более сексуальна, чем раньше. Она, в свою очередь, соблазняет и губит ничего не подозревающих мужчин и во многих фильмах носит исключительно платья из тонкой ткани, с глубокими вырезами.

Это очень ярко отражает страх перед пробуждением женской сексуальности и вообще женским сексуальным самоопределением. Еще говоря о «книгомании» во времена Вертера, мы упоминали, что женщины, которые осмеливались быть кем-то еще, кроме хороших матерей и жен, считались причиной несчастий своих детей. Превращенная в вампира Люси тоже пьет в основном именно детскую кровь.

С учетом этого неудивительно, что образ вампиров изменялся параллельно с эмансипацией. Чем менее предосудительным считалось сексуальное самоопределение женщин, тем более открыто признавалось, что обольщение, символом которого являлись вампиры, весьма увлекательно. В романах Энн Райс начиная с 1976 года вампиры как персонажи уже вызывают симпатию и выступают в роли главных героев. Они даже часто страдают из-за того, что они чудовища: например, вампир Луи из «Интервью с вампиром» по возможности не пьет человеческую кровь. Правда, Лестат, который, по замыслу Райс, должен быть антагонистом главного героя книги, впоследствии оказался более популярным персонажем среди фанатов (в основном женщин). Лестат живет как вампир и наслаждается этим. Совесть его больше не мучает. Он поддался искушению и получает удовольствие от этого.

Отсюда оставался лишь маленький шаг к тому, чтобы напрямую связать вампиров и секс. Это сделала Стефани Майер, заложившая основы совершенно нового жанра, что мы увидим в главе о саге «Сумерки».

«Дракула» глазами психиатра

В «Дракуле» мы встречаем целый ряд интересных характеров, каждый из которых нуждается в отдельном анализе. Давайте знакомиться с ними в порядке их появления в романе.

Джонатан Харкер – добропорядочный бухгалтер

Джонатан Харкер – сотрудник агентства недвижимости, по поручению которого ездит по миру. Таким образом, он знаком с подлинными кровопийцами и лишенными совести бизнесменами. Если воспринимать его рассказы о дороге в замок Дракулы в таком ключе, нетрудно заметить его достаточно высокомерное отношение к жителям Трансильвании и их суевериям. Харкер – рациональный англичанин, которого ничем не испугаешь: он, брокер, не может себе такого позволить, если хочет хорошо вести бизнес. Но как раз в случае с Дракулой становится ясно, что для брокера Джонатан Харкер слишком совестлив. Он скорее добропорядочный бухгалтер, который приобретает постоянных клиентов качественным консультированием. Он старается понравиться заказчику и быть оцененным за свои знания. Вот почему для графа Харкер просто находка: во время вечерних бесед он простосердечно сообщает Дракуле всю информацию, которая поможет тому вести деятельность вампира и не быть узнанным.

По характеру Джонатан Харкер, скорее всего, относится к тревожно-зависимому типу: он боится быть отвергнутым, поэтому делает все, чтобы угодить своему визави и предугадать его желания. Эта черта и позже будет проявляться в его поведении. В цивилизованной стране благодаря такому поведению, пожалуй, можно преуспеть в сфере услуг. А вот когда имеешь дело с вампирами, истинными акулами рынка недвижимости, которые способны стать президентами Соединенных Штатов и прочими деспотами, такая стратегия общения скорее мешает. Харкер оказывается во власти графа во всех смыслах – потому что не имеет смелости постоять за себя и свои реальные интересы. Он не понимает, с какой опасностью встретился, а страх мешает расспросить об этом Дракулу. С учетом обстоятельств это спасает ему жизнь, ведь неизвестно, что сделал бы Дракула, веди себя Харкер активнее с самого начала. Возможно, граф убил бы его или изменил свою стратегию: в конце концов, зачем-то Харкер был ему нужен.

Слабость Харкера проявляется еще и в том, что он принадлежит к подчиняющемуся типу. Он даже невесту отдает противнику без борьбы – и в конце концов не он возвращает себе Мину, а она сама возвращается к нему, потому что любит. При своем характере Харкер, вероятно, не возразил бы против того, чтобы она вышла замуж за Дракулу, да еще и свидетелем у них на свадьбе стал бы. Инициатива охоты за Дракулой всегда исходит от других людей и никогда – от Харкера. Логично, что в конце он остается с Миной: он удобный, послушный муж, который делает то, что ему говорят. Да и Дракула все равно умер – конкурента больше нет.

Дракула – князь ночи, которого долго не понимали

Дракула не только дает имя новелле. Он – ее бьющееся сердце, наполняющее ее жизнью (хотя сам – мертвец). Это целеустремленный, полный страсти персонаж, всеми силами добивающийся своих целей. Его жажда крови символизирует страсть. Он сексуально привлекателен, мрачен и таинственен, силен, а когда любит, то делает это всем сердцем. Дракула искренне полюбил Мину и не причиняет ей вреда – он оберегает ее и хочет сделать бессмертной, подобно себе.

В конце концов Дракула становится жертвой ярко выраженной в Англии ксенофобии: его, вампира, не принимают, никто не пытается вступить с ним в контакт и найти альтернативные решения проблемы, которые сделали бы возможным мирное сосуществование. Примечательно, что ксенофобия в отношении Дракулы исходит прежде всего от двух иностранцев – голландца Абрахама Ван Хельсинга и американца Квинси Морриса. Сами англичане в этой истории довольно сдержанны, и, возможно, с ними Дракула сумел бы каким-то образом уживаться, пусть даже Артура Годалминга сильно расстроило, что граф сделал его невесту вампиром. С другой стороны, позже Люси и Артуру предлагала стать вампиром, и он готов был согласиться, но голландец, расист и вампироненавистник, заставил его вонзить в сердце Люси кол и отрезать ей голову. Таким образом, Дракула – непонятый аутсайдер, и легче было видеть в нем воплощение зла, чем вступить в разумную коммуникацию. Это типично для того времени: в XIX веке представителей других наций часто полагали «недолюдьми». Вспомните африканских, американских и австралийских аборигенов, чьи черепа даже выставлялись как музейные экспонаты, потому что их не считали за человеческие. А белые женщины, вступавшие с ними в отношения, клеймились позором, подобно тому как Мина получила отметину на лбу в память о «кровной свадьбе» с Дракулой. Представители иных культур, «другие» – враги, а не способ обогатиться культурно. Все, что кажется непонятным, надо уничтожать. И Дракулу – тоже. Только более века спустя вампиров стали принимать в социуме, и они получили право вступать в брак.