Книга Будем как боги - Олег Рой

Он всегда все делал с запасом – и Янус-ДНК, и Янус-РНК. Более того – среди пробирок было и новое его изобретение – комбинированный «Янус-2», в котором к «телу» Януса-ДНК были приделаны «руки» из РНК-компонентов. Борис его еще не тестировал, но, в теории, этот препарат был способен на то, что не под силу было Янусу-ДНК. Но была и оборотная сторона – к сожалению, он также стремился размножиться, как Янус-РНК, то есть, его носитель мог быть заразным для окружающих.

С этим надо было что-то делать… но не сейчас.

Борис надел защитный костюм и вошел в криокамеру.

Раскрыв холодильник, он некоторое время пытался понять, что где. Армейский заказ стоял отдельно, расфасованный, запечатанный и помеченный, а запасные дозы – вперемешку на полках, свободных от контейнеров с заказом.

Потом, найдя нужную ампулу, Борис набрал содержимое в герметичный пневмошприц, выбросил в утилизацию пустую пробирку и вышел в шлюз.

Там он снял костюм, отправив его на обеззараживание, и поставил себе инъекцию из пневмошприца. Сам пневмошприц он тоже утилизировал.

Закончив со всем этим, Борис вышел в чистую зону.

⁂

Май 2026 год

– Не буду я тебя слушать! – Джинна машинально отхлебнула вина и, чертыхнувшись, отставила полупустой бокал. – Ты соображаешь, что делаешь?

– Я всегда знаю, что делаю, – подтвердил Фишер. – Можешь даже не сомневаться.

– Откуда ты знаешь… – начала Джинна, но Гарри ее перебил:

– Материалом послужили твои собственные клетки. Поэтому, даже если ты подашь на меня в суд, суд не обнаружит в твоем организме ничего постороннего. Но завтра тебе перехочется подавать на меня в суд.

– Почему это? – буркнула Джинна. – Если ты намекаешь на мое женское непостоянство, сексист чертов…

– Я намекаю на твою рассудительность, – сказал Фишер. – Того количества препарата, что уже в тебе, хватит для нужного эффекта. На несколько дней ты почувствуешь себя двадцатилетней. Потом эффект пойдет на спад, но это не страшно.

– Не страшно, – рука Джинны сама потянулась к бокалу. – Что ты об этом знаешь?

– Ничего, – ответил Фишер, – кроме одного – самым дорогим подарком для женщины может быть только вечная молодость. Вечной не обещаю, но, если ты захочешь, то пару сотен лет можешь прожить юной, как Геба, и прекрасной, как… кто там у них в мифологии самый прекрасный?

– Ты бредишь, – Джинна тряхнула головой. – Фишер, это жестоко. Нельзя так издеваться над женщиной. Если это чертов розыгрыш…

– Ты же знаешь, что я всегда был к тебе неравнодушен, – сказал Гарри. – Любовь – такое избитое, такое потасканное слово, что мне бы не хотелось использовать его в отношении нас с тобой. Я знал много женщин, и понял одну вещь… впрочем, ты знала много мужчин – но к кому бы тебе хотелось вернуться?

– Сук-кин ты сын, Гарри, – сказала Джинна. – Разве ты не знаешь, что нет никого, подобного тебе?

– Знаю, – кивнул Фишер. – И могу сказать то же в отношении тебя. Человек живет несправедливо мало; у нас с тобой было чертовски немного времени. А второго шанса, вроде бы, нет…

Он встал с кресла и зашагал по комнате:

– Но почему? Почему, с самого рождения, мы начинаем умирать? Хотя нет – есть время, в которое человек бессмертен. Но неумолимые биологические часы бьют полночь, и волшебство заканчивается.

У каждого из нас в мозгу есть орган, называемый тимус. Этот бдительный страж контролирует наш иммунитет. Он следит за тем, чтобы наше тело постоянно восстанавливалось, но делало это правильно. Увы, когда наше развитие достигает максимума – в возрасте двадцать – двадцать пять лет, чья-то невидимая рука останавливает эти часы. И мы начинаем умирать…

Фишер вновь сел в кресло, и освежил вино у них в бокалах:

– Я всегда восхищался тобой, Джинна, – сказал он. – Ты поражала меня редкой гармонией прекрасного тела и величественного, гордого духа, и мне была до боли невыносима сама мысль, что старость когда-то скомкает эту восхитительную плоть, как бумагу. Я потому и расстался с тобой – но не в мыслях, нет-нет.

Я нашел безумца, который рассказал мне, как возродить к жизни тимус, и другого безумца, который реализовал это на практике. Легендарная амброзия, божественный нектар, и все это можно сделать в любом количестве. Все чисто на научной основе. Синтетический медиатор тимуса, программа, которая заставит его воспрянуть ото сна и чисто вымести дом, в котором живет твой дух, от малейших следов дряхления и увядания…

Джинна чувствовала, что у нее кружится голова. Слова Гарри проникали в ее душу. Он говорил так искренне, так глубоко и проникновенно…

И она, внезапно для себя, поверила. Вернее, не то, чтобы поверила… когда они только основали свое тайное общество, на солнечной поляне у реки, Гарри сделал надрез у себя на ладони, и дал каждому из семнадцати последователей, выпить немного, а остаток выпил сам. Это было их тайным ритуалом. И она первая получила эти капли, чувствуя солоноватый вкус его крови на своих губах…

Она не думала, правильно это, или нет. Гарри ведь мог быть болен, тем же СПИДом, и они все могли заразиться. Но они доверились ему, тогда бедному и безвестному студенту – эмигранту. И никто об этом не пожалел. Их доверие стало трамплином, который вознес их на недосягаемые вершины.

И вот, теперь, как тогда, Джинна тоже решила довериться. Она понимала, что все, что говорит Гарри, может быть совсем не так. Что его теория может быть не более, чем теорией. Что обещанное бессмертие может не получиться или даже обернуться его полной противоположностью…

…Но когда-то она пила его кровь. И доверяла Гарри Фишеру – назовем это так, раз он сам не хочет произносить слово «любовь».

– Черт тебя возьми, Гарри, – сказала Джинна, беря со стола бокал, и отпивая большой глоток. – Ты, конечно, псих, но чертовски талантливый псих. Попробуем, что получится. О’кей, что я должна делать дальше?

– Шестого у меня день рождения, – напомнил Фишер. – Я приглашаю тебя и всех наших провести месяц на моей яхте. А в качестве подарка каждый из нас получит кубок с амброзией. Ее хватит на следующие двадцать лет. Я сделаю вас бессмертными богами, и, прежде всего, тебя. Скоро мир вновь перевернется. Сейчас все мы многое потеряли – да, наш выпуск «Стигма-три» на первых ролях в США, но сама Америка отнюдь не такая великая, как раньше. В мире другие полюса – Россия, Китай, даже Индия уже обогнала нас. Но эту проблему можно решить, и мы ее решим. За этот месяц изменится все, и, когда мы ступим на твердую землю, нам останется только поднять скипетр могущества, который уронят другие. Мы построим свой Олимп, и на его вершине будем мы с тобой, Джинна.

– Ты всегда был чертовым романтиком, – сказала Джинна. – И пафосным до не могу. И всегда ставил перед собой фантастические цели. Но только ты можешь их достигнуть…

Она допила вино и встала с кресла – неожиданно легко, будто, и правда, помолодела.