Книга Жгучие карибские ночи - Мейси Ейтс

В его жизни уже были отношения, в которых девушка лгала ему, и самое забавное, что он никогда не ставил под сомнения ее слова, поскольку считал доверие обоюдным.

– Я не буду лгать тебе, – произнесла Поппи и с нежностью прикоснулась губами к его губам.

От невинного поцелуя он не на шутку возбудился.

«Как же не вовремя!» – подумал про себя Исайя и, обняв будущую жену за плечи, повел к дому.

Поднявшись на крыльцо, постучал в дверь.

– Почему ты стучишься в дом своих родителей?

– Я ведь здесь не живу.

Дверь отворилась, и на пороге появилась мама.

– Исайя! Поппи?

– Здравствуйте, – с улыбкой произнесла девушка.

– Привет, мам, – сказал Исайя.

– Я так понимаю, у вас есть новости для нас с отцом.

Исайя провел Поппи в уютную гостиную. Грейсон-старший поднялся из своего любимого кресла, пожал руку сыну и его спутнице.

– Нам нужно кое-что вам рассказать, – начал Исайя.

Входная дверь отворилась, и в дом вошли Девлин и Миа, которая была на последних месяцах беременности.

– Мы принесли чипсы, – сказала Миа и тут же остановилась при виде Исайи и Поппи.

– Привет, Миа! – сказала Поппи, целуя ее в щеку. – Обожаю чипсы!

Затем вошли Джошуа, Даниэлла и малыш Райли. Все, кроме Фейв, собрались на семейный ужин.

– Дождемся Фейв? – спросила мать.

– Нет, – ответил Исайя. – Поппи и я помолвлены.

Все в комнате замерли и умолкли. Родители какое-то время не сводили с пары удивленных глаз, затем мама улыбнулась.

– Это же прекрасно!

Миссис Грейсон обняла сына, а затем и Поппи, которая стояла рядом. Отец тоже не заставил себя долго ждать – обнял и похлопал сына по плечу.

– Верное решение, – сказал Грейсон-старший, поглядывая на Поппи. Затем обнял ее и поцеловал в щеку. – Добро пожаловать в семью, дорогая!

Девушка едва сдерживала слезы – она так долго хотела стать частью этой семьи, и теперь ее мечта сбылась!..

Поппи не знала, как выдержала и просидела в доме родителей Исайи так долго. Аппетита не было, она не могла ни есть, ни пить – еда миссис Грейсон сегодня казалась совершенно безвкусной, что было удивительно, поскольку Нэнси готовила просто фантастически. Поппи казалось, что ее рецепторы перестали функционировать. Она чувствовала себя… замечательно и в то же время ужасно.

Ей нравились родители Исайи – мистер и миссис Грейсон всем сердцем любили своих детей и были рады, что Исайя созрел для женитьбы. Родители желали для сына только лучшего, хотели, чтобы он влюбился в подходящую девушку и женился на ней. Они хотели, чтобы он был счастлив, а он неправильно их понял.

Исайя, как и прежде, не был готов к серьезным отношениям, а главное – не был готов открыть свое сердце перед женщиной, с которой решил связать жизнь. Родители надеялись, что он пересмотрел свое отношение к любви и браку, но все было не так.

После ужина Поппи предложила помочь миссис Грейсон вымыть и убрать посуду.

Оставшись на кухне без свидетелей, Нэнси обратилась к девушке:

– Поппи, я могу поговорить с тобой?

Поппи напряглась.

– Конечно.

– Я всегда знала, что ты составишь хорошую пару моему сыну, – начала Нэнси. – Но я не настаивала, потому что мой сын безумно упрям. Все мои сыновья такие… Но до Исайи очень сложно достучаться. Когда он был маленьким мальчиком, всем казалось, что он зол на весь мир или вообще не испытывает никаких эмоций. Но это не так. Я всегда верила, что он скрывает истинные чувства за маской безразличия. И сейчас многие люди считают его холодным и бессердечным, но на самом деле все наоборот – он слишком переживает и волнуется.

Поппи не могла не согласиться – она и сама пришла к такому выводу.

– Он хороший, – продолжила Нэнси, – и я думаю, Исайя станет прекрасным мужем. Я счастлива, что именно ты станешь его супругой, только ты сможешь понять его и полюбить.

– Он замечательный, – призналась Поппи.

Нэнси коснулась руки Поппи.

– Любая мать была бы счастлива услышать подобные слова о своем сыне.

Поппи стало горько и стыдно – она чувствовала себя мошенницей, самозванкой. Да, она любит Исайю, но едва ли достойна стать его женой.

– У меня кое-что есть для тебя, – сказала миссис Грейсон. – Пойдем со мной.

Она повела Поппи в свою спальню, единственную комнату, в которую та никогда не заходила. Нэнси подошла к комоду и открыла шкатулку с украшениями.

– Это обручальное кольцо моей матери. Я знаю, что ты любишь старомодные вещи. Даниэлла отказалась его принять, а Фейв и подавно. Так что оно дожидалось тебя.

Поппи тяжело сглотнула.

– Спасибо, – ответила девушка. – Думаю, стоит подождать до свадьбы.

– Хорошо, дорогая, можно пока оставить его здесь. Так сказать, для сохранности.

– Да, так будет лучше, – согласилась Поппи. – Но я правда хочу надеть его, когда мы с Исайей поженимся. Спасибо.

Нэнси обняла девушку.

– Я знаю, что твоей матери не будет на свадьбе, – произнесла миссис Грейсон. – Но мы не станем делить приглашенных на гостей жениха и невесты. Теперь ты член нашей семьи, Поппи. Ты не останешься в одиночестве. Не переживай.

На глаза Поппи навернулись слезы.

– Спасибо, миссис Грейсон.

Девушка вернулась в гостиную и увидела, что Исайя стоит возле входной двери со стетсоном в руках.

– Поехали домой? – спросил он.

– Да, – ответила Поппи.

Они направились к машине, и, как только дверь захлопнулась, Поппи тут же выплеснула эмоции, которые подавляла так долго. Слезы покатились по щекам, и девушка отвернулась к окну, чтобы Исайя не увидел, как сильно она расстроена.

– Я так не могу.

Глава 8

– Что?

– Я так больше не могу, – повторила девушка сквозь слезы. – Прости. Твои родители уверены, что я сумела изменить тебя… А вместо этого я лишь поощряю твое поведение и позволяю тебе убегать от своих истинных чувств…

– А что, если я просто ничего не чувствую, – перебил ее Исайя. – Может, я ни от чего не убегаю, потому что просто не от чего. С чего ты так решила?

– Да потому, что ты любил Розалинд!..

– Возможно, а возможно, и нет. Ты считаешь, что все люди обязаны испытывать определенные чувства. Но это просто невозможно.

– Ничего я не считаю. Просто твои родители уверены…

– Да все равно, в чем уверены мои родители! Именно ты хотела показать им, что наши отношения и чувства правдивы. Мне же было на это наплевать.