Книга Случайный ветеринар. Записки практикующего айболита - Филипп Шотт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К счастью, наши профессиональные организации начали замечать эти проблемы и все больше таких организаций включают в число своих услуг меры по поддержанию психического здоровья. А чем можете помочь вы – те, кто читает эту книгу? Ну, с первой и третьей причиной суицидов среди ветеринаров вы мало что можете сделать, но вам определенно по плечу смягчить вторую. Если среди ваших родных и друзей есть ветеринары, не преуменьшайте стресс, который они испытывают. Поймите, что их работа на самом деле куда сложнее и серьезнее, чем вам представляется. Предложите выслушать их с открытым сердцем. А если вы – клиент, и ваш ветеринар чем-то рассердил вас, пожалуйста, помните, что ветеринары тоже люди; мы тоже имеем право на ошибку и тоже переживаем. Постарайтесь найти способ обсудить свои претензии спокойно и уважительно.
А что насчет меня? Мне повезло – у меня с рождения имеется встроенный микрочип «неисправимого оптимизма». Если в городе начнется зомби-апокалипсис, я скажу: «Здорово, можно будет наделать отличных фоток!» А потом: «Хм, а может, мозги будут вкуснее, если приправить их копченой паприкой?» Я нарисовал вам мрачную картину, но на самом деле большинство ветеринаров вполне довольны жизнью – и даже счастливы. Однако и эмоциональное выгорание вполне реально, и депрессия тоже, а для некоторых, очень немногих из нас, как ни прискорбно, реальностью становится уход из жизни. Не только среди ветеринаров, но в обществе в целом нам нужно постараться изжить отношение к психическим расстройствам как к чему-то постыдному. Стоит сломать ногу – все хотят об этом поговорить. Но если ломается что-то в нашей психике, желающих поговорить не находится. Это неправильное положение вещей, оно причиняет много бед.
Памяти Терри, Крейга и Софии.
Многие понимают, что ветеринаров частенько кусают животные. Но на самом деле очень мало людей понимают, что это самое неприятное в моей работе (не считая всех тех по-настоящему серьезных проблем, которые я описал раньше). Клиенты часто говорят с улыбочкой что-нибудь вроде: «Вам повезло, что сегодня мы привели Киллера, Лапочка вам бы всю руку откусила!» (Кстати, эта фраза также неплохо иллюстрирует интересную закономерность: характер питомца зачастую совершенно не соответствует его имени.) Иногда я замечаю, как люди подсчитывают мои пальцы и наверняка удивляются: надо же, все десять на месте! На самом деле я за всю жизнь получил лишь два по-настоящему неприятных укуса – при том, что я в профессии уже 27 лет и принимаю по паре тысяч пациентов в год. То есть шансы не так плохи, как вы, возможно, думали.
Но при всем при этом случаются и исключения, и каждое навсегда остается в памяти, так что со временем у нас складывается воображаемая галерея кровопийц. У каждого ветеринара есть такая. Мою возглавляет Оскар Вестенхеймер. Оскар был крохотным метисом чихуа-хуа (что неудивительно). Больше всего он походил на печеную картофелину с ножками-зубочистками и злобно ощетинившейся головой-каштаном. Оскара принесли на стрижку ногтей. Мы знали, что у него случаются припадки гнева, так что предусмотрительно надели на него намордник. Когти Оскару подстригали на столе, а когда процедура была окончена, его спустили на пол и сняли намордник. Вы когда-нибудь были на представлении в аквариуме SeaWorld? Или хотя бы видели ролик, где дрессировщик стоит на высокой платформе и держит рыбку, а косатка Шаму[7] выпрыгивает из воды, чтобы выхватить у него угощение? Так вот Оскар был Шаму, я – беспечным дрессировщиком, а указательный палец моей правой руки – рыбкой. До сих пор диву даюсь, как эта маленькая печеная картошка умудрилась так высоко подпрыгнуть: едва с него сняли намордник, Оскар взвился в воздух. Оскалив клыки, он взлетел и – кусь! – вцепился мне в ноготь. Ноготь сорвался. Хорошо, что хозяина Оскара с нами не было, так что я смог грубо, откровенно и нецензурно высказать все, что думал об этом.
Второй случай оказался для меня большей неожиданностью. Невзирая на имя (см. первый абзац), я вполне доверял Абрикоске, так что не ждал подвоха, когда обследовал ее пасть. Крепко придерживая ее верхнюю челюсть левой рукой, я осторожно потянул вниз нижнюю, надавливая все тем же злополучным пальцем. Кусь! До сих пор не понимаю, почему она это сделала. Может, она всегда хотела попробовать укусить меня? Может, она проголодалась, а мои руки все еще попахивали съеденным в обед сэндвичем? А может, это было просто раннее проявление собачьего старческого маразма?
Нас так редко (ну, относительно редко) кусают, потому что мы умеем понимать язык собачьего тела, а собаки, как правило, так предупреждают нас о своих намерениях. Вероятно, я слишком заболтался с хозяйкой Абрикоски или засмотрелся на ее зубной налет и не заметил предупреждений.
Впрочем, иногда попадаются собаки-социопаты. Такая собака не желает следовать нормам собачьего общения. Она укусит вас просто забавы ради. Поэтому, хоть укус не относился к «неприятным» (то есть обошлось без перевязок и антибиотиков), Нарцисса занимает почетное место в моей галерее кровопийц. Это была немецкая овчарка, привезенная из Бразилии. Очень дорогая, очень породистая. Она сидела паинькой рядом со своей хозяйкой в приемной, как и положено очень дорогой и очень именитой собаке. Я стоял у стойки регистратуры, и мы разговаривали с ее хозяйкой. Между нами было примерно такое же расстояние, как если бы мы находились в разных концах гостиной. Нарцисса сидела совершенно спокойно и расслабленно. И вдруг, не успел я моргнуть и уж подавно – пошевелиться, она стрелой метнулась через приемную, и ее челюсти сомкнулись у меня над коленом. А полсекунды спустя она уже снова сидела рядом с хозяйкой, как паинька, будто ничего и не произошло. Хозяйка и бровью не повела. Зато я извинился и пошел в туалет, чтобы снять брюки и осмотреться. Оказалось, кожа не пострадала, но на моей ноге надолго осталась красная татуировка в виде отпечатка зубов.
Кусали ли меня кошки? Пока что мне везет. Кроме того, кошки обычно не скупятся на предупреждения. Когда кошка собирается вас укусить, она прямо-таки излучает напряжение. А еще я здорово поднаторел в искусстве осторожно, будто неразорвавшиеся артиллерийские снаряды, передавать кошек сотрудницам клиники, которые проявляют настоящие чудеса обращения с такими снарядами. Обычно. Хотя царапины мне достаются с утомительной регулярностью. А однажды кошачьи когти вспороли мой халат и рубашку и оставили мне пиратский шрам поперек груди, который я ношу и по сей день.
Но Оскар, ах, Оскар… Когда я стану столетним стариком, пускающим слюни, и стану путать, на что надевать шлепанцы, на руки или на ноги, – я и тогда буду помнить тебя.
Торжественно клянусь, что упомяну Дональда Рамсфельда не только в первый, но и в последний раз. В 2002 году, будучи министром обороны США, он сказал: «Есть известные известные – то, что мы знаем, что мы знаем. Есть известные неизвестные – то, что мы не знаем, но знаем, что мы этого не знаем. Однако есть еще и неизвестные неизвестные – то, что мы не знаем, сами того не зная».
