Книга Сто оттенков ночи - Кристина Майер

— Но сдают же не Коршуну! — возмутилась я.

— Ты сдашь! Ты у меня умница, — гладила мама меня по спине. В носу защипало, я чуть не разревелась.

Вернулись мы в тот день поздно, Лазарь настаивал всю обратную дорогу, чтобы я заехала к отцу, но я категорически отказалась.

В четверг допоздна была в институте. Со следующей недели появится постоянное расписание, занятия наши в основном будут проходить в больницах.

Мазурка столько задала, что позаниматься по другим предметам времени не нашла. Сказывались и недосыпания. Проснувшись в пятницу рано утром, я сначала решила не ходить на занятия Игната. Хотела взять лекции у Тани и позаниматься самостоятельно. Отбросив трусливую мысль — прятаться от Воронова, я стала собираться в институт.

«Умру, но не покажу, как мне тяжело!» — твердо решила я.

Игнат ни в чем не виноват. Это было мое решение провести ночь вместе, мне за это и нести ответственность. Пусть будет счастлив. А я сумею глядя ему в глаза радоваться и улыбаться…

*** ***

Ева

— Со следующей недели наши занятия будут проходить… — Воронов озвучивал информацию, которую до нас уже донесли. Единственное, мы не знали, что в субботу придется ездить в его частную клинику.

Я не любила сидеть рядом с Федей, но сегодня сама к нему подсела. Придется до вечера терпеть его восторженные взгляды, неумелые заигрывания, слушать нелепые комплименты и тихое влюбленное сопение. Но, наверное, сегодня мне это было нужно. Шоковая доза слюнтяйства, чтобы не обращать внимания на мужчину, по которому тайно схожу с ума.

Таня с Олей сидели впереди нас. Я еле успевала записывать за Игнатом Валерьевичем, Федя конспектировал не все, выделял основное и делал пометки.

На обратной стороне тетради он писал всякие нелепости и давал мне их прочесть. Я улыбалась каждой шутке, но в душе этой радости не чувствовала. Взгляд преподавателя ни разу не остановился на мне, он на всех смотрел одинаково — вскользь.

Старалась изображать только учебный интерес, но часто прокалывалась. Игнат скинул пиджак костюма, закатал по локоть рукава рубашки, а я засмотрелась на его красивые со вздутыми венами руки. Непроизвольно в памяти всплывали картины, как он этими самыми руками сжимал меня в объятиях, ласкал обнаженное тело.

— Читай, — пихнул меня в бок Федя, возвращая из моих воспоминаний в аудиторию.

«Пойдем вечером погуляем?»

Притягиваю к себе тетрадь и пишу ответ.

«Завтра по расписанию у нас снова Коршун. Не хочу получить отработку».

Федя наклоняется ко мне, пишет через мою руку ответ, а я стараюсь читать за ним, хотя это неудобно, он закрывает надпись рукавом халата.

«Он не посмеет. Коршун просто не знает, что ты умница и красавица!»

Поднимает на меня влюбленный взгляд, я улыбаюсь, а Федя продолжает, что-то дописывать в тетради, но из-за его руки не удается прочесть коряво написанные слова.

— Гайдуков отвечайте на вопрос! — раздался рядом резкий пугающий голос преподавателя.

Я не успела прочесть последнее предложение, тетрадь из-под наших рук Игнат вырвал. Я пыталась удержать ее, прижав кулаком к парте, но потерпела стремительное фиаско. Федя поднялся на ноги. Воронов читал нашу переписку, а мой друг, что-то невнятно отвечал.

Я помочь ему не могла, прослушала, о чем спрашивал Игнат Валерьевич.

«Надо мне было назвать его Коршуном?!»

— Гайдуков первая отработка! — жестко проговорил Воронов, но смотрел при этом на меня. Федя опустился на стул. — Ответите на вопрос? — обратился он ко мне. Я не успела помотать головой, в этот момент к нам развернулась Таня. — Вы хотите помочь друзьям? — переключилось внимание Игната на подругу. Танина шея тут же повернулась обратно.

«Дружба дружбой, а отработки врозь» — пришло мне на ум, и я чуть не улыбнулась.

Воронов выдержал небольшую паузу, не знаю, чего он ждал, наверное, что я все-таки отвечу.

Упавшая на стол общая тетрадь разрезала мертвую тишину в аудитории. Не удивлюсь, если кто-нибудь подскочил на месте.

— Отработка, Кузьмина!

Пока он шел к кафедре, я подтянула к себе тетрадь Феди и развернула ее с обратной стороны. Пробежала глазами последнее послание.

«Давай прогуляемся немного, посидим где-нибудь, а потом вместе позанимаемся. Хочешь у меня?»

*** ***

Игнат

После той ночи мы так и не поговорили с Альбиной. Этот разговор завис где-то в воздухе. Утром она пыталась выяснить отношения, но я опаздывал на работу.

— У меня через час операция, поговорим позже, — кинул я и ушел.

Она не звонила, не писала. Как любая женщина Альбина ждала от меня раскаяния и подарков. Проблема только в том, что я не чувствовал раскаяния.

Я думал о другой. Будто повернулся на Мелкой. Меня ломало, как наркомана! Несколько раз хотел ей позвонить, но останавливал себя. Ева оказалась глотком свежего воздуха в моем душном пропертом гнилью мире.

«Это желание угаснет, нужно только время!» — говорил себе.

Я хотел ее увидеть…

Увидел!

Мелкая купалась во внимании Гайдукова! Ее отрешенный взгляд и улыбки, которые она ему бросала, будили во мне зверя.

Я половину пары за нами наблюдал, сдерживая злость. Николай Иванович Пирогов с большим бы энтузиазмом слушал меня, чем эта парочка!

Я уже подошел к ним, а реакции никакой!

«Что такого важного они обсуждают?!»

Мелкая пыталась удержать разворот тетради, но я был в таком гневе, что не обратил на ее слабые попытки внимания.

«Коршун?..» — я знал, что студенты меня так называют за глаза. Но для нее я не желал быть Коршуном. Мне нравилось, как она нежно с придыханием произносит — Игнат.



Гайдуков получил отработку потому, что он идиот, а Ева за компанию… и за Коршуна!

Я не имел морального права в свою профессиональную деятельность впутывать личных тараканов, но Гайдуков напрашивался на вторую отработку, отказать я ему не мог! Переписки во время лекции ему было недостаточно, он принялся рисовать портрет Евы!

— Реферат на пятнадцать страниц! От руки!

— На какую тему? — поднял он на меня взгляд.

— На ту, которую вы так успешно игнорировали последние тридцать минут! У нас еще несколько часов занятий, подумайте, стоит ли продолжать?!

«Такими темпами он выучится на санитара!»

После обеда эта парочка села отдельно друг от друга.

Закончив разбирать материал, за двадцать минут до звонка я попросил старосту раздать анкеты. Хотел проверить срез знаний студентов, чтобы знать, на что делать упор. По их испуганным лицам несложно догадаться, что они воспринимают этот тест, чуть ли ни как экзамен. Успокаивать я их не стал, пусть думают, что хотят. Может вместо прогулок и посиделок сосредоточатся на учебе?!