Книга Я беду от тебя отведу - Ульяна Динова

«Летучая мышь» — поселяется в горле человека, ротовой полости, на языке, носоглотке, носу и глазах. Со временем она значительно вырастает, занимая собой всё пространство головы и верхнего грудного отдела; вместе с её ростом возрастают также её потребности. Это паразит курильщиков табака и других наркотических трав. Эфирное существо, по своим очертаниям сильно напоминающее одноимённое перепончатокрылое животное, проникает в дыхательные органы и, используя усыпляющий яд, присасывается там подобно вампиру. Таким образом, воздействуя на мозг человека, оно заставляет того испытывать ощущения схожие с его собственными.

«Паучье гнездо» — страшная болезнь опиумных наркоманов. «Паук» — самый опасный и жестокий паразит из всех остальных. Он обустраивается в мозге человека, окутывая его липким веществом, похожим на паутину, и пожирает изнутри, запуская в него многочисленные присоски, одновременно выделяя в кровь продукты своей жизнедеятельности. Через определённый промежуток времени паразит начинает усиленно воспроизводить множество маленьких голодных «паучат», циркулирующих по всей кровеносной системе, которые доставляют жертве невыносимые страдания, заставляя наркомана всё больше и больше увеличивать дозу. Подселяется он в тот момент, когда человек впервые попробовал наркотик, сделав свой мозг уязвимым и доступным для проникновения коварного паука. Сложность его удаления состояла в том, что, уничтожив «паучье гнездо», можно было не заметить и оставить в теле нескольких отпрысков паука, которые тут же формировали новое гнездо и быстро возвращали «хозяина» к его прежнему плачевному состоянию.

Часто «сухой червь», «летучая мышь» и «паучье гнездо» дополняли друг друга в различных комбинациях. Причина — полуразрушенные связи нервных клеток головного мозга и вследствие этого ослабленный жизненный потенциал. После смерти тела «хозяина» паразит не умирал вместе с ним, а переселялся в новую жертву. Если человеку удавалось долгое время не принимать одурманивающие вещества, то истощённый паразит покидал неудобное тело и подыскивал себе другое, более отвечающее его потребностям, но время от времени продолжал наведываться в старое по открытым каналам проникновения, которые, однажды открывшись, уже никогда не закрываются полностью.

Нередко, когда сильные моральные установки защищают человека от вышеупомянутых пристрастий, паразиты приспосабливаются в «неудобном» теле, трансформируясь в нечто иное и приобретая менее агрессивные формы. В этих случаях потребности паразита частично удовлетворяются любым доступным, но уже менее вредным способом; человек склонный к обжорству и перееданию — яркий тому пример, либо это может быть склонность к другим видам зависимостей, в том числе психологических.

Есть ещё болезни душевные, связанные с аномальной мужской и женской половой активностью, доставляющие их обладателям некоторые проблемы. В таких людях хорошо прослеживается наличие «двойника», в точности повторяющего контуры основного тела. Это сладострастное, глумливое существо, похожее на сатира, сознательно возбуждает в людях сильное сексуальное желание, затрагивая гормональную и психическую сферы. Не утруждая себя придумыванием сложных названий, я окрестила их как «демон женский» и «демон мужской»; иногда (возможно, ради забавы) они менялись местами, заставляя человека чувствовать влечение, например, к представителям своего пола. Позже я прочла о суккубах и инкубах, упоминаемых в старинных церковных и оккультных текстах, считающихся вымышленными мифическими персонажами, существование которых отвергалось официальной наукой. Возможно, мне удалось увидеть некоторых из них воочию.

Несколько слов о депрессии. Депрессия — «сонная болезнь», связанная с наличием неизвестной бесформенной субстанции в нижней части головного мозга. Сравнивая увиденное мной с анатомическими данными, я пришла к выводу, что более всего страдает правая часть нижнего мозгового придатка под названием «нейрогипофиз». Именно в этом месте прослеживалось наибольшее скопление чужеродного вещества. По одной из моих версий, эта субстанция — не что иное, как окаменевшие выделения вышеуказанных паразитов, вызывающих сильное угнетение и торможение функций гипофиза из-за нарушенной связи нейронов гипоталамуса. Избавление от остатков паразитических масс и их продуктов жизнедеятельности автоматически запускало остановившиеся вследствие постоянного отравления механизмы нормального функционирования мозга. Другая возможная причина — множество погибших паразитов, переданных ребёнку матерью во время тяжёлых родов через канал очищения, находящийся в области родничка новорождённого до момента его зарастания. Возможно, обе эти теории имеют право на существование.

Все паразитические болезни успешно поддавались моему лечению и не возвращались вновь, если человек сознательно не позволял новым разрушителям заселить его эфирное тело. Открытые каналы проникновения сохранялись до самой смерти. При определённой фокусировке своих «линз» я их очень хорошо и отчётливо видела. Это довольно устрашающее и неприятное зрелище. Некоторые из людей были буквально усеяны тёмными зияющими дырами. Со временем отверстия немного затягивались и становились всё менее удобными для проникновения паразитов. В самых тяжёлых случаях наблюдались более серьёзные повреждения, вплоть до разрывов тонкого тела, и не знаю — совпадение это или нет, но многие люди с онкологическими заболеваниями вообще не имели эфирных тел, вследствие их полного уничтожения. Может, это и была одна из причин, по которой у меня не получалось вступать в контакт с их болезнями. Я также ничего не знаю о людях, которые, избавившись от одного паразита, подверглись нападению более сильного и жестокого его собрата. Ведь, согласно библейским данным, после изгнания из человека одного беса, через какое-то время на несчастного должна быть совершена новая атака, но уже в гораздо большем их количестве. Как бы там ни было, я не знала универсального способа защиты от этих навязчивых обитателей тонкого мира, поскольку изменить человеческую натуру было не в моей компетенции.

Проблема состояла в том, что мною эти твари не уничтожались полностью, а лишь извлекались из тел, и одному чёрту было известно, в кого они могли потом вселиться. Я пыталась убедить себя в том, что мне не грозит их вторжение, что я надёжно защищена своим гениальным даром, но иногда меня всё же посещали сомнения и страх, и я невольно задумывалась о том, что хотя бы не стоило жить там, где в большом количестве изгонялись эти потусторонние ненасытные существа человеческого порока. Вне тела человека я не могла их видеть. Впоследствии мне довелось ощутить прелести воздействия некоторых паразитов на себе, ведь и я тоже являюсь человеком со всеми его слабостями и недостатками.

Однажды ко мне приехал пожилой человек представительного вида в сопровождении своего сына. Он жаловался на сильную слабость, головокружение, плохой аппетит и подавленное настроение. Врачи, как это водится, списывали данные симптомы на почтенный возраст и не утруждались поиском иных причин, вызвавших ухудшение качества его жизни. Правда, поначалу он отнёсся к моим «методам лечения» довольно прохладно, если не сказать — враждебно.

— Не верю я во все эти знахарства и прочие штучки экстрасенсов, — скептически заявил он с недовольным выражением лица, едва переступив порог моего дома. — Да вот сын чуть ли не силой заставил поехать в вашу Тьмутаракань. Кто-то ему про вас рассказал, что вы якобы «чудеса творите». Но, знаете ли, я как-то не могу…