Книга Я тебе объявляю войну - Лана Вейден
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но потом я забыла про Ольгу, полностью сосредоточившись на своей цели. Хотя я не пила ни капли алкоголя, мне становилось все жарче и жарче, пришлось даже расстегнуть две верхние пуговицы на блузке. Когда я это делала, то перехватила взгляд Морозова, но потом этот тип сразу же отвернулся. А еще я заметила, что он почему-то тоже совсем ничего не пьет.
Однако ж остальные знатно поднабрались. Я не сводила глаз с сумки Бесединой-старшей — Любовь Константиновна время от времени вытаскивала оттуда разные предметы — пудреницу, помаду… Наконец-то вытащила и заветный ключ… повертела его в руках, а потом ее кто-то отвлек и она сунула ключ в ящик стола. Ура! Кажется, я почти добилась желаемого.
Когда на улице стемнело, вся компания начала перемещаться в деканат. Я заверила Беседину, что все тут уберу, закрою кафедру и тогда уже поеду домой. Как она меня благодарила, чуть ли не обнимала!
Когда все разошлись, я убрала мусор, протерла столы и приступила к намеченному плану. Закрыла дверь изнутри, достала ключ от стеллажа, выключила везде свет — ибо хотя наша кафедра и находилась на втором этаже, с улицы могло быть заметно, что я творю что-то неладное.
К счастью, на небе была полная луна. Я прошла в соседнее помещение — на окнах там висели плотные занавеси, — и открыла одну из них. Лунный свет залил комнату, я подождала, пока глаза привыкнут к такому освещению, затем приблизилась к стеллажу, вставила ключ в замок, еще миг, и…
И в этот время в коридоре, совсем близко, я услышала приглушенные голоса, а затем кто-то подергал дверную ручку. Короткая заминка — я уже почти вздохнула с облегчением, и вдруг — звук открывающейся двери. У Бесединой был свой ключ — она вернулась?
Машинально, не задумываясь о последствиях, я спряталась в щель между стеллажом и стеной — она как раз была почти полностью закрыта занавесью — и притаилась.
— Вот, я же говорила, что все уже ушли, — это и вправду была Беседина, только младшая.
— Да что за разговор такой секретный? — а это уже Морозов.
Черт! Что за…
— Погоди, сейчас узнаешь. Нет, нет, свет не включай! — ответила Беседина, и я услышала, как дверь закрывают уже с этой стороны.
Ой, ой, ой. Мне бы выскочить, пока еще не поздно, а вместо этого я застыла на месте и потеряла драгоценные секунды.
— Иди сюда, — она завела его в комнату со стеллажом. И с диваном, и с диваном, мамадорогая!
— Да что такое? — по его голосу было непонятно, что происходит.
Я слегка отодвинула занавесь и увидела, что он стоит ко мне спиной, а Беседина, напротив, повернута к окну, и лунный свет освещает ее лицо. Да и все остальное тоже.
— Я думаю, — сказала Ольга, — настала пора прояснить кое-что. Я больше так не могу! Я думаю о тебе днем и ночью… особенно ночью… представляю твои руки, твои губы… честно, Денис! Я с ума по тебе схожу, я вся горю!
После этих слов Беседина взяла и одним движением распахнула свой «халат». АААААА! Кошмар, катастрофа! Не сказать, что под ним ничего не было — ибо там было черное кружевное белье — только легче от этого не стало.
У меня затряслись коленки, и в ужасе я закрыла рот ладонью.
Морозов застыл — он ничего не говорил, не двигался, но я чувствовала, что еще пара секунд и что-то да произойдет. И только я об этом подумала, как мой рот вдруг издал такой невероятно громкий булькающий звук, что парочка аж подпрыгнула на месте, а затем этот звук перешел в хохот — настолько оглушительный, что от него могли бы треснуть стены.
Беседина подхватилась и в момент вылетела с кафедры — как еще дверь не вынесла? Морозов стремительно подошел к окну и дернул занавеску.
— Вик… тория? Что ты… здесь делаешь? — кажется, он даже начал заикаться.
Я, конечно же, ничего не ответила — продолжала хохотать, да так сильно, что аж слезы выступили. А потом опустилась на пол. По правде, я просто не знала, что еще делать.
Денис Сергеевич задумчиво смотрел на меня — наверное, ждал, когда я успокоюсь. А я все не успокаивалась.
— Виктория, — повторил он спустя какое-то время, и внезапно присел рядом со мной прямо на пол. — Могу я тебя попросить, чтобы сегодняшняя… эээ… история никогда не вышла за пределы этой комнаты?
— Попросить-то, конечно, можете, — продолжая смеяться, отвечала я. — Но обещать я ничего не стану. Сами знаете, какой у меня длинный язык.
— Ладно, — он снова сделал паузу. — Тогда давай поставим вопрос по-другому. Что я должен сделать, чтобы эта история точно никогда не вышла за пределы этой комнаты? — он был очень серьезен.
Ну вот, Виктория Горячева, ликуй. Настал твой звездный час. Казалось бы — проси всё, что пожелаешь. Скажи — Денис Сергеевич, я хочу, чтобы вы навсегда исчезли из моей жизни.
— Могу просить всё, что захочу? — перестав смеяться, уточнила я.
— Всё, что захочешь.
— Хорошо.
Я задумалась, а потом открыла рот и совершенно неожиданно даже для самой себя произнесла:
— Вы пойдете со мной на свидание.
— Что? На свидание? — озадаченно переспросил Морозов.
— Ох, конечно же, не о настоящем свидании речь! Я еще с ума не сошла! Надо, чтобы вы пошли со мной на фальшивое свидание, — я поднялась с пола. И он тоже встал — теперь придется задирать голову, чтобы разговаривать.
— Фальшивое?
Мда. Всё-таки для доктора наук соображает туговато.
— Нужно, чтобы вы… — принялась объяснять я, — то есть — мы… встретились с моей сестрой и ее женихом. Я представлю им вас как своего парня. Ничего такого, просто в кафе посидеть.
— Виктория, — вздохнул Морозов, — с тобой я могу только поседеть.
Он намеренно сделал акцент на первое «е» в слове «поседеть», и я рассердилась.
— Кто бы говорил, Денис Сергеевич. С тех пор, как вы появились на факультете, у меня сплошные неприятности. Впрочем, уговаривать не стану…
— Ладно-ладно, — перебил он. — Я схожу. Но всё же уму непостижимо — зачем это нужно? И почему — я? Разве ты не встречаешься с этим… как его…
