Книга Дочь Эрлик-хана - Роберт Говард

— Ормонд… — выдохнул раненый. — Ты вернулся? Будь ты проклят, я…

— Я не Ормонд, — отозвался американец. — Я Гордон, если ты такого помнишь. Я собирался тебя убить, но, кажется, кто-то освободил меня от этой обязанности. Где Ясмина?

— Он увел ее, — едва слышно произнес англичанин. — Ормонд, грязная скотина! В пещере никого не было, и мы поняли, что старый шакал Йогок нас предал. Мы хотели его убить, но этот дикарь верткий, как ящерица… а его дружок, будь он проклят, пырнул меня ножом. Ормонд забрал Ясмину и жреца и ушел. Он спятил, клянусь богом… Он собрался перейти горы пешком, со связанной девушкой, с этим шаманом в качестве проводника… А меня оставил тут умирать… Свинья, грязная свинья!

Пемброк словно захлебнулся этим исступленным воплем. Он выкатил глаза, дыхание участилось. Затем по телу пробежала предсмертная дрожь, и он умер.

Спичка погасла. Гордон поднялся, зажег еще одну и осмотрел пещеру. Здесь действительно ничего не было. Ормонд забрал все, не оставив раненому компаньону даже пистолета. Он отправился в горы с пленницей и жрецом, от которого можно ждать чего угодно, пешком, без провизии… Похоже, он и впрямь сошел с ума.

Вернувшись к Йогоку, Гордон развязал ему ноги и честно рассказал обо всем, что сообщил Пемброк. Глаза жреца злорадно блеснули.

— Хорошо! Они все сдохнут в горах! Так им и надо!

— Мы пойдем за ними, — сказал Гордон. — Ты знаешь, как твой приятель поведет Ормонда. И поведешь меня точно так же.

— Нет! — Йогок отчаянно замотал головой. — Пусть они умрут!

Яростно выругавшись, Гордон снова схватил жреца за горло. Голова монгола запрокинулась, глаза бессмысленно уставились в звездное небо.

— Будь ты проклят! — сквозь зубы прошипел Гордон, тряся его, как собака крысу. — Если ты еще раз скажешь «нет», я тебя убью. Самым медленным способом, который знаю. А может быть, ты хочешь, чтобы я притащил тебя обратно в Йолган? И рассказал всем, как ты строил козни против дочери Эрлик-хана? Да, меня они убьют, зато с тебя заживо сдерут кожу!

Йогок догадывался, что вторая угроза, скорее всего, так и останется угрозой. Нет, американец не боялся смерти. Просто куда важнее для него было найти Ясмину. Но глаза Гордона горели гневом, и жрец ощутил панический ужас. Охваченный нечеловеческой яростью, Аль-Борак мог бы разорвать его на куски голыми руками. По большому счету, Йогок был не так уж далек от истины.

— Стой, Аль-Борак! — выдохнул он. — Не убивай меня. Я тебя поведу.

— Только смотри, не сбейся с дороги! — сурово произнес Гордон. — Этот мерзавец был здесь меньше часа назад. Если мы не догоним их к рассвету, я пойму, что ты нарочно ведешь меня не туда. Тогда я привяжу тебя к скале и оставлю, чтобы тебя заживо склевали грифы.

Глава 9

ГОРНЫЕ ТРОПЫ

Светало. Йогок вел Гордона по узкой горной тропке, которая вилась среди ущелий и утесов. Негаснущие огни Йолгана таяли позади, с каждым шагом становясь все бледнее.

Ущелье, где прятались туркмены, осталось на востоке, и сейчас до него было примерно полмили. Гордон собирался вывести оттуда своих людей еще до рассвета, но сейчас времени было в обрез. Он не спал больше суток.

В глаза как будто попал песок, а голова временами кружилась так, что Гордон едва удерживался на ногах. Но ярость уже давно не горела в нем столь жарко, придавала сил, и Гордон то и дело подгонял жреца, хотя тот уже задыхался, взмок и еле волочил ноги от усталости.

— Думаю, Ормонд тащит Ясмину на себе, — вслух рассуждал Гордон, не заботясь о том, что Йогок его не понимает. — И вряд ли она переносит это спокойно, если ее только не одурманили каким-нибудь зельем. А когда твоя ноша вертится и вырывается, тебе поневоле придется сбавить шаг. Да и жрец, скорее всего, не в восторге от этого путешествия. Его приходится понукать, как этого остолопа, а может быть, угощать тумаками, чтобы не отнекивался. Так что мы должны вот-вот их догнать…

Наконец взошло солнце. В это время тропинка пошла вверх по крутому, почти отвесному склону, который словно упирался в небо. Подъем как раз закончился, и Гордон, стоя на гребне скалы, оглядывался по сторонам, когда издали долетел звук выстрела. Пожалуй, расслабляться все-таки не стоило. Присев за большим валуном, американец продолжал изучать склоны гор.

Отсюда Йолган казался скоплением игрушечных домиков. Левее темнело ущелье, в котором укрывались туркмены. Сейчас там мелькали крошечные черные фигурки, среди них время от времени сверкали вспышки, которые тотчас тонули в шариках сероватого дыма.

Выстрелы звучали все чаще. Как бы кстати пришелся сейчас бинокль! Впрочем, Гордон уже понял, что произошло. Киргизы наконец-то нагнали разбойников, и теперь между ними шла ожесточенная схватка. Вскоре из города выехал большой отряд всадников и помчался по направлению к ущелью: несомненно, киргизы послали гонцов в Йолган и сообщили, что в горах прячутся разбойники-туркмены.

В эту секунду Йогок вскрикнул и распластался на земле, а потом отполз за выступ скалы. Потом у Гордона сорвало с головы шапку — казалось, ее сбила чья-то невидимая рука. Он едва успел пригнуться, когда еще одна пуля просвистела мимо, едва не задев ухо. Выстрелы прекратились. Выждав немного, американец осторожно выпрямился и пригляделся к скальному выступу, который торчал в сотне шагов. Внезапно над краем скалы мелькнула светловолосая макушка, сверкнуло пламя, и пуля отколола кусочек от валуна, за которым прятался Гордон.

Оказывается, Ормонд совсем рядом! Гордон не рассчитывал догнать его так скоро. Однако англичанин заметил погоню по крайней мере пять минут назад — достаточно для того, чтобы найти укрытие для себя и своей ноши, подпустить преследователя поближе и открыть огонь.

Не услышав ответных выстрелов, Ормонд злорадно захохотал. Это был смех безумца.

Оказавшись меж двух огней, Йогок дрожал, как в лихорадке, и вжимался в землю. Он был слишком напуган, чтобы ожидать от него каких-нибудь выходок. Краем глаза следя за монголом, Гордон начал осторожно подбираться к Ормонду. Англичанин заметил это. Не зная, есть ли у его недруга винтовка или револьвер, он время от времени стрелял наугад, прислушиваясь после каждого выстрела.

Гордон полз между валунами и выступами, стараясь оказаться спиной к солнцу. Яркие косые лучи должны были ослепить противника. И Ормонд запаниковал. Выстрелы стали чаще, англичанин палил наугад, почти не целясь. Неизвестно, что происходило в его воспаленном мозгу, но темная фигура, скользящая среди камней, вселяла в него смертельный ужас — сродни тому, который испытывает человек, к которому подкрадывается пума.

Ясмины нигде не было видно. Зато Гордон заметил жреца-проводника, который, улучив момент, стремительно припустил прочь, петляя среди камней, как кролик — так быстро, как только может бежать человек со связанными за спиной руками. Однако Ормонд заметил его бегство. На миг забыв про Гордона, он вскочил и, с коротким возгласом вскинув пистолет, выстрелил в монгола. Пуля вошла точно между лопаток. Пошатнувшись, жрец прогнулся, закричал и полетел со скалы в глубокую пропасть.