Книга Не надо пофигизма - Андрей Курпатов

Женщины для нас – живительный напиток. То, что женщин самих мучит жажда, они не хотят показывать.

Карл Краус

Мы все ещё тогда думали – делать, не делать, как делать: наркоз, эпидуралка, местная анестезия? Боялись, что сердце может не выдержать. Но в конце концов прооперировали мы дедушке его паховую грыжу, всё хорошо.

На второй день после операции захожу к нему в палату – проведать. Сажусь рядом на стул, спрашиваю – то, другое. И он вдруг деликатно так у меня интересуется:

– Доктор, а у меня это работать будет? – и показывает на пах.

Я замер…

– Это?

В общем, ситуация – как в анекдоте. Везут человека на аппендэктомию, и он спрашивает у хирурга: «Доктор, а я буду после вашей операции играть на скрипке?» – «Конечно, дружочек! Конечно…» – уверенно отвечает доктор. «Очень хорошо! – улыбается больной. – А то ведь я раньше и не умел!»

И вот я тут… Смотрю на дедушку, которого боялись вчера на операцию брать, потому что «вдруг сердце не выдержит». А он мне – про «это»… Я продолжаю пребывать в замешательстве. А он так смотрит на меня и серьёзно-серьёзно говорит:

– Отекло же всё, доктор! Меня бабка домой не пустит!

В общем, всем, кому ещё нет пятидесяти, предстоит сделать для себя большое открытие: сексуальная жизнь в пятьдесят не заканчивается. Бабки и дедки милуются не хуже молодых.

Это всё глупости, будто сексуальное просвещение побуждает заняться сексом. Я четыре года учила алгебру и ни разу ни с кем не занялась математикой.

Элейн Буслер

Мой коллега консультировал любовников, которым было около девяноста лет: ему – чуть больше, ей – чуть меньше. Они относительно недавно были вместе – года три. Так вот, она просила психотерапевта объяснить её любовнику, что ей не нравится позиция «сзади». Она чувствует в этом проявление неуважения.

Эти невероятные истории – абсолютно реальные. Возраст не означает окончание сексуальной жизни. И нужно об этом знать и быть психологически к этому готовым, чтобы из-за каких-то собственных виртуальных лимитов не лишать себя очень значимой части полноценной жизни.

Мы не приближаемся с каждым годом к какому-то мрачному существованию – «без слёз, без жизни, без любви». Жизнь не кончается ни в пятьдесят, ни в семьдесят, если, конечно, мы до этого возраста доживём.

В сексуальных отношениях нас лимитирует не столько возраст, сколько имидж: образ мыслей, манера одеваться и род занятий. И именно этот имидж накладывает на человека ограничения, которых на самом деле нет.

Некоторые женщины становятся «тётеньками» в двадцать лет, а другие и в шестьдесят живут с той же лёгкостью и с той же внутренней свободой в отношении жизни, что и много лет назад, так сказать – на заре, сохранив любопытство и способность радоваться новому, необычному, непривычному.

Возраст не гарантирует «умность». Да, у нас появляется больше опыта, но мы, к счастью, ещё не знаем всего: интересного и нового вокруг очень много, а с каждым годом этого становится всё больше и больше. А позиция, что я, мол, всё знаю, на мой взгляд, не более чем способ невротической защиты и скорее говорит о том, что в своей жизни человек наделал уйму ошибок.

Эта альтернатива – «прилично/неприлично» – какая-то странная. Почему бы не думать в логике: это мне доставляет удовольствие, а это – нет.

Многие женщины хотят благодаря любви вернуться в детство. Мужчины хорошо знают, что слова: «Ты похожа на совсем маленькую девочку» – больше всего трогают женское сердце.

Симона де Бовуар

Нужно определиться: комфортно человеку в этой одежде или нет. Хватает ли у него сил заниматься именно этими танцами либо этим видом спорта или нет. Если же у человека, допустим, живот в растяжках, он, наверное, и сам захочет его прикрыть, дабы не оскорблять, так сказать, эстетических чувств слишком требовательной публики. А так – какие ещё могут быть противопоказания к активному образу жизни?

Если здоровье в шестьдесят лет не позволяет танцевать брейк-данс, человек, я полагаю, и сам выберет что-нибудь более спокойное, но почему кто-то должен это определять? Все эти предрассудки, что одному возрасту одно, а другому – другое, – это личные стереотипы людей, которые не имеют к нашей с вами жизни никакого отношения.

Настоящие друзья будут рады, что тебе хорошо и весело, а с остальными просто не нужно дружить. Люди не хотят этого понять, не могут разделить с тобой твой оптимизм, но у каждого из нас всего одна жизнь – так какая разница, что там кто думает? Время имеет смысл тратить только на то общение, которое тебя радует.

«Не стремитесь к невозможному и не пытайтесь избежать неизбежного» – это лучшее правило из тех, что я мог бы придумать. Мы не можем стать моложе – это невозможно. Мы не можем избежать того, что неизбежно случится, – в следующем году, если, замечу, всё сложится благополучно, мы станем на год старше.

Любые терзания по поводу своего возраста лишены всякого смысла. Я думаю, мы просто должны жить: много нам лет или мало – какая разница, если это наша жизнь?

Десять мне или девяносто – надо жить по максимуму. А кто и что думает… – какая разница? Если они хотят жить по минимуму, никто не в силах им это запретить.

Когда ваши друзья начинают удивляться, как вы молодо выглядите, это верный знак того, что вы постарели.

Вашингтон Ирвинг

Впрочем, всегда нужно помнить, что на самом деле страх, связанный с «возрастом», имеет более глубокие корни. Ведь куда ведёт нас всё увеличивающийся возраст? Да, он ведёт нас к смерти. Это факт, это неизбежно, это то, что случится, что бы ни случилось.

Умирать страшно и не хочется. А каждая морщинка на лице – лишнее доказательство того, что это случится, лучшее напоминание, что отведённое тебе время идёт к концу. А куда ему ещё идти? Не к началу же!

Есть этот страх – страх смерти – и у мужчин, у них он даже сильнее на самом деле. Частенько говорят мужья своим жёнам: «если доживу», «вот похоронишь меня», «помирать не хочется». Бояться смерти мужчине не пристало, так что говорят они об этом завуалированно и полунамёком.

Но не лучше ли действительно принять этот факт – свою грядущую смерть – как абсолютную неизбежность и наслаждаться жизнью, получать удовольствие от сексуальной жизни, радовать и дарить радость? А морщины… Ну что – морщины? Действие гравитации. Тянется кожа к земле, повинуясь силе всемирного тяготения. От него тоже, как и от смерти, никуда не уйти.

И я снова возвращаюсь к той истории о пожилых людях, обнаруживших себя на краю жизни в хосписе для онкологических больных. Они хотят любить – истово и страстно! По-моему, это потрясающе – и урок нам всем.

Какие морщины? Какие годы? Пока в нас есть жизнь и сила нерастраченной любви – какое всё это имеет значение?..