Книга Ягодка - Алекс Вуд

Он улыбнулся.

— Надеюсь, я не слишком вас разочарую, если скажу, что я и есть мэр Джефферсон.

Дельфина скривилась. По дороге они договаривались, что он будет хранить инкогнито. Но, конечно, стоило какой-то клуше с крашеными кудряшками восхищенно похлопать глазками — и он уже забыл обо всех предосторожностях.

— О, господин мэр, какая честь для нас, — пролепетала «клуша» и принялась листать список с удвоенным усердием. — Вот, нашла. Дом номер пятнадцать, миссис Келли, сорок восемь лет.

— Миссис Келли? — Грэм оглянулся на Дельфину. — Это должна быть она. Ее все звали Келли, потому что настоящее имя не могли выговорить. Скажите, я могу ее увидеть?

Медсестра потупилась.

— Вообще-то не положено…

Дельфина разозлилась. Сам мэр просит ее об одолжении, а она выдумывает какие-то глупые отговорки.

— Послушайте, милочка, — Дельфина подошла к Грэму, — вам всего-то надо…

Но тут Грэм взял ее за руку, мягко сжал, и у Дельфины пропал голос.

— Я понимаю, что это против правил, — сказал Грэм. — Но, может, вы сделаете для меня исключение? Возможно, эта миссис Келли моя очень хорошая знакомая. Если это действительно она, вы доставите нам обоим большую радость. Если нет, то я потихоньку уйду и словом не обменяюсь с вашей пациенткой.

Медсестра в нерешительности поглядывала то на Грэма, то на Дельфину.

Соображай быстрее, глупая курица! — выругалась про себя Дельфина. Это не преступление, а маленькая услуга господину мэру. Ради такого мужчины можно на все пойти!

Наконец медсестра решилась.

— Хорошо. Пойдемте. В это время она всегда сидит в беседке у пруда. Только… — она замялась, — даже если это действительно ваша знакомая, будьте готовы к тому, что она вас не узнает.

* * *

Но она узнала.

Когда медсестра заглянула в беседку со словами «Миссис Келли, к вам кое-кто пришел» и Грэм с Дельфиной подошли ближе, они увидели смуглокожую седовласую женщину со старомодной прической.

— О боже! — вырвалось у Грэма.

Дельфина посмотрела на него. Его лицо было бело как мел, а глаза были прикованы к пациентке. Она, поняла Дельфина, но почему-то не почувствовала никакой радости.

Женщина подняла глаза на Грэма и на миг окаменела.

— Джеффро, — выдохнула она и стала медленно вставать. Ее руки беспорядочно поправляли то волосы, то платье, то шаль, которая была накинута на ее плечи. — Как же ты так без предупреждения… Густав придет сейчас с работы, ему это не понравится…

Дельфина уловила жадное любопытство на лице медсестры, наблюдавшей за этой сценой. Еще не хватало тут лишних свидетелей. Она достала из кармана купюру и тихо подошла к медсестре.

— Думаю, у вас немало важных дел, — сказала Дельфина со значением.

— Но я не могу оставить пациентку одну, — возразила та.

Дельфина вложила купюры ей в руку.

— Она будет в полной безопасности с нами.

Это подействовало. Медсестра извинилась, чего не заметил никто, кроме Дельфины, и торопливо зашагала прочь по тропинке.

Дельфина прислонилась к стенке беседки, стараясь быть как можно более незаметной, но при этом не упустить ни слова, ни взгляда.

Грэм и Келли стояли друг против друга, и Дельфина не могла сказать, кто из них более потрясен внезапной встречей. Женщина продолжала что-то суетливо бормотать насчет Густава, который вот-вот должен вернуться с работы, а он потрясенно молчал, не отрывая глаз от ее лица. Дельфина ревниво отметила, что лицо это когда-то было очень красиво; оно и сейчас, несмотря ни на что, было прекрасно. О том, что связывало этих двоих, долго гадать не приходилось. Можно было лишь спрашивать себя, что вдруг заставило мэра отправиться на поиски бывшей возлюбленной.

— Ты должен был позвонить, Грэм, предупредить, — лепетала Келли. — Что я скажу Густаву?

Грэм взял ее за руку и усадил на скамейку.

— Прости. Я… не подумал. А кто такой Густав?

Келли опустила глаза.

— Разве ты не знаешь? Это мой муж. У него часовая мастерская на Доркин-стрит. Заходи, если будет нужно. «Густав Эпплберри, часы и механизмы».

Фамилия показалась Дельфине знакомой. Где она слышала ее? Совсем недавно…

— Ты счастлива с ним, Келли? — тихо спросил Грэм.

Ее лицо осветила улыбка.

— Очень. У меня чудесная семья. Дочь, муж.

— Я знаю. Она прелестная девушка.

— Вся в отца, — выдохнула Келли. — И учится очень хорошо, такая умница.

— Учится? — переспросил Грэм.

— Школа Окленд. Не самая лучшая в Ньюайленде, но зато близко к дому. Элли лучшая по многим предметам. А какая она славная маленькая хозяюшка!

— У нее чудесный ресторан, — сказал Грэм.

Дельфина чуть не рассмеялась. Ясно же, что дама не в себе и живет в прошлом. А он уверяет, что ее дочь-школьница чудесная девушка и владеет рестораном…

Точно! Дельфина обрадовалась. Элисон Эпплберри, владелица ресторана «Джеффро», вот кто дочь этой женщины. Все сходится. Удивительно только, как она сразу этого не сообразила, ведь между дочерью и матерью есть определенное сходство. Правда, кожа у Элисон намного светлее, что вполне понятно. Кто там по национальности ее отец, Густав Эпплберри? Немец? Швейцарец?

Дельфина снова прильнула к планкам беседки. Странно, что Грэму пришлось прибегнуть к уловкам, чтобы увидеться со старой знакомой. Что могло быть проще, чем напрямую спросить Элисон о матери? Хотя… Дельфина усмехнулась. Если бы ее мать была в таком состоянии, она бы тоже скрывала ее от всех.

А Грэм между тем извинялся:

— Прости, я пошутил насчет ресторана. Конечно, Элли еще малышка и учится в школе. Это была дурацкая шутка. Разве ты забыла? У меня отвратительное чувство юмора.

— Я ничего не забыла, — грустно улыбнулась Келли. — Я все помню.

Дельфина дорого бы отдала, чтобы узнать, что скрывается за этим «все». Но вернулась медсестра и прекратила свидание.

— Господин мэр, вам, наверное, пора. У нас очень короткие часы посещений.

— Мэр?! — ахнула Келли. — Ты стал мэром? Когда?

— Было дело, — улыбнулся Грэм.

Келли заволновалась.

— Но как… почему я не знаю? Почему мне никто не сказал?

— Успокойтесь, милочка. — Медсестра заботливо поправила шаль на плечах Келли. — Смотрите на пруд, скоро Густав придет с работы.

— Да, скоро. — Келли вся сникла. — Он должен уйти до того, как Густав придет… Он должен уйти.

Из ее глаз полились слезы. Медсестра подтолкнула Грэма к выходу и прошипела: