Книга Долг жизни - Чак Вендиг

— Твоя преданность ей похвальна, — говорит спецназовец. — Я приму к сведению твои… гм… мудрые слова. Хотя, если честно, если кто в итоге и пострадает, то это буду я.

— Скорее всего.

— И тебя это нисколько не беспокоит?

Синджир небрежно пожимает плечами.

— Так, ну ладно. Тогда следующий вопрос: а у тебя-то что с ней общего? Как я понял, вы с ней… романтически несовместимы.

— Не в том дело. Я крайне ее ценю и весьма к ней привязан. Для меня она… друг, или нечто весьма к этому близкое.

Синджир говорит «друг», словно это слово из чужого языка, смысл которого ему не до конца ясен.

— Одно время мне казалось, будто ты положил глаз на меня.

Джом явно его провоцирует, но он решает подыграть:

— Было дело. Перед растительностью на твоей физиономии трудно устоять. Но теперь я занят.

— Что, правда? — усмехается Джом.

— Правда.

— Рад за тебя, приятель.

Синджир укладывает на место очередную непокорную прядь на голове спецназовца.

— Удачи тебе с Джес. И запомни число: четыреста тридцать семь.

«Ореол» вздрагивает — корпус его защищен, но даже сквозь него чувствуется внезапное тепло от входа в атмосферу. Корабль несется среди облаков, словно брошенный по поверхности пруда голыш.

— Похоже, садимся, — говорит Синджир. — Позаботься-ка о пленнике, Джомби.

* * *

По одну сторону от посадочной платформы ОВ-99 тянутся пологие холмы и бескрайние луга Чандрилы; мягкая бальзамная трава и остроконечный оркантус с приходом весны уже сменили цвет с красного на зеленый, солнце и облака отбрасывают на землю движущиеся мерцающие тени. По другую — безмятежные, серые, словно сланец, воды Серебряного моря. Вдалеке над водой висят темные тучи, под которыми мерцают молнии и льется дождь — еще один признак того, что зима уступает место весне.

Неподалеку, прислонившись к штабелю ящиков, стоит Ведж Антиллес. К нему бежит первым сошедший с трапа Теммин. Оба пожимают друг другу руки и обнимаются.

— Привет, Снап[1], - говорит Ведж, обращаясь к парню по прозвищу, которое дал ему из-за привычки щелкать пальцами.

Следом семенит Костик, широко расставив скелетоподобные руки.

— Я ТОЖЕ ОБНИМУ ГОСПОДИНА АНТИЛЛЕСА, ИМИТИРУЯ РАДОСТЬ.

Ведж пытается уклониться от «объятий» дроида, который обхватывает капитана суставчатыми руками. При этом механизм больше походит не на проявляющего дружеские чувства человека, но на пытающееся сожрать голову партнера насекомое.

— ВОТ ТАК, — похоже удовлетворившись, говорит дроид. Отпустив Веджа, он начинает танцевать по посадочной платформе, совершая театральные прыжки, приседания и пируэты.

— Извини, — пожимает плечами Теммин. — Он пытается научиться вести себя в большей степени… как человек. И в меньшей…

— Как поющий и танцующий робот-убийца? — спрашивает Ведж.

— Угу.

Костик довольно давно стал телохранителем и другом Теммина, а когда тот пересобрал своего приятеля из запасных частей — к счастью, ему удалось выцепить электронный мозг дроида у солдат Новой Республики, зачищавших дворец на Акиве, — его крайне удивило заявление Костика, что тот желает лучше вписаться в команду. Судя по всему, так дроид отреагировал на слова Синджира, что тот всех до смерти пугает. Теммин опасается, что все попытки Костика лишь нагоняют на остальных еще больше страху, но, с другой стороны, кто знает?

— Эх, видел бы ты меня, Ведж! Я пилотировал «Ореол», и мы пронеслись на волосок от горной крепости Слассена Кенкера, а потом…

— Ладно тебе, Снап, — смеется Ведж. — Сбавь обороты. Мне нужно поговорить с твоей мамой. Расскажешь обо всем завтра, в кресле моего X- истребителя. Договорились?

— Ух ты, конечно договорились.

Ведж иногда разрешает Теммину полетать на Х-истребителе. По его словам, Теммин — прирожденный летчик-истребитель, как и его мать. Хотя Hoppy вовсе не радует мысль, что сын может пойти по ее стопам. Ведж позволяет парню потренироваться над Серебряным морем. «Я тут собираю команду под названием „Призрачная эскадрилья", — сказал он в прошлый раз Теммину. — Может, когда научишься летать по-настоящему, захочешь к нам присоединиться». Матери Теммин еще об этом не рассказывал.

Но если честно, пока он не уверен, чего на самом деле хочет. Иногда у него разыгрывается фантазия — нет, он, конечно, вовсе не собирается становиться певцом в какой-то захудалой кантине, но вот жизнь охотника за головами кажется ему довольно увлекательной. Летай куда хочешь, выслеживай злодеев, получай за это деньги… С другой стороны, мечты о жизни пилота захватывают дух. Теммин никогда не забудет то незабываемое ощущение страха и восторга, когда он рассекал облака на старом X- истребителе Веджа. И все же он до сих пор скучает по своей подпольной деятельности на черном рынке Акивы: по опасным сделкам, радости от удачных продаж, ни с чем не сравнимому упоению, когда удавалось сбыть запрещенное оружие, запчасти или дроидов преступникам и головорезам, которые могли убить тебя лишь за то, что ты косо на них посмотрел. Теммин не знает, кем он хочет быть.

Несколько недель назад он заикнулся об этом Синджиру, но бывший имперец, успевший к тому времени набраться кореллианской настойки, лишь пожал плечами: «Никто понятия не имеет, кто он или чего на самом деле хочет. И большинство просто ждут, когда кто-нибудь другой им об этом расскажет, а потом делают то, что им велят. Мой единственный тебе совет, малыш…» — Тут он рыгнул и так и не успел дать совет, поскольку свалился без чувств. Может, когда-нибудь…

Пока что Теммин точно знает лишь одно: ему настолько не терпится снова оказаться за штурвалом истребителя, что он едва не выпрыгивает из собственных штанов.

* * *

— Капитан Антиллес.

— Лейтенант Уэксли.

Над посадочной площадкой проносится порыв холодного ветра — надвигаются тучи. Зайдя дроиду за спину, Теммин дает металлическому скелету пинка под зад и ждет, когда Костик за ним погонится — что тот и делает, словно непоседливый друг.

Улыбнувшись, Ведж берет трость и направляется к Hoppe. Оба обнимаются.

— Твои объятия куда приятнее, чем у этого дроида, — говорит он, в последний раз крепко сжимая ее, прежде чем отпустить.

— Костика? — смеется она. — Да он вполне безобиден. Ну… не совсем безобиден…

— Понял, понял. Как прошла операция?

— Мы изловили Гедди, — отвечает она, оглядываясь через плечо. Пленника еще не вывели, хотя по трапу спускается Синджир — подбородок высоко поднят, губы сжаты, будто он крайне горд собой.

— Пойду чем-нибудь… промочу горло, — бросает он и направляется прямо к лестнице. — Еще увидимся!