Книга Запретная любовь - Даниэла Стил

— Это моя работа.

— С ума сойти! А «Шардонне» и мартини «Сапфир» у меня вномере — тоже ваша работа?

Несколько минут назад Кэл был приятно изумлен, найдя вгостиничном баре свои любимые напитки.

— Я узнала у вашей секретарши, что вы предпочитаете.Нам с вами, Кэл, предстоят нелегкие дни, и вы должны чувствовать себямаксимально уверенно и комфортно. И постарайтесь сегодня хорошенькоотдохнуть, — заботливым материнским тоном добавила Мередит, — чтобызавтра быть в форме.

— Мередит, а вы не хотите со мной поужинать? Обещаю, мыне станем засиживаться допоздна. Очень уж не хочется сидеть целый вечер у себяв номере, все равно заснуть пораньше мне вряд ли удастся.

Мередит колебалась, но искушение было слишком велико. Запоследние дни одиночество надоело и ей.

— Не уверена, что нам стоит… Впрочем, хорошо. Носмотрите, Кэл, в десять часов расходимся. Иначе завтра будем выглядеть нелучшим образом.

Рассмеявшись, Кэллен пообещал, что покинет ресторан ровно вдесять.

— Нравится мне, как вы со мной разговариваете,Мередит, — этаким заботливым тоном курочки-наседки! В точности как я сосвоей ребятней! Хорошо, обещаю вас слушаться. Точно в указанное время вернусь ксебе в номер и напьюсь в гордом одиночестве.

— Час от часу не легче! — расхохоталасьМередит. — Похоже, напрасно я заказала для вас мартини — надо былопопросить снотворного! Не волнуйтесь так, Кэл, — успокаивающе добавилаона. — Все будет хорошо, вот увидите. У вас прекрасная фирма, вы можете еюгордиться. Ручаюсь, нас ждет успех.

— Мередит, я безумно вам благодарен за все, что вы дляменя сделали. — Голос Кэла вдруг зазвучал серьезно и искренне. — Вы —удивительный человек!

— Как и все в нашей фирме, — с подобающим случаюпатриотизмом ответила Мередит. — Уверяю вас, юристы и аналитики сделалидля вас не меньше моего.

— И даже Комиссия по ценным бумагам пошла намнавстречу! — весело подхватил Кэл. — Что ж, такую удачу грех неотпраздновать. Ведь теперь нам целую неделю не придется вкусно есть!

От Пола Блэка он уже слыхал о «резиновых цыплятах» и прочихсовершенно несъедобных блюдах, которые обыкновенно подаются на презентациях.Ничего удивительного — хотя подобные мероприятия и именуются «завтраками» и«ужинами», участники их интересуются едой в последнюю очередь. Да и самому Кэлубыло все равно что есть — лишь бы все презентации прошли гладко. Он оченьволновался, но Мередит заразила его своей уверенностью, и теперь он и самповерил в успех.

Они договорились встретиться в холле в половине восьмого.Кэл обещал заказать столик в «Памп Рум» — одном из любимых ресторанов Мередит,где она ужинала почти каждый раз, когда бывала в Чикаго.

Ровно в половине восьмого, как и обещала, Мередит спустиласьв холл. Кэл уже ждал ее там, как всегда, безукоризненно одетый, причесанный ивыбритый.

В первые дни знакомства Мередит часто ловила себя на мысли,что Кэл не похож на делового человека — скорее напоминает фотомодель иликиноактера в роли бизнесмена. Но скоро она перестала удивляться его красоте иобаянию. Мередит никогда не оценивала людей по внешности, и в Кэле еепривлекали не синие глаза, не ослепительная улыбка, не калифорнийский загар, абеспокойный, деятельный ум, энергия и неизменное чувство юмора. Он был из тех,с кем всегда интересно — такие люди нечасто встречаются.

По дороге в ресторан они болтали обо всем на свете. Мередитрасслабилась и чувствовала себя так, словно они были старыми друзьями. Но когдаони сели за столик в тихом уголке зала и сделали заказ, Кэл вдруг задал ейсовершенно неожиданный вопрос:

— Мередит, расскажите мне о своем муже! Представляюсебе, какой напряженный у него режим — особенно после чрезвычайныхпроисшествий, таких, как в эту пятницу. Вы, должно быть, целыми днями его невидите?

— Да, иногда так и бывает, — улыбнуласьМередит. — Но я тоже много работаю, так что мы квиты.

— Вы давно замужем?

Мередит не любила откровенничать, и обычно ее личная жизньдля клиентов оставалась загадкой. Но Кэл был ей симпатичен, и в расспросах егочувствовался искренний и доброжелательный интерес. «Почему бы и не рассказатьему о себе?» — подумала она.

— Четырнадцать лет. Мы поженились в Вашингтоне, когда яеще училась.

Неслышно подлетел официант с бутылкой вина на подносе инаполнил их бокалы.

— А дети у вас есть?

— Нет!

Ответ прозвучал резче, чем ей бы хотелось. Кэл удивленноподнял бровь.

— Какое решительное «нет»! Похоже, вам и не очень-тохочется! — заметил он.

— Да нет, не то чтобы… — неловко замяласьМередит. — Просто у нас со Стивом совсем нет времени на воспитаниеребенка. Раньше мы все откладывали на потом, но годы идут, и я уже начинаюдумать, что этого никогда не случится.

— И вас это огорчает? — настаивал он.

Один из вопросов, на которые Мередит не любила отвечать дажесамой себе. Но Кэллен ждал ответа, и его пронзительный взгляд требовалоткровенности. Он спрашивал так, словно имел на это право. И Мередит, сама незная почему, чувствовала, что может ему довериться. Этот человек ее не предаст.

— Нет, не огорчает, — честно ответила она. —По совести сказать, я этому только рада. Мне для счастья хватает мужа и любимойработы. А вот Стив, боюсь, будет очень разочарован, если останется бездетным. Впоследнее время он все чаще об этом заговаривает.

— И что вы ему отвечаете? — не отставал Кэл.Мередит улыбнулась в ответ.

— Что мне надо готовиться к презентации, а о детях мыпоговорим потом.

— Но рано или поздно он потребует решительного ответа!

— Что ж, я отвечу! — постепенно распаляясь,проговорила Мередит. — Я работаю допоздна, Стива не бывает дома понескольку дней кряду, а если происходит что-то чрезвычайное, то и по целымнеделям. Как, скажите на милость, мы можем взять на себя ответственность заребенка? Когда будем его воспитывать? По выходным? Нет, такой жизни ребенок незаслуживает! Ему нужна нормальная семья, мама и папа, которые будут с нимгулять, играть, рассказывать ему сказки — каждый день, а не раз в году!

Наступило короткое молчание. Кэл задумчиво смотрел ей влицо: взгляд его синих глаз был непроницаем, и Мередит не могла угадать, о чемон думает.

— А вы, Кэл? — спросила она, решив, что вправеждать от него ответной откровенности. — Как вы справляетесь со своимвыводком? У вас ведь, кажется, трое — я не ошибаюсь?

— Верно, трое. И их мать во многом похожа на вас. Онкак-то вмиг постарел: сгорбились плечи, потух огонек в глазах, чистый лобпересекла глубокая морщина. Сейчас Кэллен выглядел на все пятьдесят лет.