Книга Благородный воин - Джулия Гарвуд

– Нет, – перебил ее рыцарь, – я больше не сюзерен отца, я – твой муж.

От его мягкого упрека Элизабет вспыхнула.

– Да, да, Сара, мой муж, – быстро поправилась она. В это время ее внимание привлекли знакомые слуги, вносившие в зал подносы с едой. – Откуда они… Когда…

– Все вернулись, как только узнали, что вы здесь. – Сара молитвенно сложила руки на груди. Она смотрела на хозяйку, но краем глаза заметила, что барон нахмурился. – То есть я хотела сказать, вернулись, когда узнали, что ваш муж очистил дом от разбойников.

Служанка повернулась к барону и почтительно опустила глаза.

– С вашего позволения, милорд, я помогу госпоже приготовиться ко сну. Ее горничная погибла во время налета.

Джеффри в знак согласия кивнул. Сара улыбнулась и протянула руку, словно хотела потрепать Элизабет по щеке, но вовремя передумала. Девушка заметила ее смущение и сама любовно погладила служанку по лицу.

– Спасибо, Сара. Слава Богу, хоть ты спаслась.

Служанка вернулась к своим обязанностям. Элизабет посмотрела на мужа, и тот заметил в ее глазах слезы.

Джеффри поражала выдержка жены. В ней была заложена особая хрупкая сила. Элизабет не походила на других женщин, и он это понял с самого начала. Он нее исходило спокойное достоинство. И хоть характером она обладала вспыльчивым, умела сдерживать слезы.

Барону захотелось, чтобы девушка снова улыбнулась.

– Интересно, а ревешь ты так же громко, как брат? – спросил он.

Элизабет не поняла, подтрунивает он над ней или нет, и мотнула головой.

– Я никогда не реву, – ответила она, но тут же пожалела, что так глупо расхвасталась.

Джеффри восхищенно рассмеялся и прошептал на ухо:

– И никогда не улыбаешься мужу?

Нежное дыхание щекотало мочку уха и показалось девушке сладостной лаской. Чтобы обрести способность отвечать, ей пришлось отодвинуться.

– Об этом рано говорить. – Она тоже попыталась обратить ответ в шутку, но голос прозвучал неестественно хрипло. – Я вышла замуж, милорд, всего несколько минут назад. – Элизабет подняла глаза, и они так озорно заблестели, что Джеффри задохнулся от невиданной их синевы. С каждым мгновением девушка становилась все привлекательнее и желаннее, хотя он не понимал, как это было возможно.

– И ты довольна, что вышла замуж? – выговорил он, когда наконец обрел дар речи.

– Брак может оказаться трудным, – посерьезнела Элизабет и, выдержав взгляд барона, добавила:

– Супруга я почти не знаю, но слышала о нем ужасные истории.

Джеффри опешил. По искоркам в глазах жены он решил, что Элизабет смеется, но ее лицо и тон оставались серьезными. С ним еще никто так не разговаривал, и барон не сразу нашелся, что ответить.

– Я твой муж. Ну-ка, выкладывай, что тебе обо мне наговорили!

– Много всякого. – Девушка еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

– Я должен знать все! – Его голос взлетел вместе с возрастающим гневом.

И уже выпалив приказ, Джеффри пожалел об этом. Он не собирался пугать молодую жену перед первой брачной ночью, но, кажется, добился именно этого. Элизабет отвернулась, спрятала от него лицо, Теперь, хоть это и неловко, но придется ее утешать. Только вот как это сделать?

Барон в сердцах грохнул кубком о стол и, взяв кончиками пальцев Элизабет за подбородок, повернул ее лицом к себе. Он решил, что просто улыбнется ей, и жена сразу поймет, что не лишилась его благосклонности. Он совершенно не был готов к тому, что она будет лучезарно ему улыбаться.

– Я шутила, муженек, не сердитесь. И совершенно не хотела вас обидеть. – Элизабет всеми силами старалась сдержать улыбку.

– Значит, ты не испугалась? – Джеффри понял, что задал идиотский вопрос.

– Что, не любите, когда над вами подшучивают?

– Не думаю, чтобы мне нравились такие шутки. – Джеффри хотел, чтобы его голос прозвучал сухо и строго, но не очень в этом преуспел: улыбка девушки согревала, как проникший в мрачную, сырую комнату солнечный луч, так что он с усмешкой добавил:

– Если только поддразниваю не я сам.

Элизабет снова рассмеялась.

– В таком случае наш брак…

– Тост! – прокатилось по залу.

Она подняла глаза и увидела Роджера. Воин держал кубок высоко над головой, а на плече у него примостился Томас и, вцепившись обеими руками в его шевелюру, хихикал.

Барон почувствовал легкое раздражение. Его увлекала милая перепалка с женой и интересовало, что она собиралась ответить. Усилием воли он заставил себя вернуться к празднествам и прошептал ей на ухо:

– Позже, женушка, позже. Потом ты мне расскажешь все жуткие истории о моем ужасном характере.

– Возможно, милорд, возможно, – в тон ему ответила Элизабет, не сводя взгляда с Роджера и брата.

С каждым глотком горячащего вина девушке становилось все лучше. Какая-то теплая волна окутывала ее.

– Откуда, милорд, у вас такое славное вино? – спросила Элизабет. – Мы не привыкли к таким напиткам.

– Даже во время пиров? – искренне удивился Джеффри.

– Пили только пиво, – отозвалась девушка. – И ели с общих подносов. – Она показала на деревянные дощечки, которые вносили и ставили на стол слуги.

– Но твой отец был обеспеченным человеком, – заметил барон.

– Обеспеченным, но чересчур бережливым, – прыснула девушка. Она подалась вперед, и ее ладонь словно случайно легла на руку мужа. – Дедушка ужасно смеялся над его тугим кошельком, – добавила она заговорщическим тоном.

– Кажется, ты обожаешь дедушку? – Джеффри развеселило ее поведение

– Да, мы очень похожи. – Элизабет сделала еще глоток и взглянула на мужа поверх кубка.

– Довольно. Дай-ка сюда, – Джеффри бесцеремонно отобрал у жены кубок и поставил на стол. – Я не хочу, чтобы в нашу брачную ночь ты спала.

Его неделикатное напоминание о том, что вскоре должно было произойти, заставило Элизабет похолодеть. Улыбка на лице погасла, и она потупилась. Девушка съела лишь крохотный кусок пирога с перепелами и не притронулась ни к лебедю, ни к приготовленным для праздника пирожкам с лесной земляникой.

На столе появлялись все новые и новые яства. Кругом разнеслись восхищенные возгласы, когда перед Элизабет поставили зажаренного павлина, украшенного собственными перьями. Оруженосец подал барону влажное полотенце, тот вытер руки и принялся разделывать птицу. Госпоже прислуживал паж.

Священник и несколько приближенных Джеффри присоединились за столом к молодой паре. Но Томаса по малолетству и положению к ним не допустили, хотя каждый раз, когда Элизабет бросала взгляд в сторону брата, она видела, что у мальчика, как у бурундука, щеки набиты едой. «Манеры не лучше, чем у моих псов, – решила она. – Ничего, вот скоро станет пажом у Джеффри, тогда и научится приличному поведению».