Книга Список жертв - Джулия Гарвуд

— А как тебе удалось раздобыть этот дневник? — спросила Риган у подруги.

— После похорон дочь Мэри разбирала вещи матери и нашла его. Естественно, она немедленно отправилась с ним в полицию, но там дело не двигалось. Тогда она наняла адвоката и поручила ему вернуть деньги. Но тот внимательно изучил бумаги по передаче имущества и отказался вести дело. Он сказал, что с точки зрения закона все чисто.

— И что?

— Кристина — так зовут дочь Мэри Кулидж — и ее муж вернулись домой, в Баттл-Крик. Но перед отъездом она отправила копию дневника в «Трибюн». Его передали одному из журналистов, но он сделал несколько звонков и счел дело безнадежным, а потому не стал тратить на него время. Он просто выбросил письмо Кристины и дневник ее матери в мусорную корзинку… Честно сказать, я потом потихоньку забрала их оттуда. Видите ли, я слышала, как он обсуждал это дело с одним из коллег, и мне стало интересно.

— Вот идет защитница униженных и оскорбленных по имени Софи, — пробормотала Корделия, виновато улыбнувшись Риган. — Я тоже прочла дневник и, поскольку в одиночку Софи было не справиться, поддалась на уговоры помочь правому делу.

— Не особо я и уговаривала, ты сама согласилась, — буркнула Софи.

— И когда все это случилось? — поинтересовалась Риган.

— Ну, ты как раз была в Лос-Анджелесе, поэтому в полицию отправилась Корди.

— Она меня заставила, — немедленно пожаловалась та. — Сначала я была весьма оптимистично настроена, так как в полиции явно имели представление о том, кто такой мистер Шилдс. Я беседовала с лейтенантом Льюисом — у него почтенные седины, что не мешало мужику нахально со мной заигрывать. В целом он был очень внимателен и прямо-таки излучал симпатию. Мне потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что он совершенно не думает того, что говорит, и забудет обо мне и Мэри Кулидж, как только я покину его кабинет.

Софи не сказала официанту, что торопится, а потому все заказы были поданы одновременно. Бросив взгляд на часы и жалобно охнув, она схватила вилку и принялась быстро поглощать салат. Корди щедро полила сандвич кетчупом и посмотрела на него с нежностью, но откусить не успела.

— А были ли другие жалобы на Шилдса? Может, кто-то еще обращался в полицию? — спросила Риган.

Корди вздохнула и, с сожалением поглядывая на сандвич, принялась рассказывать:

— Жалобы были — несколько женщин все же обратились в полицию, но им не удалось собрать достаточных доказательств даже для возбуждения дела. Лейтенант уверял меня, что они по-прежнему над этим работают, но я как-то не уверена… Прошел почти месяц, а никаких подвижек не видно. Не говоря уж об аресте или других радикальных мерах. Нам стало известно, что дело Мэри лейтенант Льюис передал детективу по фамилии Суини.

— Минуточку, — нахмурилась Риган. — Сколько же времени вы двое занимаетесь этим делом?

— Не так уж долго. — Корди решительно взяла сандвич и примеривалась, с какого бока лучше откусить.

Риган быстро сказала:

— Еще один вопрос, последний…

— Ты нарочно, да? — Корди положила сандвич и уставилась на подругу. — Ты специально задаешь очередной вопрос, как только я собираюсь заняться этим сандвичем вплотную! Софи, положи мою картошку!

— Тебе вредно есть картошку фри. Можно сказать, я забочусь о твоем здоровье. Ну разве я не прелесть? — спросила Софи, торопливо облизывая пальцы.

Корди ответила на это возмущенным фырканьем и вновь повернулась к Риган.

— У меня правда серьезный вопрос, — сказала та. — Ответь честно: ты думаешь, что Мэри Кулидж совершила самоубийство, или веришь в версию Софи?

— Что она была убита? — Корди понизила голос: — Не знаю… но это кажется весьма возможным.

— Ты серьезно? — Вилка выпала из пальцев Риган.

— А почему, интересно, ты так не удивилась, когда я тебе об этом рассказывала? — недовольно спросила Софи.

— Потому что ты всегда все драматизируешь. Но Корди у нас — девушка практичная и здравомыслящая, и если она тоже в это верит…

— Тогда что?

— Тогда это возможно.

— Ничего я не драматизирую!

— Но почему ты думаешь, что это могло быть убийство? — задумчиво спросила Риган, игнорируя возмущенные комментарии Софи.

— Прочти дневник.

— Я хочу знать сейчас.

— Ну ладно. К концу дневника становится очевидно, что Мэри боялась Шилдса. Он угрожал ей. Последняя запись сделана ужасным почерком — слова расползлись по странице, буквы огромные и неровные. Это указывает на то, что женщина была одурманена наркотиками. И возможно, ее последние слова написаны под воздействием галлюцинаций. А может, это были не галлюцинации, а все происходило на самом деле.

Риган взяла лежащие перед ней бумаги, открыла последний лист и прочла несколько слов, которые заняли почти всю страницу: «Слишком поздно. Они идут сюда».

Глава 6

В переулке воняло мокрой псиной и блевотиной. Но в переполненном мусорном контейнере, где детектив Алек Бьюкенен провел большую часть ночи, пахло намного хуже.

На данном этапе над делом работали семь детективов, и надо же было случиться такому невезению, что именно он, Алек, вытянул короткую спичку и ему пришлось осуществлять наблюдение и прикрытие именно в этом интересном месте. Прикрывал он — и другие ему подобные бедолаги — задницу Майка Таннера, который сидел в сухом и теплом помещении склада.

Напротив входа в складское помещение расположились детективы Даттон и Неллис. Переодетые в гражданское, они наблюдали за дверью с разных сторон. Еще два сотрудника сидели в ресторане на другом конце города, изображая потенциальных покупателей наркотиков. Это были молодые ребята, похожие на недавних выпускников колледжа, одетые в униформу молодежи города: темно-синие с белой отделкой майки, джинсы, которые еле-еле держались на костлявых бедрах, и раздолбанные кроссовки от «Найк».

Седьмой детектив следовал за деньгами, которые везли для оплаты партии наркотиков. Вообще-то руководителем операции был назначен Алек, но Таннер вбил себе в голову, что это его дело, и не упускал случая проявить свои руководящие таланты. Бьюкенен всегда считал, что нельзя судить о людях слишком поспешно, поэтому решил занять выжидательную позицию. Бабушка была права: поживем — увидим. В конце концов, они работают вместе всего пару дней, и потом все может оказаться не так уж плохо. Пока Таннер ему не слишком нравился: он легко заводился, и гнев его брал верх над разумом. «Это плохо для нашего дела, — думал Алек. — Честно сказать, это очень плохо».

И дело не только в темпераменте. Таннер создал серьезную проблему для остальных, отказавшись надеть передатчик. Он даже не позволил ребятам из техотдела поставить «жучки» в помещении склада. Уверял, что близнецы обязательно почуют слежку, а поскольку он единственный работал с ними напрямую, пришлось последовать его пожеланиям.