Книга Сказание о Доме Вольфингов - Уильям Моррис

Лучница быстро вышла вперёд, подошла к Лучезарной и повела её за руку к Могучеродному, Стражу Зала и другим вождям. Могучеродный вздрогнул и вскочил на ноги. На самом деле, мысли его были об одной Наречённой, так что он совсем забыл о своей сестре и не подозревал, к чему ведёт Страж Зала, хотя другие уже догадывались и теперь весело улыбались, наблюдая за тем, как Могучеродный окидывает всех диким взглядом. Лучезарная же стояла, раскрасневшись, словно июньская роза, но в глаза своему брату смотрела прямо. И тогда Страж Зала произнёс:

– Могучеродный, вождь сынов Волка! Раз уж ты хочешь забрать у нас нашу деву Наречённую, я прошу тебя отдать нам взамен эту деву. Тогда дом Вола не понесёт утраты, ведь те, кто хочет породниться с нами, придут к нам просить её себе в постель на радость своему роду.

Тогда Могучеродный весело улыбнулся остальным и сказал:

– Вождь рода Вола! Да будет твоим этот дар! Бери от нас ещё, что только пожелаешь!

Затем юноша поцеловал Лучезарную и обратился к ней со словами:

– Сестра, мы ждали, что это рано или поздно случится, и всё же думали, что тот, кто уведёт тебя, поживёт с нами месяц-другой. Но сейчас пусть всё будет так, как будет: раз уж тебе не вынашивать детей родам Серебряной долины, то вынашивай же их нашим друзьям и товарищам. А теперь скажи, что хочешь получить ты в дар, чтобы сохранить нас в своей памяти.

Девушка ответила:

– Память о моём народе не покинет меня. Впрочем, я и в самом деле попрошу у тебя подарок. Отпусти со мной Лучницу и двух сыновей Лесного Отца, оставшихся после того, как был убит Лесная Погибель. Возможно, старший и его жена захотят уйти со своими сыновьями – не запрещай им.

– Пусть так всё и будет, – ответил Могучеродный и ненадолго замолчал, размышляя, а затем произнёс:

– Послушайте, друзья! Не кажется ли вам странным, что не только война разлучает, но и мир? Я понимаю, как тяжко для вас лишиться возлюбленной сестры. Я и сам так привык к своей, хотя иногда она и командует мной, что часто ещё буду оборачиваться, желая ей что-то сказать, когда меж нами уже пролягут многие дни пути через леса и горные пустоши.

Лучница при этих словах рассмеялась, хотя в глазах её стояли слёзы, и сказала:

– Скрепи своё сердце, брат. Всё же путь от Дола до Серебряной долиной ближе, чем путь от жизни к смерти, да и дорогу эту, мы, похоже, быстро выучим.

Страж Зала молвил:

– Это верно, ведь мой брат недурно разбирается в лесных тропах, раз уж он изучил их прошлой осенью.

Железноликий улыбнулся, хотя и немного грустно. Он видел перед собой Божественноликого, смотревшего на одну только Лучезарную, и неудивительно – она выглядела теперь как никогда прекрасной. А военный вождь, на самом деле, был недоволен, ведь он считал, что теперь, когда Лучезарная переходит в род Вола, его брак отложится. Божественноликий даже подумывал, не лучше ли взять её за руку и отвести домой через диколесье – только он и она. Девушка стыдливо поглядывала на него, словно подозревая о его мыслях. Впрочем, юноша знал, что это невозможно, ведь он, избранный военным вождём, не нарушит мир между родами. Он знал, что всё это делается ради мира.

Тогда Страж Зала, поднявшись, вышел вперёд, взял Лучезарную за правую руку и молвил:

– Я возьму эту девушку, Лучезарную из рода Волка, и отведу её в дом рода Вола, чтобы она стала одной из дев этого рода и вышла замуж за мужа той крови, с которой мы хотим породниться. Пусть отныне никто не говорит, что она не из рода Вола, ибо мы даём ей нашу кровь, и она теперь – поистине одна из нас.

После этих слов продолжился весёлый разговор, а потом все отправились по домам, так как солнце висело уже очень низко. По дороге Железноликий спросил своего сына:

– Златогривый, скажи, сдержишь ли ты своё слово – женишься ли на самой прекрасной женщине в мире? Насколько же она должна быть прекрасней моей дорогой дочери, которой не суждено отныне жить в моём доме?

Божественноликий ответил отцу:

– Да, отец, я сдержу свою клятву, ибо боги, ведающие многое, ведают и о том, что в тот праздник я клялся, думая о прекрасной женщине, которая идёт сейчас рядом со Стражем Зала, и ни о ком другом.

– Ах, сын мой! – воскликнул Железноликий. – Почему же ты обманул нас? Лучше бы тебе тогда сказать нам правду!

– Верно, Старейшина, – улыбнулся Божественноликий. – И как бы ты разгневался на меня тогда, если даже сейчас ты едва меня простил! По чести сказать, отец, я боялся поведать тебе обо всём: я был молод, один против всего мира. Да, да, и это было даже приятно – так сильно я любил её, – ты не забыл ли, отец?

Железноликий улыбнулся, но ничего не ответил, и они подошли к дому, в котором гостили.

Глава LIV. Новости от Даллаха. Народное собрание в Серебряной долине

Спустя три дня из Розовой долины прибежали двое быстрых гонцов с новостями от Даллаха. Он во всём преуспел, убив множество беглых смуглолицых и счастливо прибыв в Розовую долину. Там в споре мечей его отряд получил всё, что хотел, ведь в долине оставалось лишь немного врагов – большинство из них ушло в Серебряную долину, где они и были перебиты. Посему Даллах теперь стал Старейшиной Розовой долины, а воины Дола, отправившиеся с ним, ждали прибытия остального войска для избрания нового Старейшины Розовой долины. И всё же Даллах послал гонцов сообщить о том, что множество смуглолицых, без сомнения, сбежало в леса, а потому, если не позаботиться об этом, они принесут горе ещё не одной матери.

Сейчас уже большая часть воинов Дола и пастухов собиралась домой, хотя некоторые не прочь были погостить ещё немного в Серебряной долине. Жить там было приятно, хотя воины и помогали беднякам по хозяйству, но ведь делали это они с радостью. Да и женщины Серебряной долины желали дружбы прекрасноликих высоких юношей Дола и старались во всём им угождать. И то сказать, немало мужей и женщин из числа бывших невольников умоляли воинов Дола взять их с собой, чтобы в новых землях забыть все свои прежние муки, не вспоминая о них даже во сне. Жители Дола не хотели отказывать просившим – не нашлось никого, кто выступил бы против, так что, когда подошло время отправляться в обратный путь, набралось человек сто бывших невольников, собиравшихся пойти в Дол вместе с войском.

И вот в Серебряной долине созвали большое народное собрание. Пришли на него и жители города у Крепости, и пастухи. Там военный вождь назначил выход войска на день после следующего. Кроме того, должным образом устроили жизнь Серебряной долины: сыны Волка хотели, чтобы жители Леса поселились с ними в их прекрасном городе, и предлагали им добротные каменные дома по их выбору. Но жители Леса отказались, они предпочли построить себе дома сами, а места выбирали почти на самом краю обработанной земли по всей долине.

И в самом деле, немногие из жителей Леса остались среди сынов Волка надолго. Они любили лесную жизнь, а потому и ушли в лес, расчистив в нём поляну и построив жилища на свой вкус, и принялись за свои обычные лесные промыслы – сжигание угля и охоту, в которых они были мастера. Оставшись, они оказались полезны жителям Серебряной долины, став надёжной передовой защитой от всех недругов. Что же касается остальных гостей, то где бы они ни поселились, их везде принимали с радостью, как лучших друзей. Частыми стали и браки сынов Волка с другими домами.