Книга Короли океана - Гюстав Эмар

– Ну и пусть! Попытка не пытка! – решительно возразила девушка.

– Но по крайней мере подожди немного, – взмолилась герцогиня. – Быть может, с минуты на минуту этот человек объявится сам. Не лучше ли набраться немного терпения, чем скоропалительно вызвать его злобу, потребовав от него объяснений, что совершенно бесполезно, если он почувствует, что его принуждают.

– Нет-нет, – покачав головой, сказала Майская Фиалка, – мое терпение лопнуло. Я уже четыре или пять часов сижу взаперти в этой темнице и как будто постарела лет на десять. Я выросла среди лесных просторов – мне нужен воздух. А в этих толстых стенах, куда почти не проникает солнечный свет, под этими тяжелыми сводами мне душно. Я уже достаточно ждала, даже слишком. И пусть Онцилла заколет меня своим кинжалом, но я добьюсь от него объяснений, и прямо сейчас.

– Поскольку тебя ничем не удержать, дитя, ступай, – проговорила герцогиня, – и да хранит тебя Господь! Только боюсь, твоя благородная попытка совершенно бесполезна и, повторяю, как бы она не навредила нам еще больше.

– Пусть будет так, как угодно Богу, сударыня. Я приняла решение и менять его не буду. Ну же, не унывайте! Не знаю почему, но у меня такое чувство, что эта отвратительная история закончится лучше, чем мы можем даже надеяться.

Едва заметная улыбка тронула бледные губы благородных дам, и они молча смирились.

Майская Фиалка бросила на них нежный, полный сочувствия взор, вышла из гостиной и направилась в переднюю. Во избежание всяких неожиданностей, как мы уже говорили, пленницы оставили двери в соседние комнаты открытыми, а сами разместились в средней. И со своих мест герцогиня с дочерью могли проводить Майскую Фиалку взглядом до двери в переднюю. Подойдя к ней, девушка прикоснулась к ручке и резко надавила на нее – но дверь не поддалась, хотя ручка опустилась. Дверь оказалась запертой снаружи.

– Вот уж действительно, я забыла, что мы узницы, – с усмешкой обронила девушка.

Она со всей силы ударила прикладом «гелена» по нижнему краю двери, и та с оглушительным грохотом содрогнулась снизу доверху.

«Может, на такой зов он и откликнется!» – подумала Майская Фиалка. И уже приготовилась ударить еще раз, но тут услышала снаружи шаги.

– Эй, кто-нибудь! – крикнула она.

– Что вам угодно? И зачем так грохотать? – послышался голос Онциллы.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Это ты, Майская Фиалка?

– Да, открывай же! У меня нет никакого желания разговаривать через дверь. Ты объяснишь мне наконец то, о чем собираюсь тебя спросить, да или нет?

– Почему же нет, коли есть такая надобность? Я как раз сам собирался побеседовать с твоими товарками.

– Что ж, тогда открой!

В замке заскрежетал ключ – дверь отворилась.

– Идем, – сказал Онцилла.

– Нет уж, – резко возразила девушка, шагнув назад, – лучше ты входи. Разговор состоится здесь. Теперь-то я хорошо знаю тебя, Онцилла, и ты меня не обманешь.

– Да ты не в своем уме, девочка! С чего бы мне тебя обманывать?

– Потому что у тебя натура такая – ходить окольными путями. Потому что тебе уж больно не хочется, чтобы я была с этими дамами. Потому что ты спишь и видишь, как бы поскорей от меня отделаться.

Злодей пожал плечами.

– Какая мне разница, с ними ты будешь или нет, – бросил он. – Ну так что ты собиралась мне сказать – говори!

– Я хотела сказать – ты не имеешь права держать меня в четырех стенах, да еще под замком.

– А что тебе мешает уйти? Иди же, ты свободна.

– Пусть так, но я не могу уйти одна.

– А это уже совсем другое дело. Дамы останутся здесь. По крайней мере, до новых распоряжений.

– Это ты сошел с ума, Онцилла. Страсть застит тебе глаза, вот ты и не думаешь об опасности, а она уже висит над твоей головой. Ты воображаешь, будто, делая свое грязное дело, все предусмотрел. И обезопасил себя так, что твои следы не отыскать и тебе удастся довести до конца то, что ты столь удачно начал.

– Конечно, – с насмешкой бросил тот. – Так я и думаю.

– Что ж, ты ошибаешься, Онцилла. О чем я тебя и предупреждаю в твоих же интересах. Твоим врагам известно об этом логове, они вышли на твой след и уже спешат сюда. Может, через час тебя обложат со всех сторон, и тебе некуда будет бежать.

– Ах ты, негодная девчонка! – вскричал он, гневно топнув ногой. – Уж больно ты самоуверенна.

– Да, потому что так оно и есть, – холодно отвечала девушка.

– Неужели ты выдала меня?

– Кто знает? – усмехнулась Майская Фиалка. – Помнишь, как я спустилась с носилок у ворот постоялого двора? Там собралось много народу. Так что, если среди тех зевак оказался один мой знакомец? Тебе довольно?

– Брось! Я не такой дурак, чтобы выслушивать всякий вздор и обращать внимание на бредни юродивой. Милая девочка, – прибавил он, – благодарю тебя за добрые предупреждения, да только ты, к сожалению, опоздала. Что бы там ни случилось, все будет по-моему.

– Поостерегись!

– Ладно-ладно, я все понял. А ты заруби себе на носу, милая моя Майская Фиалка, если на меня кто нападет, тому не поздоровится – только отчаянные сорвиголовы смогут попереть на рожон. А теперь дай пройти, мне нужно кое-что сказать госпоже герцогине де Ла Торре.

– Как знаешь, Онцилла. Кто не хочет слушать, тот хуже глухого. И пусть пролитая кровь падет на твою голову!

– Аминь! Да ради бога, детка! – рассмеялся тот.

И, пройдя мимо девушки, он быстро направился в гостиную к герцогине с дочерью. Майская Фиалка машинально последовала за ним. При виде Онциллы дамы поднялись. Злодей почтительно приветствовал обеих, отвесив герцогине отдельный поклон.

– Сударыня, – обратился он к ней, – соблаговолите уделить мне пару минут для частной беседы!

– Для частной беседы, сударь? – нерешительно переспросила герцогиня. – Но мне нет нужды говорить с вами ни о чем таком, что не дозволено было бы слышать моим спутницам.

– Прошу прощения, сударыня, но я настаиваю. Это очень важно: то, что я намерен вам сказать, должны слышать только вы и я.

– Не понимаю, сударь.

– О, вам совершенно не стоит опасаться меня, сударыня. Помнится, когда-то я был дворянином. И чем бы ни закончился наш разговор, я буду по-прежнему питать к вам чувство глубочайшего почтения, даю слово. Но повторяю, сударыня, нам очень важно поговорить. Добавлю также, что наш разговор никто не должен слышать: это в ваших же интересах, сударыня.

Майская Фиалка выступила вперед.

– Соглашайтесь на то, о чем он просит, – сказала она, – и ничего не бойтесь. Мы с вашей дочерью будем в соседней комнате. Там мы вас не услышим, зато будем хорошо видеть.