Книга Республика воров - Скотт Линч

Аллена пожала Жану руку и торопливо продолжила:

– По приказу господина Виа Лупы мы впятером за час до рассвета выехали верхом на тракт к северу от Двора Праха встречать вадранских беженцев – ну, чтобы сразу заручиться их обещанием отдать голоса за партию Глубинных Корней. – Стянув кожаные перчатки, она раздраженно хлопнула ими по колену. – А как только взошло солнце, нас окружили городские стражники и объявили, что Комитет общественного порядка издал указ, запрещающий жителям Картена выезжать за пределы города, – якобы в связи с напряженной обстановкой на севере. Предложили нам по доброй воле вернуться, иначе грозили арестовать и насильно в Картен привести. Вот мы и вернулись – с пустыми руками.

– А может, это черноирисовцы в голубые мундиры переоделись? – спросил Жан.

– Нет, констебли были самые настоящие, я многих в лицо знаю, – ответила Аллена. – И указ Комитета тоже не поддельный, я с ним ознакомилась.

– Правильно сделали, что добровольно вернулись, – сказал Жан. – А то бы сидеть вам под арестом. Ладно, ступайте завтракать, мы с этим сами разберемся.

Аллена ушла, а Жан обернулся к Никоросу:

– Что еще за Комитет общественного порядка?

– Три человека, избранные из числа консельеров большинством голосов. Они за городской стражей присматривают.

– М-да… Похоже, не стоит и спрашивать, какую партию они в Конселе представляют…

– Увы, сударь, – вздохнул Никорос.

– Что ж, придется в черте города работу по оказанию помощи беженцам проводить. Ничего страшного. Я отправлю Аллену со спутниками во Двор Праха. А вы, Никорос, ступайте отдыхать. Нет, никакие возражения не принимаются. Либо вы немедленно идете к себе, либо я вас с балкона выброшу. Я тут и один управлюсь, пока вы с господином Лазари отсыпаться будете.

Никорос, преисполненный благодарности, удалился в свои покои, а Жан занялся изучением бумаг на столе. Он писал распоряжения, рассылал посыльных, отвечал на какие-то прошения, пил кофе всевозможных сортов – свежезаваренный и обжигающе горячий, а осеннее солнце протягивало в окна бледные пальцы лучей.

Вскоре после полудня парадные двери гостиного подворья Жостена распахнулись, и толпа посетителей расступилась, пропуская к лестнице второго этажа Дурную Примету Дексу и Первого сына Эпиталия в сопровождении целой свиты помощников и лакеев. Жан отложил бумаги и встал из-за стола.

Декса, ворвавшись в зал приемов, гневно наставила обличительный перст на Жана и прошипела:

– Вы с господином Лазари поставили нас в унизительное и чрезвычайно нелепое положение! По вашей вине нам пришлось…

Жан расправил плечи, вздохнул и миролюбиво развел руками:

– Похоже, произошло какое-то прискорбное недоразумение, которое мы немедленно уладим. Для этого прошу всех, кроме консельеров, немедленно покинуть помещение.

Сопровождающие недоуменно переглянулись. Жан с радушной улыбкой выпроводил их за дверь, как расшалившихся детей, а потом вывел Дексу и Эпиталия на балкон, где уже без улыбки, но с неприкрытой угрозой в голосе негромко произнес:

– Разговоров в подобном тоне я больше не потерплю.

– Нет уж, извольте нас выслушать! – возмущенно воскликнула Декса. – Я с вас лоск пообдеру! Три шкуры спущу за то, что…

– Дурная Примета Декса, – прорычал Жан, подступив к ней вплотную. – Немедленно понизьте голос. Прекратите истерику. Не смейте своим вызывающим поведением смущать ваших собратьев по партии и лишать их боевого духа. Не доставляйте удовольствия нашим противникам, которым наверняка станет известно о смятении в наших рядах. Повторяю: я этого не потерплю.

Она разгневанно уставилась на него. Внезапно в ее настроении произошла разительная перемена – непонятно, то ли из-за строгой отповеди, то ли под влиянием магического принуждения, – и Декса неохотно кивнула.

– Итак, я готов выслушать ваши замечания, предложения и даже гневные упреки, при условии что высказаны они будут с соблюдением всех правил приличия и хорошего тона, – произнес Жан. – Иначе говоря, создавая видимость дружеской беседы.

– Извините, – вздохнула Декса. – Вы совершенно правы. Так вот, дело в том, что вы с господином Лазари своей выходкой умудрились погрузить нашу безупречную репутацию на мусорную барку и утопить ее в озере! Зачем вам беженцы понадобились?

– Состоятельные беженцы благородного происхождения? – уточнил Жан. – Те, кто в благодарность за радушный прием отдаст свои голоса в пользу партии Глубинных Корней?

– В том-то и дело, что ничего подобного не произойдет! – возразил Эпиталий. – Декса, покажите ему постановление…

– Час назад нас созвали на внеочередное заседание Конселя… – Декса вытащила из кармана сложенные листы пергамента и вручила их Жану. – Созванное по требованию черноирисовцев. Во временные рамки они едва уложились, но в остальном все прошло в полном соответствии с законодательством. Чрезвычайное постановление было принято простым большинством голосов.

– Ввиду непредвиденного стечения обстоятельств, – вслух прочел Жан, – и в связи с появлением в городе огромного числа беженцев и переселенцев из самых разных слоев общества… необходимо принять срочные меры, дабы обезопасить и защитить священные традиции избирательного права от умышленных и злонамеренных нарушений… немедленно ввести строгий запрет на предоставление означенным переселенцам и беженцам права голоса… сроком на три года?! Ох, какие борзые говнюки!

– Вот именно, – кивнула Декса. – Да вы дальше читайте.

– Городской страже вменяется в обязанность… – продолжил Жан и, пропустив несколько строк витиеватых разъяснений, заключил: – Постановление вступает в силу к полудню сего дня… К полудню?! То есть несколько минут назад?

– Совершенно верно. Необходимость в срочных мерах возникла сразу же, как только черноирисовцы обеспечили право голоса для всех своих вадранских переселенцев.

– О боги, – вздохнул Жан. – А я только шестерых успел в казначейство послать, думал, у нас еще целый день в запасе. И сколько же новых голосов приобрела партия Черного Ириса?

– Сорок, – сказала Декса. – Вы с Лазари всю ночь в седле провели, а партия Глубинных Корней получила всего шесть новых голосов. И что нам теперь делать с семью десятками наших северных друзей? До следующих выборов в чулане хранить? Как вы предлагаете теперь от них избавиться?

– Никак.

– Но это же…

– Партия Глубинных Корней пообещала вадранским беженцам помощь и поддержку, – напомнил Жан. – А теперь представьте, как мы будем выглядеть в глазах избирателей, если откажемся от своих обещаний и не протянем руку помощи нашим несчастным вадранским друзьям, особенно родовитым и состоятельным.

– Вы правы, – согласилась Декса.

– Даже если мы не сможем воспользоваться их голосами, то воспользуемся их деньгами. Вдобавок проникновенные описания их мук и страданий помогут склонить избирателей на нашу сторону. Жители Картена наверняка с огромным интересом отнесутся к рассказам о разграбленных имениях, разрушенных домах, похищенных наследствах, убийствах и всевозможных злодеяниях… А мы с Лазари слухи эти еще и расцветим, у нас это неплохо получается.