Книга Под парусом мечты - Сара Ларк

— Ты когда-нибудь работал с овцами? — недовольно поинтересовался Джек. У него не было причины отказать сыну Тонги, но он не знал, как отреагирует на его появление Глория.

Вирему покачал головой.

— Только в детстве. Потом меня послали в город. Но я умею ездить верхом. К тому же у вас каждый человек на счету. — Он понурился. — И еще… я в долгу перед Глорией.

Джек пожал плечами.

— Тогда пусть решает Глория. Вы все знаете, что нам предстоит тяжелая работа и что будет опасно. Мы должны выступить как можно раньше, потому что погода будет ухудшаться с каждым часом, если верить прогнозам. Так что пусть вам выделят лошадей.

В конюшне Джек увидел троих оставшихся пакеха; все были необученными молодыми людьми, которые только и умели, что свистеть собакам. Он вздохнул. С такой пестрой компанией он еще никогда не перегонял скот, и это при том, что поездка обещает быть очень опасной. Ему не хотелось брать с собой маленького Тане. Но Вирему был прав, сейчас каждый человек на счету.

Под капюшоном у Глории была широкая маорийская повязка, чтобы волосы не падали на лицо. Она нашла ее в дальнем углу своего шкафа и не стала задумываться, модно это или нет. Кроме того, она надеялась, что вязаное изделие немного согреет уши, если действительно начнется метель.

Когда одиннадцать всадников и пять вьючных лошадей тронулись в путь, дождь лил как из ведра. День был более чем неприятным; казалось, ветер никак не может разогнать сгустившиеся над Альпами тучи и солнце не в силах пробиться сквозь них. Горы, обычно видневшиеся на горизонте, сегодня утром напоминали угрожающие тени, почти невидимые за пеленой дождя. Полевые дороги, уже не первую неделю утопавшие в грязи, не давали возможности двигаться быстро. Первые нежные кустики травы, которые пробудила весна, безжалостно вдавливали в землю дождь и ветер. Джек надеялся, что хотя бы не будет града.

Только к полудню они выбрались на более утоптанные дороги. Здесь редко ездили верхом и никогда — на автомобиле, поэтому грунт был тверже; лошадей можно было пустить рысью или даже в галоп. Джек взял довольно быстрый темп, но пытался не слишком загонять лошадей. Перерывы были короткими; никому не хотелось отдыхать под дождем. К вечеру они наткнулись на отару молодых барашков, которых Глории часто приходилось прогонять со священной для Тонги земли. Очевидно, они направлялись домой.

— Умные ребята! — похвалил их Джек. — Пока что возьмем их с собой. Сегодня переночуем в сторожке в устье реки. Там они и попастись смогут. А завтра Тане поедет с ними домой.

Младший сын Марамы, судя по всему, разрывался между сожалением из-за того, что для него приключение закончится так рано, и гордостью, что ему доверили в одиночку пригнать отару овец. У него была овчарка, которой он довольно умело руководил. Джек был уверен, что паренек нормально доберется домой. Одной заботой меньше — ответственность, возложенная на него за Тане, тяготила.

Когда они снова тронулись в путь, Джек поехал рядом с Глорией. Он видел, как она вздрогнула, когда он сказал про сторожку.

— Мы можем разбить тебе палатку, — добавил он. — Или переночуешь в конюшне. Но мне не хотелось бы оставлять тебя одну…

— В палатке я тоже буду одна, — заметила Глория.

— Но между твоей палаткой и сторожкой будет стоять моя, — произнес Джек. Он пытался поймать ее взгляд, но она не смотрела ему в глаза.

В принципе, ему ужасно не хотелось ставить палатки под дождем; с другой стороны, у него, как и у Глории, не было желания спать вместе со всеми.

— Тогда ты можешь… — Глория опустила голову и очень тихо произнесла: — Тогда ты тоже можешь переночевать в конюшне.

В сторожке было бы уютнее. В те времена, когда Джек МакКензи воровал скот, «овечьи бароны» повсюду установили такие блочные сторожки, и летом в них всегда кто-то жил. Это были надежные маленькие постройки с очагами и альковами. Мужчины развели в камине огонь и сразу же предложили Глории одну из постелей.

— Мисс Глория предпочла бы ночевать в конюшне, — ответил за нее Джек, — но пока что пустите ее к огню, чтобы она могла погреться. Кто будет готовить?

Вирему предложил послать спать в конюшню мужчин. Остальные неохотно согласились. Но Глория покачала головой.

— Так у нас не останется места для лошадей, — ответила она. — И я не жду особого отношения. А здесь достаточно места для всех. Если мне не хочется ночевать в общей спальне, это мое дело.

Наконец Глория залезла в спальный мешок и свернулась калачиком на соломе рядом с Кередвен, чтобы было теплее. Нимуэ и двое других щенков легли рядом с ней, и девушка согрелась бы быстрее, если бы они не были совершенно мокрыми. Джек строгим голосом велел им убираться в угол конюшни.

— Мы ведь оставим их здесь, правда? — спросила Глория, глядя на собак.

Она со смущением и испугом наблюдала за тем, как Джек расстилает свой спальник. В другом конце конюшни, у самой двери, соединяющей сторожку и сарай.

Джек улыбнулся.

— Да, думаю, мы оставим их здесь.

Он был счастлив, что она сказала «мы», и перевел дух, услышав вскоре равномерное дыхание Глории. Он еще помнил, как прислушивался к нему, когда она была ребенком. Тогда она часто забиралась к нему в постель и рассказывала о своих снах, особенно если ей снились кошмары. Иногда это действовало ему на нервы.

В эту ночь Джек был рад, что она не захотела поговорить, — пока что.

На следующее утро небо ненадолго прояснилось, а к полудню они вновь наткнулись на овец. Собрать их вместе было не трудно. Маори разожгли костер и зажарили пойманную в ручье рыбу. Но потом снова пошел дождь, а чуть позже поднялась буря. Сейчас они быстро поднимались в горы и к вечеру достигли долины, где мужчины из Киворд-Стейшн традиционно разбивали лагерь. Это место было знакомо и Глории по тому времени, когда она кочевала с маори. Долина представляла собой поросшую травой котловину, с двух сторон окаймленную высокими скалами. Отсюда на протяжении последующих дней они будут выезжать на поиски и сбор животных.

Обычно скалы давали некоторую защиту от ветра, но на этот раз они, похоже, не могли задержать резкие порывы. Несмотря на то что вечер только начинался, было уже почти темно, капли дождя стали превращаться в снежинки, когда мужчины занялись обустройством лагеря. С каждой палаткой возились двое мужчин. Разбивка стоянки превратилась в настоящее сражение; сильный ветер швырял в лицо снег, вырывал из рук брезент, как только люди пытались разгрузить вьючных лошадей. Джек дышал с трудом. Ледяной воздух обжигал легкие. К тому же он сильно пропотел, когда ему наконец-то удалось открепить от седла хотя бы подпорки. Лошади стоически переносили непогоду, повернувшись крупами к ветру. Овцы мерзли и жались друг к другу.

— Две овцематки рожают… — в довершение ко всему заявил Вирему.

Он делил палатку со старшим сыном Марамы и неплохо справлялся с установкой. Однако если придется одновременно принимать ягнят, это будет для него уже слишком.