Книга Военная агентурная разведка. История вне идеологии и политики - Владимир Соколов

РСХА объединяло в одно целое:

— Главное управление охранной полиции МВД;

— Главное управление безопасности при рейхсфюрере СС;

— полицию безопасности в составе:

• управление государственной тайной полиции (гестапо),

• управление криминальной полиции (крипо).

До этого указанные структуры были частью ряда центральных ведомств.

Иерархия значимости руководства выглядела следующим образом:

— начальник всех сил СС — Гиммлер;

— руководитель службы безопасности РСХА — сначала Гейдрих, затем Кальтенбруннер;

— руководитель гестапо — Мюллер.

Факт образования в Германии новой спецслужбы и ее название держались в тайне от ее граждан.

К середине 1940 г. РСХА расширилось до семи управлений:

— 1-е управление — управление кадров (занималось подбором персонала, его обучением и практической подготовкой);

— 2-е управление — управление организационное, административное и хозяйственное;

— 3-є управление — управление внутренней безопасности (СД; управление образовано путем слияния прежних центральной службы безопасности национал-социалистической партии и охранной полиции; занималось обеспечением безопасности внутри империи, в том числе и экономической безопасностью внутри государства);

— 4-е управление — управление государственной тайной полиции (гестапо; занималось подавлением оппозиционных фашистскому режиму сил как внутри страны, так и в оккупированных государствах);

— 5-е управление — управление криминальной полиции (крипо);

— 6-е управление — управление внешней (политической) разведки:

• группа VI В — руководство агентурной работой в регионах Западной Европы,

• группа VI С — руководство агентурной работой в регионах советского и японского влияния,

• группа VI D — руководство агентурной работой в регионах англо-американского влияния,

• группа VI Е — руководство агентурной работой в регионах центральноевропейского влияния;

— 7-е управление — управление идеологических вопросов.

Каждая группа управления внешней разведки работала в пяти направлениях: добывание политической информации, ее оценка и доведение до заинтересованных инстанций, ведение архива, создание картотеки.

К концу 1940 г. отряды СС насчитывали 372 тысячи человек.

В первые годы после установления в Германии фашистской диктатуры Советский Союз рассматривался ею прежде всего как политический противник. Поэтому все, что относилось к нему, входило в компетенцию службы безопасности. Но такой порядок просуществовал недолго. Вскоре, в соответствии с замыслами нацистской верхушки, все структуры тотального шпионажа включились в тайную войну против СССР.

Особый интерес гитлеровская разведка проявляла к Эстонии, рассматривая ее как сугубо «нейтральную» страну, территория которой могла служить удобным плацдармом для развертывания разведывательных операций против СССР. Этому в решающей степени способствовало то обстоятельство, что уже в 1935 г. в штабе эстонской армии одержала верх группа профашистски настроенных офицеров во главе с полковником Маазингом.

Весной 1936 г. Маазинг, а вслед за ним и начальник штаба армии генерал Рээк охотно приняли приглашение руководителей вермахта посетить Берлин. Во время пребывания там они завязали деловые отношения с Канарисом и его помощниками. Была достигнута договоренность об обмене информацией по разведывательной линии. Немцы взяли на себя обязательство оснастить эстонскую разведку оперативно-техническими средствами. Вскоре в ее распоряжение были предоставлены фотоаппаратура для производства с маяков Финского залива снимков военных кораблей, а также устройства радиоперехвата, которые были установлены вдоль всей советско-эстонской границы.

Генерал Пикенброк, один из ближайших помощников Канариса, на допросе в 1946 г. показал:

«Разведка Эстонии поддерживала с нами очень тесные связи. Мы постоянно оказывали ей финансовую и техническую поддержку. Ее деятельность была направлена исключительно против Советского Союза.

В Эстонии часто бывал сотрудник абвера капитан Целлариус, на которого возложена задача наблюдения за советским Балтийским флотом, его положением и маневрами. С ним постоянно сотрудничал работник эстонской разведки капитан Пигерт.

Перед вступлением в Эстонию советских войск нами заблаговременно была оставлена там многочисленная агентура, с которой мы поддерживали регулярную связь и через которую получали интересующую нас информацию. Когда там установилась советская власть, наши агенты активизировали свою деятельность и до самого момента оккупации страны снабжали нас необходимыми сведениями, содействуя тем самым в значительной мере успеху германских войск. Некоторое время Эстония и Финляндия являлись основными источниками информации о советских вооруженных силах».

Чтобы избежать «неумелого вмешательства» в дела абвера, по настоянию Канариса между ним и Гейдрихом была достигнута договоренность о том, что во всех случаях, когда полиция безопасности будет проводить какие-либо мероприятия на эстонской территории, предварительно должна быть поставлена в известность военная разведка. Со своей стороны Гейдрих выдвинул требование — СД должна иметь в Эстонии самостоятельную резидентуру.

Понимая, что в случае открытой ссоры с влиятельным шефом имперской службы безопасности абверу трудно будет рассчитывать на поддержку Гитлера, Канарис согласился потесниться и принял предложение Гейдриха. Вместе с тем они условились, что все мероприятия СД в области вербовки агентуры в Эстонии и переброски ее в Советский Союз будут согласовываться с военной разведкой.

Канарис также решительно возражал против попыток сотрудников СД действовать вместе с эстонскими фашистами в обход абвера и направлять в Берлин непроверенные сведения, которые нередко через Гиммлера поступали к фюреру.

В сохранившемся в архивах РСХА докладе управления Шелленберга сообщалось:

«Оперативная обстановка для разведывательной работы по линии СД в предвоенный период и в Эстонии, и в Латвии была аналогичной. Во главе резидентуры в каждой из этих стран стоял официальный сотрудник СД, находившийся на нелегальном положении. К нему стекалась вся собранная резидентурой информация, которую он переправлял в Центр по почте с применением тайнописи, через курьеров на немецких морских судах и по каналам посольства.

Большую помощь оказывали СД проживавшие здесь выходцы из Германии, но после вступления русских оперативные возможности службы безопасности претерпели серьезные изменения. Прежние руководящие деятели страны сошли с политической арены, осложнилось и поддержание связи с ними.

Возникла острая необходимость в поиске новых каналов для передачи разведывательной информации в Центр. Пересылать ее на судах стало невозможно, поскольку корабли тщательно обыскивались властями, а за членами команд, сходившими на берег, велось неослабное наблюдение. Пришлось отказаться также от пересылки сведений через свободный порт Мемель (ныне Клайпеда, Литва. — B.C.) при помощи сухопутного сообщения. Рискованно было также использовать и симпатические чернила».