Книга Тайна Овального кабинета - Николай Чергинец

— Да, мистер Президент, — ответил Кевин и добавил: — Одну разведку боем силами Армии освобождения Косово мы уже провели. В течение трех дней эта Армия вела с применением артиллерии бои с сербскими вооруженными силами.

— Ну и как?

— Мы считаем, что эта разведка дала нам большую дополнительную информацию для успешного вторжения объединенных сил.

— А как реагировал на эту акцию Белград?

— По утверждению командующего приштинским армейским корпусом генерала Лазаревича, с албанской стороны непрерывно ведется артиллерийский огонь, под прикрытием которого в Косово пытаются прорваться регулярные подразделения албанской армии, в состав которых входят и наемники-моджахеды. Из этого можно сделать вывод: или Армию освобождения Косово нашим инструкторам удалось научить организованно действовать в бою, или же югославы блефуют и не обнаруживают своих главных сил. Кстати, ко второму варианту склоняются и наши опытные офицеры, которые занимаются обучением бойцов Армии освобождения Косово. Они считают, что в горной и лесистой местностях югославское командование укрыло мощную группировку, чтобы использовать ее в нужный момент.

— Необходимо активизировать действия разведки, в том числе и с помощью спутников. — Макоули отыскал глазами Еву. — Миссис Мискури, подготовьте вместе с мистером Кевином за моей подписью соответствующее распоряжение.

— Да, мистер Президент.

— Запомните, до юбилейного саммита НАТО в Вашингтоне осталась неделя. Это срок, в течение которого мы заставим Белград подчиниться или же приступим к наземным операциям. А сейчас все свободны. Миссис Мискури, я хочу попросить вас через полчаса принести мне материалы, которые я просил.

— Да, мистер Президент, материалы готовы.

Когда все вышли, Макоули сразу же направился в свой личный кабинет, расположенный за Овальным. Там его дожидались друзья — Джонсон и Беймс.

Они сидели в креслах и смотрели телепередачу, в которой велся разговор о семье Макоули.

— Привет, ребята! — попытался через силу улыбнуться Президент. — Ну и денек сегодня выдался. С утра воюю. Рассказывайте, как дела.

— По-моему, скоро этот цирк закончится, — начал Джонсон. — Сейчас уже даже твердолобому Гордону ясно, что у них ничего не получается. По крайней мере, обвинения, в случае признания их основанием для объявления импичмента, уже отпали полностью и члены жюри все чаще заявляют, что вмешиваются в частную жизнь гражданина Соединенных Штатов. Самые активные твои противники Мэтч, Линдер, да и Гордон тоже, сникли, сидят словно воды в рот набрали.

А тут еще этот скандал с жульничеством по Судану. По-моему, они уже и сами не рады, что ввязались в драку.

— Еще бы, — кивнул Макоули, — снимки в журнале «Хастлер» могут успокоить кого хочешь. Как решили в отношении магнитофонных записей, которые предъявил Гордон?

— Моника Левин заявила, что согласия на магнитофонные записи своих рассказов она не давала, а это означает, что если бы члены Большого жюри решили прослушать пленки, то таким образом способствовали бы совершению преступления в нарушение законов о правах человека и права на частную жизнь.

— Да, да, я понимаю, — рассеяно пробормотал Макоули.

У его друзей возникла мысль, что Джон скорее всего не слушал ответы.

— Джон, — тихо позвал Дейл, — ты что-то не в своей тарелке. Случилось что-нибудь?

— Пока еще нет, но вполне может случиться.

— В чем дело?

— В Югославии. Похоже, что мы там застряли и дело идет к наземным операциям. А что это такое — сами знаете. Мне не простят потерь, а они обязательно будут.

— И тебя обвиняют, что ты развязал войну в Югославии из-за любовных утех?

— Да. Поэтому я хочу попросить вас, друзья, продолжить судебное разбирательство как можно дольше. Мне надо разделаться с Югославией.

В этот момент он вспомнил, что пригласил Еву Мискури и извиняюще объяснил Джонсону и Беймсу, что его ждут дела.

Друзья понимающе попрощались и ушли.

Макоули возвратился в Овальный кабинет и поинтересовался у секретаря, не дожидается ли в приемной миссис Мискури.

Так оно и было, и Ева вошла в кабинет. В руках она держала папку, хотя прекрасно понимала, что никакого доклада Президент от нее не ждет.

Они сели за журнальный столик в кожаные кресла, и Макоули сказал:

— Ты запроси к утру график и перечень объектов, которые намечено подвергнуть ракетно-бомбовым ударам. Мне это понадобится для оценки подозрений, что в Брюсселе в штаб-квартире НАТО засел «крот».

— Хорошо, я запрошу.

В этот момент зазвонил телефон прямой связи с министром обороны.

— Ого, Кевин что-то занервничал, — произнес, вставая, Макоули.

Через несколько секунд он поднял трубку:

— Слушаю, Альберт!

По мере того как Макоули слушал, лицо его покрывалось потом.

Положив трубку, он подошел к Еве и сел на подлокотник кресла. Его рука коснулась ее головы, и он, поглаживая волосы, угрюмо уставился в противоположную сторону.

— Джон, что случилось? — тревожно спросила Ева.

— Страшное. Час назад югославские легкие самолеты нанесли удары по базам в Албании, где находились наши вертолеты «Апач», и уничтожили все двадцать четыре аппарата.

— А наши люди не пострадали?

— Двадцать один убит и двадцать семь ранены.

— О Бог мой! — простонала Ева. — Что же нам предпринять?

— Пойти в мою спальню, хорошенько выпить и заняться любовью. Ты разве не заметила, когда у меня неприятности, то еще сильнее я хочу тебя…

И с этими словами Макоули, держа красотку за руку, увлек ее в личные апартаменты.

Глава 63

Борьба за кресло сенатора от штата Нью-Йорк достигла пика. После того как с дистанции сошел мэр, его место занял республиканец Ричард Лацино. Он явно запаздывал с началом раскрутки своей персоны перед избирателями и поэтому не стал мешкать и развернул лихорадочную кампанию.

Сара Макоули вынуждена была принять вызов Лацино и дать согласие на участие в трех раундах теледебатов.

В связи с этим руководитель предвыборного штаба Сары Макоули Марк Томпсон был в запарке. Ни он, ни другие члены группы поддержки первой леди не обладали достаточной информацией о Ричарде Лацино. Тот хоть и жил в Нью-Йорке более двух десятков лет, информация о нем была скудной. Было известно, что он член республиканской партии, занимается оптовой торговлей компьютерной и лазерной техники, богат, женат и считается удачливым человеком.

Первый раунд был назначен на день приезда Сары Макоули в Нью-Йорк, что вызывало волнения и переживания за итог дебатов у всех ближайших ее помощников.