Книга В никуда - Нельсон Демилль

Я мог позволить ей уехать, а потом раскаяться и гнаться за внедорожником на мотоцикле. Мог окликнуть и сказать, что передумал. Или отпустить по-настоящему.

Сьюзан наклонилась и о чем-то переговорила с водителем и пассажиром. Задняя дверь открылась, и она, не оборачиваясь на меня, влезла в машину. Водитель начал выворачивать на дорогу.

Я перешел на другую сторону и встал перед радиатором автомобиля. Шофер вопросительно посмотрел на Сьюзан и остановился. Я обошел внедорожник и открыл дверцу.

– Вылезай, поехали.

Сьюзан что-то сказала шоферу. Вьетнамцы расплылись в улыбке. Она выбралась из джипа и захлопнула за собой дверцу. Машина тронулась с места.

Мы вернулись к мотоциклу, и Сьюзан положила рюкзак в седельную сумку. Мы сели в седла. Я обернулся, и наши глаза встретились. Она беззвучно плакала. Ну и пусть себе.

– Богом клянусь, – пообещал я ей, – если ты солгала, что любишь меня, я вышибу тебе мозги. Поняла?

Сьюзан кивнула.

Я запустил мотор и включил передачу. Мы выехали на дорогу и направились в горы, в сторону Дьенбьенфу, где некогда решилась судьба огромной армии и где меня терпеливо поджидала моя собственная судьба.

Глава 40

Мы продолжали путь по шоссе № 6. Время подходило к полудню, и указатель уровня топлива показывал меньше половины бака. Нам предстояло без заправки добраться до Дьенбьенфу. Без Сьюзан я бы доехал на одном баке. Но, с другой стороны, без нее я, пожалуй, сидел бы в военной комендатуре и отвечал на очень непростые вопросы.

Оглядываясь назад, на свой обед в ресторане на крыше "Рекса", я решил, что жизнь пошла наперекосяк где-то между второй, очень вкусной бутылкой пива и десертом. И мое задание тоже. Задание, о котором все знали больше меня. И узнали намного раньше.

На скользкой грязи мотоцикл заносило, а на участках с асфальтом было больше рытвин, чем ровного покрытия. Но я все-таки умудрялся ехать под шестьдесят – быстрее, чем многие внедорожники. И заметил, что два из них уже валялись в овражках.

Мисс Уэбер на заднем седле больше не обнимала меня, а держалась за полукруглый ремень. Слезы были неподдельными, как тогда, когда она плакала в "Апокалипсисе". Сьюзан, как и я, чувствовала себя не в ладах с жизнью, и все казалось ей непростым – Вьетнам, работа, наши отношения. Ну и что из того? Я не желал, чтобы мной манипулировали или чтобы меня обманывали. Тем более когда ставка в игре – моя жизнь. При таком ангеле-хранителе, как Сьюзан Уэбер, не было смысла гадать, где и когда произойдет мое свидание с ангелом смерти. Если ей дали приказ позаботиться о Тран Ван Вине, то не исключено, что аналогичную инструкцию она получила относительно Пола Бреннера. Я никак не мог с этим согласиться и поэтому выкинул из головы. Но, впрочем, не до конца.

Дорога выскочила на плоскогорье, и я увидел на склонах горские вигвамы. Открытое пространство пронизывал северо-восточный ветер, так что мне приходилось наклонять мотоцикл в противоположную сторону, чтобы удержать равновесие. К тому же начал накрапывать дождь, и я сбавил скорость, чтобы лучше видеть, что творилось передо мной.

Еще одна мысль по поводу моего очень странного задания не давала покоя: почему я? В нашем управлении было много сноровистых ребятишек, которым не терпелось рискнуть жизнью и отправиться хоть к черту на рога и которые отлично умели выполнять приказы.

Но, быть может, Карл рассчитал все правильно: Пол Бреннер – именно тот человек, который был ему нужен. Мое самое ценное очевидное качество – статус неправительственного наймита, что давало заинтересованным сторонам благовидную возможность откреститься от меня, если дела пошли бы не так, как надо. Сьюзан тоже – в этом я не сомневался – не состояла на зарплате у Дяди Сэма и к тому же долго просидела во Вьетнаме: знала страну, язык и культуру. Такие знания американцы за последние полвека успели растерять. И еще: она была женщиной и казалась вьетнамцам не такой подозрительной, потому что в этой стране вообще мало внимания обращали на женщин.

На бумаге все выглядит прекрасно, но на деле у разнополых агентов всегда случается куча проблем, особенно если они западают друг на друга. Так произошло со мной и Синтией, и Карл наверняка убедил коллег, что у Пола Бреннера любовь с мисс Санхилл, что этот человек по своей природе однолюб и его досье свидетельствует, что на работе он держит ширинку на "молнии".

И уж в последнюю очередь приходило в голову, что Карл, посылая меня во Вьетнам, пекся обо мне самом – видите ли, заботился о моей карьере, о моих чувствах и подпорченных отношениях с Синтией. А что знала она или что ей решили сообщить, я вообще понятия не имел. Но готов был поспорить на половину пенсии, что мисс Санхилл ни словом не обмолвились о мисс Уэбер. Мы проехали через маленький сельский городишко, который мог похвастаться собственным указателем. И таким образом узнали, что он назывался Йенчау. По обеим сторонам дороги тянулся продуктовый рынок, и я заметил, что продавцы – в основном горцы в национальных костюмах. Под навесами прилавков стояли машины, а их водители курили и смотрели на дождь. На обочине радиатором ко мне расположился зеленый военный джип, однако на нем был натянут тент, и двое военных затягивались сигаретами и ни на кого не обращали внимания.

Я проехал мимо.

Дорога сделала несколько захватывающих дух поворотов и виражей, и чтобы нас не вынесло с полотна, пришлось снизить скорость. Обрывы здесь были очень глубокими: я бы продолжал падать даже после того, как кончился срок моей визы.

Мы проскочили крохотную горскую деревушку, где через вздувшееся дождями ущелье был перекинут деревянный настил.

Примерно через час дождь стал стихать и впереди показались признаки цивилизации.

– Шонла, – сказала мне Сьюзан. – Столица провинции.

Мы оказались в маленьком городке – нечто вроде поселения на Диком Западе: все дома вдоль одной главной улицы. По обеим сторонам очень узкого в этом месте шоссе номер шесть располагались маленькие гостиницы и кафе. Выцветшая вывеска указывала куда-то в сторону и сообщала на французском "Penitentiaire"[90].

Поистине умеют французы выбирать гнусные местечки для своих тюряг. По сравнению с этими задворками даже "Чертов остров"[91]покажется райским Гаити.

Большинство жителей Шонла, как я решил, были горцами, но носили современные костюмы и береты. Нам встретился французский километровый указатель, который извещал проезжих, что до Дьенбьенфу осталось сто пятьдесят километров. Я посмотрел на указатель топлива и решил, что бензина хватит от силы на сотню, а то и меньше.

– Хочешь остановиться заправиться? – спросила Сьюзан.

– Нет, – отозвался я.

Видимо, на этом месте у министерства общественных работ кончились донги, и дорога превратилась в топкую мешанину грязи и битума. Мотоцикл скользил, его заносило, а шоссе постоянно шло по высокой насыпи.