Книга Отомщенный любовник - Дж. Р. Уорд

Это все изменит, подумала она ни с того ни с сего.

Оно и изменило.

Это был аффидевит отца Ривенджа, указывающего на убийцу, написанный при смерти.

Она прочла текст дважды. И в третий раз.

Свидетелем был Рем, отец Монтрега.

Элена начала все тщательно обдумывать и, подбежав к ноутбуку, вытащила Делл и открыла медицинские записи на мать Рива… Ну надо же, дата показаний, произнесенная умирающим мужчиной, совпадала с той, когда женщина в последний раз поступила в клинику избитой.

Она взяла показания и прочитала их вновь. Ривендж был симпатом и убийцей, согласно словам его отчима. И Рем это знал. Монтрег тоже.

Ее взгляд метнулся к бухгалтерским книгам. Судя по их содержанию, отец с сыном были полнейшими авантюристами. Сложно поверить, что никто бы не воспользовался подобной информацией, рано или поздно. Очень сложно.

– Мадам? Я принесла вам чаю.

Элена взглянула на доджена, стоящего в дверях:

– Мне нужно кое-что знать.

– Конечно, мадам. – Служанка зашла с улыбкой на улице. – Каков ваш вопрос?

– Как умер Монтрег?

Раздался резкий стук, когда служанка буквально бросила поднос на столик перед диваном:

– Мадам… конечно же, вы не хотите говорить о подобных вещах.

– Как?

Додженпосмотрела на бумаги, разложенные вокруг выпотрошенного сейфа. Судя по узнаванию, мелькнувшему в глазах женщины, Сашла поняла, что секреты всплыли наружу, тайны, которые не очень хорошо отразились на ее предыдущем хозяине.

– Я не хочу говорить дурно о мертвых, – дипломатия и уважение смягчили голос горничной, – и не хочу проявлять неуважение к сэру Монтрегу. Но вы глава дома, и раз вы попросили…

– Все нормально. Ты не делаешь ничего плохого. И мне нужно знать. Если станет легче, считай это прямым приказом.

Это, казалось, ослабило напряжение женщины, и она кивнула, а затем, запинаясь, заговорила. Когда доджен умолкла, Элена опустила взгляд на блестящий пол.

По крайней мере, теперь она знала, почему здесь нет ковра.

* * *

Хекс дежурила в Железной Маске, как бывало раньше в ЗироСам. А значит, когда ее часы показали три сорок пять, настало время выгнать всех из ванных, пока бармены наливали в последний раз, а вышибалы вытаскивали пьяных и обдолбанных на улицу.

На первый взгляд, Маска была совсем не похожа на ЗироСам. Вместо стали и стекла, она была обставлена в нео-викторианском стиле – черных и темно-синих тонах. Здесь было много бархатных портьер и уединенных кабинок с мягкими кушетками, и к черту всю эту хрень с «техно-поп»: музыка была акустическим самоубийством, такой же депрессивной, как все, имеет фоновый ритм. Никакого танцпола. Ни VIP-зоны. Больше мест для секса. Меньше наркотиков.

Но развлекательные флюиды оставались теми же, девочки по-прежнему работали, а алкоголь накрывал всех молниеносно, как оползень.

Трэз управлял этим местом в очень сдержанной манере… дни скрытых служебных помещений и сутенерского присутствия эффектного владельца канули в лету. Он был управленцем, а не королем наркобизнеса, и для ведения дел не прибегал к разбитым костяшкам или ударами пистолетом. В конце концов, в отсутствие оптовой и розничной торговли наркотиками, следить здесь приходилось за гораздо меньшим… к тому же, готы по своей натуре были угрюмее и интроспективнее, чем искусственные, напыщенные засранцы – завсегдатаи ЗироСам.

С другой стороны, Хекс не хватало беспорядков. Не хватало… многих вещей.

С проклятьем она зашла в главную женскую уборную, которая располагалась около большего из двух баров, и обнаружила женщину, наклонившуюся к затененному зеркалу над раковиной. Сосредоточенно рассматривая себя, она проводила пальцами под глазами, но не чтобы стереть подводку, а чтобы размазать ее по своей белой, словно бумага, коже. Боже правый, на ней и без того достаточно CoverGirl[195]: она была так разукрашена, что казалось, будто ее дважды ударили подставкой для дров.

– Мы закрываемся, – сказала Хекс.

– Ладно, без проблем. До завтра. – Девушка оторвалась от своего отражения в стиле «Ночи живых мертвецов» и быстро вышла за дверь.

Хрен разберешь этих готов. Да, они одевались как фрики, но, вообще-то, были куда круче, чем вечно недовольные богатенькие сыночки и блондинки-хочу-быть-Пэрис-Хилтон. А еще у них татуировки лучше.

Ага, в Маске все гораздо проще… а значит, у Хекс более, чем достаточно времени, чтобы предаться развивающимся отношениям с детективом де ла Крузом. Она уже дважды была в участке на допросе, как и многие из ее вышибал, включая Большого Роба и Молчаливого Тома, которым она давала поручение найти для нее Грэйди.

Они оба прекрасно лгали под присягой, заявляя, что работали вместе с ней во время смерти Грэйди.

Было ясно, что присяжные обсудят ее персону на вопрос передачи дела в суд, но Алекс Хесс скоро перестанет быть подозреваемой. Криминалисты по горло завалены исследованием волокон и волос Грэйди, но на нее они найдут немногое, поскольку вампирская ДНК, как и кровь, быстро разрушалась. Плюс, она уже сожгла одежду и обувь, в которой была той ночью, а нож, которым она воспользовалась, продавался почти в каждом охотничьем магазине.

У Де ла Круза были лишь косвенные улики.

Хотя все это не имело значения. Если по какой-то причине все зайдет слишком далеко, она просто исчезнет. Может, отправится на запад. Может, вернется в Старый Свет.

Бога ради, ей давно следовало покинуть Колдвелл. Находиться так близко и одновременно так далеко от Рива было невыносимо.

Проверив каждую кабинку, Хекс вышла и завернула к мужской комнате. Она громко постучала и заглянула внутрь.

Шуршание, ахи-охи и звуки слияния тел означали, что там были, по меньшей мере, одна женщина и один мужчина. А, может, и тех и других по двое?

– Мы закрываемся, – рявкнула она.

Очевидно, она пришла как раз вовремя, потому что женщина вскрикнула от накрывшего ее оргазма, и звук этот эхом отразился от кафеля, а затем они оба тяжело задышали, восстанавливая силы.

И Хекс была не в настроении слушать эти вздохи. Это напоминало о том недолгом времени с Джоном… А, с другой стороны, что не напоминало? С тех пор, как ушел Рив, она перестала спать, вместо этого долгие часы созерцая потолок в своем охотничьем домике, и подсчитывая, сколько раз накосячила.

Она не возвращалась в ту квартиру в подвале. И думала, что ей придется ее продать.

– Давайте, пошевеливайтесь, – сказала она. – Мы закрываемся.

Ничего. Лишь дыхание.

Устав от посткоитального дыхательного действа в убогой кабинке, она сжала пальцы в кулак и ударила по штуке с бумажными полотенцами: