Книга Первая мировая война. 1914-1918. Факты. Документы - Вячеслав Шацилло

Поэтому я хотел бы спросить г. председателя русской делегации, не сообщит ли он нам свои соображения, которые помогли бы прийти к удовлетворительному решению вопроса.

Троцкий встает, нервно подергивая свою мефистофельскую бородку. Глаза горят злым и удовлетворительным блеском. Горбатый нос и выступающий вперед острый подбородок сливаются в одно обращенное к противной стороне оскаленное острие.

Троцкий читает звонким металлическим голосом, отчеканивая каждое слово:

«Задачей подкомиссии, как мы ее понимаем, являлось ответить на вопрос, в какой мере предложенная противной стороной граница способна хотя бы в минимальной степени обеспечить русскому народу право на самоопределение.

Мы выслушали сообщения наших представителей, вошедших в состав подкомиссии по территориальным вопросам, и мы полагаем, что после продолжительных прений и всестороннего рассмотрения вопроса наступил час решения. Народы ждут с нетерпением результатов мирных переговоров в Брест-Литовске. Народы спрашивают, когда кончится это беспримерное самоистребление человечества, вызванное своекорыстием и властолюбием правящих классов всех стран. Если когда-либо война и велась в целях самообороны, то она давно перестала быть таковой для обоих лагерей. Если Великобритания завладевает африканскими колониями, Багдадом и Иерусалимом, то это не есть еще оборонительная война. Если Германия оккупирует Сербию, Бельгию, Польшу, Литву и Румынию и захватывает Моонзундские острова, то это также не оборонительная война. Это борьба за раздел мира. Теперь это ясно, яснее, чем когда-либо.

Мы более не желаем принимать участие в этой чисто империалистической войне, где притязания имущих классов оплачиваются явно человеческой кровью. Мы с одинаковой непримиримостью относимся к империализму обоих лагерей, и мы больше не согласны проливать кровь наших солдат в защиту интересов одного лагеря империал истов против другого,

В ожидании того, мы надеемся, близкого часа, когда угнетенные трудящиеся классы всех стран возьмут в свои руки власть, подобно трудящемуся народу России, мы выводим нашу армию и народы наши из войны. Наш солдат-пахарь должен вернуться к своей пашне, чтобы уже нынешней весной мирно обрабатывать землю, которую революция из рук помещика передала в руки крестьянина. Наш солдат-рабочий должен вернуться в мастерскую, чтобы производить там не орудия разрушения, а орудия созидания и совместно с пахарем строить новое социалистическое хозяйство. Мы выходим из войны. Мы извещаем об этом все народы и их правительства. Мы отдаем приказ о полной демобилизации наших армий, противостоящих ныне войскам Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии. Мы ждем и твердо верим, что другие народы скоро последуют нашему примеру.

В то же время мы заявляем, что условия, изложенные нам правительствами Германии и Австро-Венгрии, в корне противоречат интересам всех народов. Эти условия отвергаются трудящимися массами всех стран, в том числе и народами Австро-Венгрии и Германии. Народы Польши, Украины, Литвы, Курляндии и Эстляндии считают эти условия насилием над своей волей. Для русского же народа эти условия означают постоянную угрозу. Народные массы всего мира, руководимые политическим сознанием или нравственным инстинктом, отвергают эти условия в ожидании того дня, когда трудящиеся классы всех стран установят свои собственные нормы мирного сожительства и дружеского сотрудничества народов.

Мы отказываемся санкционировать те условия, которые германский и австро-венгерский империализм пишет мечом на теле живых народов. Мы не можем поставить подписи русской революции под условиями, которые несут с собой гнет, торе и несчастье миллионам человеческих существ.

Правительства Германии и Австро-Венгрии хотят владеть землями и народами по праву военного захвата. Пусть они свое дело творят открыто. Мы не можем освящать насилия. Мы выходим из войны, но мы вынуждены отказаться от подписания мирного договора.

В связи с этим заявлением я передаю объединенным союзническим делегациям следующее письменное и подписанное заявление:

«Именем Совета Народных Комиссаров правительство Российской Федеративной Республики настоящим доводит до сведения правительств и народов воюющих с нами союзных и нейтральных стран, что, отказываясь от подписания аннексионистского договора, Россия со своей стороны объявляет состояние войны с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией прекращенным. Российским войскам одновременно отдается приказ о полной демобилизации по всему фронту.

Л. Троцкий, А. Иоффе, М. Покровский, А. Биценко, В. Карелин»».

Троцкий кончил.

Впечатление — взорвавшейся бомбы. Декларация грянула как гром среди ясного неба. Ничего подобного немцы не ждали. Безмолвно сидело все собрание, выслушав эти странные и столь дико звучавшие слова. Изумление было всеобщее. Ф.-Кюльман, пораженный, сумел, однако, быстро овладеть собой и обратился к Троцкому с просьбой дать возможность делегациям Четверного союза обсудить только что выслушанное заявление:

«Анализируя создавшееся положение, я прихожу к выводу, что Германия и Австро-Венгрия и их союзники находятся в настоящий момент в состоянии войны с Россией.

На основании договора о перемирии военные действия, несмотря на продолжающееся состояние войны, пока прекращены. При аннулировании же этого договора военные действия автоматически возобновятся. То обстоятельство, что одна из сторон демобилизует свои армии, ни с фактической, ни с правовой стороны ничего не меняет в данном положении. Самым характерным признаком состояния мира является существование международных сношений государств, а также правовых и торговых сношений. Прошу г. председателя русской делегации высказаться по вопросу о том, во-первых, намерено ли российское правительство заявить о прекращении состояния войны меж обеими сторонами; во-вторых, где именно в точности проходит внешняя граница российского государства? Ответ на эти вопросы является необходимым условием возобновления консульских, экономических и правовых сношений. И наконец, согласно ли правительство народных комиссаров возобновить торговые и правовые сношения в пределах, соответствующих прекращению состояния войны и наступлению состояния мира».

Троцкий подтвердил, что состояние войны со стороны российского правительства объявляется прекращенным и во исполнение этого решения им отдан приказ о полной демобилизации армии на всех внешних фронтах: «Что касается практических затруднений, вытекающих из создавшегося положения, то я не могу предложить никакой юридической формулы для их разрешения. Невозможно подыскать формулу, определяющую взаимоотношения российского правительства и центральных держав».

Ф.-Кюльман просил назначить на завтра пленарное заседание, на котором союзнические делегации могли бы высказать свою точку зрения относительно создавшегося положения.

Троцкий отвечает еще раз:

— Что касается нас, то мы исчерпали все полномочия, какие мы имеем и какие до сих пор могли получить из Петрограда, Мы считаем необходимым вернуться в Петроград, где мы и обсудим совместно с правительством Российской Федеративной Республики все сделанные нам союзническими делегациями сообщения и дадим на них соответствующий ответ.