Книга Путь Никколо - Дороти Даннет

Доброжелательны, но не без толики осуждения, подобно камергеру дофина. Раз уж кампания Шаретти ведет дела с Домом Медичи, то мессер Никколо и его поверенный могли бы оказаться столь любезны, чтобы нанести им визит, раз уж оказались в Милане. Мессер Никколо, несомненно, слышал о банкротстве Тибо и Жаака де Флёри?

Юлиус тут же почувствовал себя лучше, несмотря на их очевидную ошибку, касательно статуса Николаса. Мессер! Хотя нет, как он мог позабыть, эта смехотворная женитьба… Ладно, несмотря ни на что, стряпчий был рад, что не уклонился от встречи. Он подумал было послать Клааса за прохладительными напитками, как внезапно с досадой сообразил, что придется идти самому. Когда он поднялся с места, извинившись, то Николас даже не обернулся к нему, — не говоря уже о том, чтобы возразить.

Юлиус торопился. Ему не терпелось узнать, насколько велика катастрофа, постигшая семейство Флёри. Когда они со слугой вернулись в комнату, то стол был так завален бумагами, что даже негде, оказалось, пристроить бокалы. И все листки исписаны в столбик. Раздутые шапки Пигелло и Аччерито колыхались вверх и вниз, разве что, не звоня, подобно свадебным колоколам, пока их владельцы изучали свои подсчеты.

Николас, слегка всклокоченный от жары, в своем потрепанном дорожном камзоле, молча, наблюдал за ними. Когда их голоса замолкали, он порой отпускал какую-то реплику.

Юлиус, редко придававший значение внешности других людей, заметил, что Николас выглядит усталым и каким-то отстраненным. Разливая вино, стряпчий постарался разрядить атмосферу. В конце концов, падение Жаака де Флёри было отличным поводом для торжества.

Братья Портинари любезно приняли предложенные бокалы и продолжили листать страницы, время от времени сверяясь с Николасом.

— Я что-то упустил? — наконец поинтересовался Юлиус.

Все взоры устремились на него. Мессер Пигелло посмотрел сперва на стряпчего, затем на Николаса и обратно.

— Речь идет о больших деньгах. Разумеется, я буду счастлив взять ответственность на себя, но предпочел бы, чтобы вы сами проверили все как следует. Разумеется, не будем забывать еще об оружии, закупленном в Пьяченце. Заказ был передан мессеру Агостино через мессера Тобиаса.

— Это для Тибо и Жаака де Флёри, — поторопился с ответом Юлиус.

Все вновь посмотрели на него. Внезапно вспыхнув, Юлиус пробормотал:

— Так эти списки…

— Здесь все то, что задолжал вашей компании месье де Флёри. — Мессер Пигелло, по-прежнему любезный, едва скрывал нетерпение. — А также соответствующие расписки на золото и недвижимость, принадлежащую Тибо и Жааку де Флёри, для предъявления их банкиру Маффино в Италии, с которым, от вашего имени, были немедленно произведены все расчеты, как только стало известно о банкротстве. Разумеется, к этим суммам следует добавить и те долговые расписки, которые, как вы знаете, в июне мы приобрели у компании Шаретти. Нам посчастливилось заранее узнать о женевской катастрофе, и мы успели принять необходимые меры.

— Несомненно, — продолжил мессер Пигелло, — для дальновидного негоцианта естественно страховаться против крушений на море. Однако очень редко торговцы задумываются о последствиях крушений на суше и принимают соответствующие меры предосторожности. Демуазель де Шаретти в этом отношении — пример редкой предусмотрительности. Поразительно.

— Но как произошло банкротство Флёри? — внезапно заинтересовался Юлиус.

Николас, с мелодичным звоном водивший пальцем по ободку бокала, даже не понял на него глаза.

— Крупный, очень крупный отток капитала. Это все, что нам известно. И последующие требования кредиторов — как только появились первые признаки неустойчивости. Как вы знаете, вскорости ожидается августовская ярмарка Мелкие торговцы рискуют разориться, если не смогут рассчитывать на заранее размещенные у крупных негоциантов капиталы. Компании, подобные вашей, которые продают ткань в кредит, могут лишиться и ткани, и своих денег. — Мессер Пигелло помолчал, глядя на брата. — Это урок, который должен запомнить каждый банкир, включая наше отделение в Брюгге. Никогда не давать больших кредитов без должного обеспечения; независимо от того, с какими важными лицами или компаниями имеешь дело.

— Так значит, в виде компенсации, мы получили все пушки Жаака де Флёри? — промолвил Юлиус. — А что еще?

Николас поставил бокал и, приподняв локоть, подтолкнул к нему лист бумаги.

— Вот это. Хватит, чтобы выкупить все их имущество, если там хоть что-нибудь осталось.

— Только не в Женеве, — отозвался Пигелло Портинари. — Там все порушили. Я же говорю, вести разнеслись быстро. У них было огромное количество мелких вкладчиков. Люди разгорячились, ударились в панику. Толпа ворвалась внутрь, принялась крушить все подряд, а затем подожгла особняк. Владелец успел выбраться наружу. Жаак де Флёри… у него есть старший брат где-то под Дижоном. Полагаю, он направился именно туда. Разумеется, вам следует заглянуть в Женеве к нашему управляющему, Франческо Нори. Там, на складе, ваша ткань, и многое другое.

— Поразительно, — Юлиус с трудом мог побороть головокружение. Однако первичное возбуждение уже улеглось. То, что сперва казалось ему небесным воздаянием, теперь превратилось в катастрофу. Николас, неподвижно сидя за столом, пристально вглядывался в банкира Юлиус внезапно осознал, что еще один вопрос никто пока не догадался задать.

— А что с супругой Жаака де Флёри? С демуазель Эзотой?

Мессер Пигелло пожелал собрать бумаги. Он вопросительно посмотрел на сидящих за столом и, не дождавшись возражений, принялся складывать их в аккуратную стопку.

— Увы, это очень печальная история, судя по тому, как нам описали. Толпа не желала ничего дурного. Но эта дама, похоже, была крупного сложения и весьма возбудимая. Вместо того, чтобы незаметно спастись бегством, она попыталась кому-то преградить дорогу, стала звать на помощь. На нее никто не обратил внимания. Она упала, и ее затоптали. Вы были знакомы?

— Да, — отозвался Николас. — Для нее все это было непосильным бременем.

Мессер Пигелло посмотрел на него.

— Иные могли бы сказать, что супругу не следовало бросать ее в беде. Но не стоит спешить со словами осуждения. Люди, движимые страхом и алчностью, подчас совершают странные поступки. Как банкиры, мы знаем это. Итак, доходы?

— Разумеется, решать должна демуазель, прислушиваясь к советам мейстера Юлиуса — отозвался Николас. — Но я предлагаю пушки оставить в Пьяченце. Серебро — у мессера Тани в Брюгге. А ткань — продать через ваше отделение в Женеве, после чего прибыль, за вычетом вашей комиссии, положить на наш счет здесь, в вашем банке, и открыть доступ к этим деньгам капитану Асторре. Мессер Юлиус?

Мессер Юлиус согласился. Да и что ему оставалось? Он оставался весьма немногословен, когда управляющий миланского отделения банка Медичи и его брат церемонно начали прощаться, складывая свои бумаги. Затем, увидев, что Николас не намерен пересекать порог, он лично сопроводил благородных гостей вниз, и через двор — к коновязи. На улице было уже темно, и стрижи исчезли.