Книга Все, что она хочет. Эротика - Ирина Лем

Вот и мотив, догадался Марк. Но о нем не узнает полиция. Дело двадцатилетней давности о двойном убийстве в Комптоне останется в архивах как нераскрытое.

- Мерзкий негодяй! - крикнула Тиффани и вышла из-за спины Марка. Удерживать ее нет смысла. Дядя и племянница сейчас - главные действующие лица и должны, наконец, разобраться в отношениях. Итог разборок непредсказуем, но пока он имеет желание выговориться, не выстрелит. Хотя трудно поручиться, он же... - Убийца!

- Да, убийца, - устало и обреченно проговорил Роберт.

Опустил руку с пистолетом. Посмотрел на Тиффани отстраненным взглядом. Знакомые глаза... Те, которые любил когда-то и которые убил когда-то - ошибка, стоившая жизни родным людям и самому Роберту. Ведь после смерти Лилии он превратился в живой труп. И скоро станет трупом настоящим.

Тяжко уходить не прощенным за то единственное убийство, в котором он раскаялся. За любимое сердце, которое остановил злой рукой. За его собственное, которое тоже перестало биться и превратилось в черный камень. Это преступление ему не простят ни на земле, ни на небе. А главное - не простит он сам себе. Жестокая правда в том, что самый суровый суд мы вершим над собой, а высшей инстанции, которая отменяет приговоры, не существует.

Печально это...

- Лучше быть убийцей, чем убитым, - глухо проговорил Роберт. - Я выбрал первое, потому что положение такое сложилось. Надо было выживать, а проблемы легче всего решались пулей. Расстрелянным мною людям повезло. Я имел определенный кодекс чести. Не трогал детей. Жертв убивал быстро, в сердце. Чтобы не мучились. Специально изучал анатомию. Для чего? Объясню. Сердце находится за ребрами, которые защищают от случайных повреждений. Между ребрами есть промежутки. Так вот, если знать, где находится межреберье, попадешь прямиком в сердце. Вот сюда.

Он снова поднял оружие и навел на грудь Марка.

- Найти довольно просто, - объяснял, показывая пистолетом. - От левого соска проводим прямую линию к середине груди, но не доходим два сантиметра. Затем чуть вниз, самую малость, и - стреляем. Точное попадание, человек мертв. Когда натренируешься, стреляешь, не думая.

- Стреляй же, - мрачно сказал Марк. Ощущал себя третьим лишним, в прямом смысле. Может, если его не станет, Тиффани выживет...

- Нет, не стреляй! - крикнула она.

13.

- Нет, не стреляй, Роберт. Лучше подумай - зачем брать еще один грех на душу? Чего ты хочешь добиться? Кого ты хочешь убить? И почему?

- Почему? - переспросил Роберт и замолчал. Почесал дулом пистолета лоб. - Хороший вопрос... Знаешь, Тиффани. Ты будешь смеяться, но мне не дает покоя то старое проклятие. Не верю в предрассудки, но почему-то засело оно в голове. И руководит моими поступками.

Наверное, старуха Винчи была права - нечестно поступили наши предки с ее семьей. И наверное, она обладала даром ворожбы. Потому что ее проклятие исполнилось. Ну, почти. Из рода Ди Люка остались двое: ты и я. Чтобы история завершилась логически, нам с тобой тоже следует умереть. То есть убить друг друга. Я раньше часто думал - как это произойдет. А вот так. Ты меня убить не решишься. А я тебя - легко. Прямо сейчас. И твоего любовника за компанию. Как тебе мой план? - спросил непринужденно, вроде поинтересовался «как тебе мой план на ближайший уик-энд?».

Девушка не пошевелилась и не издала ни звука.

Роберт приложил конец пистолета к подбородку, как делают люди, в задумчивости прилагающие палец к губам. Долгим взглядом посмотрел на Тиффани. Если бы точно знать, что загробный мир существует, он бы убил ее и себя. Их души, чистые и прозрачные, обнялись бы и вознеслись на Небо - для вечной, совместной жизни...

Представил, и взгляд его смягчился. Марк заметил, но не расслабился, зная, что Левша - маньяк. А маньяки убивают, даже находясь в самом благодушном настроении.

- Ты навела меня на раздумья, дорогая, - продолжил Роберт. - Чего я хочу? Только одного. Жить долго и счастливо. С тобой. И чтобы мы умерли в один день - все в соответствии с банальностью...

Поднял правую руку, провел сзади по шее у основания черепа. Раковая шишка была мягкой на ощупь и на данный момент терпимо-болезненной. Пока терпимо - от тех болеутоляющих доз, которые не рекомендованы доктором. Фалкони предсказал: когда шишка достигнет размера грецкого ореха и станет давить на мозг, начнутся боли, от которых люди лезут на стенку. И с удовольствием кончают с собой. Ждать осталось недолго - неделю, от силы две.

- Ты согласилась бы умереть со мной в один день, Тиффани?

- Нет, не согласилась бы.

- Жаль. - Голос Роберта звучал умиротворенно. Казалось, он приехал люда только поговорить. - А я надеялся...

- Почему она должна умирать? - перебил Марк. Излияния души убийцы интересны лишь психиатрам для диссертаций и журналистам для сенсаций. Но не потенциальным жертвам. - Она молода, здорова, умна. Тиффани должна жить. У нее впереди прекрасное будущее, семья, дети. Какое ты имеешь право отнимать у нее счастье?

- Ты ее любишь?

- Да. И она меня тоже. Почему ты непременно хочешь ее убить?

Логичный вопрос. Роберт не ответил. Мозги, которые в помешательстве, логики не признают, у них свои пути и свои резоны.

Обратился к Тиффани.

- А чего хочешь ты, моя дорогая?

- Чтобы ты умер! - выкрикнула она без задержки.

Ее крик будто разбудил Роберта. Он вздрогнул. Голова вздернулась, глаза загорелись хищным огнем.

Какая же она жестокая! Желать смерти ему, стоящему на пороге смерти...

Роберт сдвинул скобу предохранителя и наставил пистолет на девушку.

- Хорошо. Я исполню твое желание. Только возьму тебя с собой!

- Нет! Умирай один! - снова крикнула Тиффани. И тут же, будто спохватившись, подняла руку - ладонью к Роберту, проговорила тише: - Я тебя прощаю... За все, что ты сделал в жизни неправильно. За моих родителей и за твоих. За всех, кого ты убил и еще, возможно, убьешь. Ты зол, потому что тебя никто не любит. Успокойся, Роберт. Я любила тебя, когда не понимала - что происходит. Теперь жалею. И ты пожалей себя. Нельзя всю жизнь злиться. Надо жить. Испытывать удовольствие. Радоваться. Делать добро. Это приятнее, чем делать зло. Может, когда-нибудь ты поймешь. А сейчас успокойся.

Странно. Ее голос проник в него как голос самого Неба. Ее слова, простые и доходчивые - именно их он ждал и просил. Как она догадалась?

Губы его дрогнули, как перед рыданьем, но он сдержался, и слезы пролились внутрь. Они смыли все, что терзало и не давало покоя. Зло, обида, гнев - все исчезло, не оставив рубца, словно по ранам исцеляющий бальзам пролился. Роберт не поверил. Ощутил легкость и беззаботность. Еще - благодарность. До слез... Разве он был на них способен?

Он послушался. Кивнул и приставил пистолет к виску.

- Я исполню твое желание, - повторил он, глядя прямо на девушку.