Книга Пророчество: Дитя Земли - Элизабет Хэйдон

— А как зовут следующее по старшинству порождение демона?

— Джесин.

— Сколько лет Джесину?

— Какому Джесину?

Рапсодия вздохнула.

— Сколько лет Джесину, ребенку демона?

— Сегодня исполнилось третье лето.

Медленно и терпеливо задавала Рапсодия интересующие ее вопросы. Прорицательница называла множество имен, мест, возрастов, ее монотонный голос иногда заглушался ветром, вторгавшимся в череду вопросов Рапсодии. Они составили список, начинавшийся с двухлетнего ребенка и заканчивавшийся гладиатором из Сорболда, которому в этот день исполнилось девятнадцать. Рапсодия посмотрела на Акмеда и содрогнулась. Будет непросто.

Когда прорицательница закончила, Рапсодия поблагодарила ее и встала. Она наклонилась, чтобы поцеловать Ронвин, но застыла на месте, увидев, что Акмед поднял палец.

— А есть ли нерожденные дети с кровью ф'дора? — спросил он.

Рапсодия вздрогнула, ей не пришло в голову задать та кой вопрос.

— Да.

— Кто его мать?

— Чья мать?

— Ребенка, который должен родиться. — На лице прорицательницы появилось недоумение. Рапсодия глубоко вздохнула. — Прошу меня простить, она еще не стала матерью, поэтому вы не можете ее видеть. Когда и где родится ребенок? — Женщина смотрела вдаль.

— Наверное, это вопрос для Мэнвин, — заметил Акмед. Рапсодия кивнула.

— Благодарю вас, бабушка, — тихо сказала она и поцеловала ее в щеку. Женщина улыбнулась ей. — А теперь вы можете отдохнуть.

— Тебя зовут Рапсодия, — сонно проговорила Ронвин. — Что ты спрашиваешь?

Одиннадцать дней спустя, едва нога Рапсодии ступила на остров Элизиум, Эши узнал, что она вернулась. Вода сообщила ему о ее приближении, но она явилась ночью, поэтому он спал, а не стоял на своем обычном посту, нетерпеливо дожидаясь любимой. В полудреме Эши показалось, что ему все приснилось, каждую ночь он грезил о ней, а потом просыпался в одиночестве, и его охватывала тоска. Он сел в постели, затем вскочил и бросился вниз, встречать Рапсодию.

Она тоже чувствовала страх и беспокойство, которые он принес с собой в Элизиум. Рапсодия позволила Эши заключить себя в объятия, он поднял ее на руки и внес в дом. Она гладила его волосы, и его слезы капали на ее лицо. Эши прижимал Рапсодию к себе, стараясь не причинить ей боль — он чувствовал, что не все ее раны зарубцевались. Он осторожно уложил ее в постель и сел рядом, позволив своим глазам и чувствам устремиться к ней, а потом протянул руки.

Эши открыл было рот, но она поднесла палец к его губам, заставив замолчать.

— Не нужно, — нежно проговорила она. — Со мной все в порядке, я счастлива видеть тебя. Пожалуйста, обними меня. — Он охотно подчинился и прижал Рапсодию к груди.

Прошло довольно много времени, он неохотно отпустил ее, а потом начал раздевать, чтобы осмотреть ранения, но она остановила его.

— Пожалуйста, Эши, не надо.

— Может быть, я могу помочь тебе исцелиться, Ариа.

Рапсодия улыбнулась.

— Можешь. Ты уже меня исцелил. — Она оглядела спальню. — И будет совсем замечательно, если ты приготовишь мне чаю. — Рапсодия рассмеялась, когда он бросился вниз по лестнице.

Пока она пила чай, Эши сидел на краю постели и снимал с ее ног сапоги.

— Куда ты уезжала?

— Я встречалась с Ронвин, — ответила она, глядя на него своими громадными глазами.

— Да, я слышал. Ты сошла с ума?

— Да. Но ты это знал еще до того, как стал моим любовником.

— Что заставило тебя отправиться в такой далекий путь, когда ты еще не оправилась от тяжелых ранений? Грунтор сказал, что это как-то связано с твоими внуками — речь шла о детях Стивена, не так ли?

— Насколько мне известно, я пыталась узнать о других детях, которым надеюсь помочь, а не о тех, что сейчас являются моими внуками.

— Понятно. Ты хочешь рассказать мне об этом?

— Нет, — сказала она, поставив чашку и обнимая его за шею. — У меня есть для тебя подарок, и я хочу, чтобы ты его открыл.

— Ты привезла мне подарок? Тебе не следовало…

Рапсодия с улыбкой посмотрела на него.

— Помолчи, дорогой, — сказала она, приподнимаясь, чтобы его поцеловать.

Эши подчинился и нежно ответил на ее поцелуй, стараясь побороть страсть, вспыхнувшую в его душе вместе с облегчением. Она надела ему на плечи ночную рубашку и бросила сочувственный взгляд.

— Пожалуйста, не беспокойся о том, что причинишь мне боль, Эши, — сказала она, угадав его тревогу.

Он вздрогнул, вспомнив голос другой женщины, от которого защемило сердце.

«Все будет хорошо, Сэм. Ты не сделаешь мне больно. Правда. Все будет хорошо».

Он прикрыл веки, и в уголках его глаз появились слезы. Эши опустил голову на плечо Рапсодии и нежно провел ладонью по ее спине. Он осторожно ее раздел, морщась от вида повязок, и накрыл их обоих одеялом.

С некоторым трудом Рапсодия подняла руки и сняла черную бархатную ленту, стягивавшую волосы. Золотая волна хлынула ей на плечи. Эши вздохнул и прижал ее к груди. Тихонько простонав, она выскользнула из его объятий и начала гладить его грудь. Постепенно руки Рапсодии спускались все ниже, и его сердце забилось быстрее. Он сжал ее ладони.

— Ариа, пожалуйста, давай просто поспим.

Удивление, а затем разочарование появилось на лице Рапсодии. Сердце Эши сжалось, когда он увидел, что Рапсодия огорчена его отказом.

— Все дело в повязках? Или ты просто не хочешь меня?

Кровь Эши вскипела от возбуждения, кожа стала горя чей, голова закружилась.

— Как ты можешь такое говорить? — возмущенно спросил он, передвинув ее руки так, чтобы у нее не оставалось никаких сомнений. — Я не хочу сделать тебе больно, к тому же я вижу, как ты устала.

— Мне необходимо, чтобы ты занялся со мной любовью, — терпеливо сказала она. — Пожалуйста.

Эши задрожал.

— Боги, ты жестока, Ариа. Я так сильно хочу оказаться в тебе, но…

— Эши, ты уже внутри меня, и я хочу, чтобы ты вышел, — сказала она, и в ее голосе появилось нетерпение. — Неужели ты хочешь, чтобы я тебя упрашивала?

Стена сопротивления рухнула.

— Нет, — прошептал он, глубоко вздохнув. — Нет, не могу поверить, что мы это обсуждаем. — Он притянул Рапсодию к себе и страстно поцеловал.

Он занимался с ней любовью со всей нежностью, на которую был способен, борясь с яростным желанием, рожденным чувствами, обрушившимися на него в эту ночь: страхом, тоской, облегчением и радостью встречи. Она, двигаясь очень медленно, отвечала ему, и наслаждение захлестывало Эши. Когда напор стал неудержимо расти, начинаясь в кончиках пальцев ног, она взяла его руку и приложила к своему сердцу.