Книга Счастливый билет - Маурин Ли

Чуть позже она позвонила Фергюсу Ломаксу, и Герти с большой неохотой, но все-таки позволила ей поговорить с ним.

— Я выкуплю договор аренды, — сказала Лиза, — хотя и не знаю зачем. Артур Окстон — алкоголик, а начальник цеха Джим Харрисон — самый большой грубиян из всех, кого я когда-либо встречала.

Фергюс рассмеялся.

— Джим — один из самых достойных и заслуживающих уважения людей, — сказал он. — Мы с ним лучшие друзья, хотя мне так и не удалось убедить его голосовать за меня. Он поэт-любитель, наш Джим, и его стихи печатают. Как только вы узнаете его получше, вы непременно его полюбите.

— Поэт? Вы меня удивляете, — откликнулась Лиза. — Он не произвел на меня впечатления человека, который знает достаточное количество слов, чтобы написать стихотворную строку, не говоря уже о том, чтобы подобрать к ней рифму.

— Это всего лишь показывает, как плохо вы разбираетесь в поэзии. Кроме того, нельзя так отзываться о коллеге-социалисте, который разделяет ваши взгляды.

— Прошу прощения, это было невежливо с моей стороны, — признала Лиза. — Что касается договоров, могу я предоставить решение этого вопроса вам? И когда вам нужны деньги, сейчас? Честно говоря, я даже не представляю, как это делается.

— Я займусь этим, — пообещал Фергюс. — Как только я выясню все подробности, я сразу же свяжусь с вами. Деньги можно передать и потом. Все знают, что слово Фергюса Ломакса так же надежно, как и его долговые обязательства.

Перед уходом Лиза обнаружила на своем туалетном столике очередную стопку счетов, которая оказалась в два раза толще обычной. Должно быть, Тони положил их сюда прошлой ночью, а она не заметила, потому что цветов — или взятки, как она их называла — на сей раз не было. Лиза со злостью сунула счета в сумочку и, криво улыбнувшись, подумала, а нет ли среди них счета за Омара. Флоренс Дэйл сказала ей, что персидские котята стоят не меньше сотни фунтов.

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Лиза пыталась выучить свои реплики в новой пьесе, «Лидер», репетиции которой должны были начаться в конце недели, но получалось у нее плохо. Диалоги были банальные и избитые, слова ничего не значили. «Мэттью Дженкс был прав», — думала она. Пьесу написал известный драматург, прославившийся легкими, искрометными комедиями, но его последний опус оказался откровенно пустой, бессодержательной мешаниной косвенных намеков и дурного вкуса. Лиза не сомневалась, что где-то ждут своего часа тысячи неизмеримо более достойных произведений, но в Уэст-Энде ставилась именно эта пьеса, причем только потому, что ее автор пользовался определенной популярностью. К счастью, роль у Лизы была маленькая, поскольку в труппе и так было предостаточно звезд — восемь актеров и актрис первой величины — и, насколько она слышала, билеты были раскуплены на несколько месяцев вперед.

Когда Лиза пришла на первую репетицию, остальные актеры уже знали свои реплики назубок. Они уселись полукругом, и Лиза, единственная из всех, держала на коленях сценарий. Она то и дело мысленно уносилась далеко за пределы сцены. Лиза волновалась о том, удалось ли Фергюсу выкупить договоры для «Спринг инжиниринг». Думала о фабричных рабочих, источник существования которых попал в зависимость от нечистоплотных приятелей Тони. А ведь их карманы и так уже раздулись от денег! Но жадность толкала их на новые подлости, и для достижения своих целей они готовы были растоптать соотечественников с такой легкостью, словно те были бессловесными насекомыми или пылью под ногами.

И за одного из этих мужчин она вышла замуж! По иронии судьбы они познакомились на этой самой сцене два с половиной года тому назад. Лиза вдруг с беспощадной ясностью осознала, что, хотя она давно подозревала, что Тони женился на ней исключительно ради денег, она все-таки не до конца отдавала себе отчет в том, к каким нечистоплотным способам он готов был прибегнуть ради этого.

Лиза вспомнила, как Барбара Хини сказала ей: «Он мне до смерти надоел, требуя, чтобы я вас познакомила», а позже подтвердила, что заранее предупредила Тони о том, что в тот день у Лизы был день рождения, но он сделал вид, будто ничего не знал. Тогда обе они сочли это невинным обманом, поводом, чтобы польстить ей и понравиться. «Вы самая красивая пятидесятилетняя женщина из всех, кого я знал», — сказал он. И Лиза с самого начала пала жертвой его лести.

Тони выбрал ее совсем не случайно. С тех пор как Лиза вернулась в Англию, в газетах появилось множество статей о ней. В них перечислялись ее самые успешные и кассовые фильмы. Не ускользнул от внимания репортеров и тот факт, что она была вдовой Джозефа Дента и совладелицей многообещающей продюсерской компании «О’Брайен продакшнз». Тони целенаправленно и хладнокровно обхаживал ее, осыпая цветами и знаками внимания, устраивая ей маленькие приятные сюрпризы — наподобие пикника в Гайд-парке и ужина в дорогом ресторане. И он очаровал ее своим обаянием, чтобы она оплачивала его счета, в то время как он просаживал свое наследство и заработок парламентария за карточным столом или вкладывал деньги в сомнительные предприятия.

Внезапно Лиза поняла, что взгляды собравшихся устремлены на нее.

— Я понимаю, что пьеса — редкостное дерьмо, Лиза, но давай все-таки постараемся вытащить ее, а? — устало сказал режиссер-постановщик. — Для начала от тебя требуется совсем немного — выучить свои реплики.

— Прошу прощения, — растерянно ответила она. — Я задумалась. — Лиза взяла в руки сценарий. — На чем мы остановились?

Когда на следующие выходные она приехала в Броксли, Тони был уже дома. Едва Лиза переступила порог, как он вышел из гостиной и неприязненно взглянул на нее.

— Что ты затеяла? — требовательно спросил Тони, и его тон был таким же холодным, как и выражение лица.

Лиза выругала себя за проявленную слабость; несмотря ни на что, она настолько привыкла к пылкому приему, который муж неизменно ей оказывал, что его холодность расстроила ее. Неужели он был таким хорошим актером, что все это время лишь притворялся, причем успешно? Лиза с неохотой призналась себе, что в глубине души по-прежнему испытывает к нему теплые чувства.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — откликнулась она, молясь про себя, чтобы Фергюс не нарушил данного им слова и не раскрыл ее участия в этом деле.

— Я имею в виду договоры аренды «Спринг инжиниринг». Кому ты разболтала о них?

Лиза с негодованием взглянула на него.

— Я никому ничего не «разболтала», как ты выражаешься. — И это было правдой. В окружении Тони был «крот», но она здесь ни при чем. — Что-то случилось? — с самым невинным видом спросила Лиза.

— Случилось. — Тони явно не знал, верить ей или нет. — Мне только что звонил Соверби, сегодня он приедет к ужину. — Соверби, если она не ошибалась, был одним из дельцов, которые гостили у них несколько недель назад, тот самый, который назначил себя председательствующим. — Когда он связался с держателями акций, те ответили, что уже продали их. Кто-то опередил нас.