Книга История папства - Джон Джулиус Норвич

В подобной атмосфере его с неизбежностью неверно истолковывали и представляли в ложном свете. К примеру, в специальном выпуске «Оссерваторе романо», опубликованном в первые часы после избрания Лучани, сообщалось, что он был в числе первых епископов, распространявших в своих епархиях энциклику «Humanae vitae» и «настаивавших на том, что ее воплощение в жизнь не обсуждается». Это было неправдой. Известно, что в 1968 году Лучани, будучи епископом Витторио-Венето, направил своему предшественнику в сане патриарха Венеции конфиденциальный доклад, в котором высказал мнение, что церковь должна разрешить использование недавно появившихся противозачаточных пилюль; этот доклад, одобренный епископами-единомышленниками Лучани, был представлен Павлу VI. Как мы знаем, папа Павел его отверг; однако епископ Лучани не изменил своего мнения. В 1978 году он был приглашен выступить на Международном конгрессе в Милане по случаю десятилетнего юбилея энциклики «Humanae vitae», однако отказался приехать. В первые дни после своего избрания Иоанн Павел I согласился принять американского конгрессмена Джеймса Шойера, возглавлявшего Специальный комитет палаты по населению. «На мой взгляд, — заметил папа государственному секретарю кардиналу Виллоту, — мы не можем оставить ситуацию такой, какой она сложилась на сегодняшний день».

Проживи он подольше, этот спокойный, мягкий, улыбчивый человек вполне мог бы осуществить революцию в церкви — революцию еще более драматичную и глубокую, чем та, которую инициировал папа Иоанн созывом Второго Ватиканского собора.

Однако судьба судила иначе. Около 5 часов 30 минут утра в пятницу, 29 сентября 1978 года[370] папу нашли мертвым в его постели. Он был папой всего лишь 33 дня — самый короткий понтификат со времен Льва XI в 1605 году.

Был ли Иоанн Павел I убит? Безусловно, причины думать так были. Для человека в возрасте 67 лет он пользовался отменным здоровьем; вскрытия тела не производилось; члены курии пребывали в явном смятении и были уличены в мелкой лжи, когда они давали показания об обстоятельствах кончины папы и обнаружении его тела; и если, как считали многие, он намеревался предать гласности грандиозную финансовую аферу, в которой были замешаны Ватиканский банк и его глава, архиепископ Пол Марцинкус, существовали по меньшей мере трое международных преступников, — одного из них, Роберто Кальви, председателя правления банка «Амброзиано», впоследствии нашли повешенным под мостом «Черных монахов» в Лондоне, — которые готовы были пойти на все, лишь бы помешать папе сделать то, что он задумал. Кроме того, Ватикан представляет собой весьма удобное место для убийства. Это суверенное государство, не имеющее собственной полиции; итальянская полиция может попасть на его территорию только по вызову, которого тогда так и не было сделано.

Приводить доводы «за» и «против» теории заговора — дело долгое и непростое. Излагать их здесь — значит, посвятить 20 или 30 страниц папе, чей понтификат продолжался всего лишь месяц, что привело бы к безнадежному разрастанию книги, чей объем и так уже слишком велик. Тот, кто хотел бы изучить эти доводы (а они вполне заслуживают изучения), должен обратиться к двум книгам: «Во имя Господа» Дэвида Яллопа (аргументация в пользу теории заговора) и «Вор в ночи» Джона Корнуэлла (аргументы против). Что там произошло на самом деле, пусть каждый решает для себя сам[371].

Примечательно, что первого папу-поляка и первого папу — неитальянца со времен Адриана VI, избранного в 1522 году, избрали всего лишь на второй день голосования, получив 103 из 109 поданных голосов; однако Кароль Войтыла являл собой примечательную личность. Достигнув пятидесятивосьмилетнего возраста, он был издаваемым поэтом и драматургом, превосходным лыжником и альпинистом, бегло говорил на шести (некоторые утверждали, что на десяти) языках. Он учился в Краковском университете, однако после германского вторжения в Польшу 1 сентября 1939 года университет был закрыт. В дальнейшем Кароль сменил несколько видов занятости в качестве чернорабочего (включая работу в каменоломне) и, как говорят, имел любовную связь с местной девушкой, пока в возрасте двадцати двух лет (сравнительно поздно) не принял решение стать священником. После этого он сделал стремительную карьеру Прослужив всего лишь три года приходским священником, Войтыла вернулся в университет, чтобы изучать философию и читать лекции по социальной этике. Уже в тридцать восемь лет он стал епископом, а пять лет спустя Павел VI назначил его архиепископом Краковским.

Через два дня после избрания Иоанн Павел II (1978-2005) в своем первом важном выступлении в качестве папы подчеркнул свою международную роль как главы вселенской церкви. «Отныне, — заявил он, — особое положение страны, в которой я родился, для меня мало что значит». На самом деле, разумеется, ничего подобного не было. Польша, где он провел первые пятьдесят восемь лет своей жизни, оставалась для него духовным домом. Это чувство окрашивало всю его политику, все его решения, все его публичные заявления. За время своего понтификата папа побывал на родине не менее девяти раз — намного больше, чем в любой другой стране. Он слишком хорошо помнил Варшавское восстание и холокост. В «черное воскресенье», 6 августа 1944 года, гестапо устроило облаву в Кракове, жертвами которой стали 8 тысяч юных поляков; Войтыла спасся, спрятавшись в подвале, пока немцы искали наверху. После войны он почти полвека терпел коммунистический режим, а с 1980 года, когда коммунистический монолит начал давать трещины, он всячески поддерживал польское движение «Солидарность» и его лидера, Леха Валенсу, которому он, возможно, направлял финансовую помощь по секретным каналам архиепископа Марцинкуса и Ватиканского банка. Как однажды заметил Михаил Горбачев, «крах «железного занавеса» был бы невозможен без Иоанна Павла II».

Днем 13 мая 1981 года, когда папа во время общей аудиенции объезжал площадь Святого Петра в своем «папамобиле», турецкий террорист по имени Али Агджа произвел в него три выстрела практически в упор. Иоанна Павла II спешно доставили в больницу «Джемелли». Агджа был немедленно арестован и впоследствии заявил следователю, что является «националистом-атеистом» и ненавидит как католическую церковь, так и американский и русский империализм. Он добавил, что намеревался убить папу во время его визита в Турцию в ноябре 1979 года, однако тогда потенциальная жертва слишком хорошо охранялась. В Риме папа представлял собой удобную мишень. Кто стоял за спиной Агджи (если вообще кто-то стоял), выяснить так и не удалось, хотя под серьезным подозрением оказалось болгарское руководство[372]. После своего выздоровления Иоанн Павел II заявил, что прощает своего несостоявшегося убийцу; в 1983 году папа посетил его в тюрьме, после чего между ними возникло некое подобие «дружбы». В последующие годы папа давал аудиенции матери и брату Агджи.