Книга Свет - Рейвен Кеннеди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И это сделала я.
Я виновата в этом, как виновата за бойню в Карните.
Затем раздается голос Мидаса. В нем звучит мольба.
«Аурен».
Я чувствую, как толпа отворачивается от меня. Я вижу жалость, которую они испытывают к царю Мидасу. Я уже злодейка, по их мнению. Но если я чему-то и научилась, так это тому, что не всегда плохо быть злодейкой.
– Спасибо вам, королева Кайла, – заявляет король. – Но вынужден спросить: находились ли вы в той зале, когда был убит царь Мидас? Вы видели все воочию?
Кайла делает паузу, а потом отвечает:
– Нет, король Меревен. Мне пришлось бежать.
– Бежать? Почему?
– Потому что леди Аурен не только обманула и убила царя, – заявляет Кайла. – Еще она обладает темной силой, о которой никто из нас не знал.
– Какой силой?
Она смотрит вперед зорким взглядом, а затем, словно заранее заготовила каждую фразу, говорит:
– Я была свидетельницей, как леди Аурен украла золотую силу Мидаса. И убила его ею, как пыталась убить и меня.
Толпа охает и начинает шептаться.
Толпа разражается вздохами и шепотом.
Король Меревен смотрит на меня.
– Что ответит обвиняемая?
– Я ничего не крала, – цежу я.
Я не доверяю этим монархам. Что, если они будут держать меня здесь и заставлять золотить предметы, как это делал Мидас? Они что-то задумали ради этого Слияния, иначе не стали бы заходить так далеко и похищать меня. Если я буду защищаться, они воспользуются этим против меня?
– Нет?
– Нет, – отвечаю я сквозь стиснутые зубы. – Я не крала магию Мидаса.
В самый неподходящий момент, какой только можно вообразить, золото, которое скопилось у меня в руках, начинает стекать густыми потоками по прутьям.
Толпа разражается восклицаниями, вытаращив глаза и показывая на меня пальцами.
– Это правда!
– У нее сила царя Мидаса!
Я смотрю на толпу, пытаясь закричать в ответ: «Это не его сила! Она никогда не принадлежала ему!» Но мой голос малозначим. Он тонет в море, которое вот-вот меня утопит.
– Она воровка, обманщица!
– Виновна! Виновна!
Я отдергиваю руки от тонких колонн, но сила притяжения не на моей стороне. Золото теперь не стекает медленно с рук. Оно льется из моей кожи, стекает с пальцев и собирается лужей на полу. Оно пропитывает мои обожженные ступни, пачкает подол платья, собирается выше, но его сдерживает какой-то невидимый барьер, который не позволяет ему проникнуть через столбы.
– Виновна!
Мне словно режут запястья и смотрят, как я истекаю золотом. Я не могу остановить поток, но чувствую, как он вытекает из меня, делая еще более слабой.
И тогда я замечаю, что в золоте появляются черные нити.
Сначала это всего лишь одна струйка, которая стекает вниз тяжелой, плотной каплей и разбрызгивается у ног. Затем их становится больше, пока они не растекаются ручейками, будто кто-то плеснул чернил и закружил их в водовороте.
Что это?
Теперь золото льется из меня, и я знаю, что монархи что-то говорят, знаю, что толпа кричит, но у меня звенит в ушах, сердце колотится, потому что эти темные линии… они похожи на…
– Великие боги!
Услышав голос королевы Кайлы, я вскидываю голову. Она показывает на меня, и на лице у нее отражается такое потрясение, что его, без сомнений, видят все.
– Она украла силу и у короля Рота!
Она кричит.
А толпа кричит вместе с ней.
Но я слишком потрясена, чтобы что-то сказать, потому что она права. Это те самые нити, которые Слейд прокладывает по земле, те же вены, которые извиваются под его кожей.
По какому-то жуткому повороту судьбы эти линии гнили расползаются, проникают в мое золото, будто извивающиеся корни, желающие прорасти гнилыми сорняками здесь, у всех на глазах. Гниль прорастает из того единственного фрагмента, оставленного во мне Слейдом, которое, как мы полагали, дремало.
– Она украла силу золотого прикосновения! Теперь она украла гниль! Она может украсть снова!
– Виновна! Виновна! Виновна!
Мой мир накреняется. Спотыкаясь, я иду по скопившемуся жидкому золоту и натыкаюсь спиной на столбы. Мне нужно остановить это притяжение моей магии, нужно погасить ее, но я не могу.
Меня несколько дней поили дурманом, я обезвожена. Мне жарко. Я измучена. Ноги обуглены. Везде, где меня пытала королева Изольта, ощущается одна сокрушительная рана. Моя магия изливается из меня смертоносной и неудержимой силой, и я в ловушке.
Я в ловушке.
Я начинаю дрожать всем телом, дико вращая глазами. Сердце будто не помещается в грудной клетке и слишком громко стучит.
– Монархи, вынесите свой вердикт!
Каждый из них присоединяется к голосам толпы.
Виновна, виновна, виновна.
Король Меревен обращается к своему народу:
– Королевское Слияние постановило, что она виновна!
Надо мной разносятся крики толпы.
– Приговор будет немедленно приведен в исполнение.
И все вокруг меня разлетается вдребезги.
Виновна, виновна, виновна.
Глава 64
Аурен
Когда случается то, что приводит в смятение, мозг начинает по-своему реагировать. Так яростно и мучительно, что все мысли меркнут и улетучиваются. Словно разум становится как заботливая мать, закрывающая ребенку глаза и приглушающая пугающие звуки, когда происходит резня. Она знает, что произойдет после. Мозг подавляет отклик, притупляет последствия – и это последнее, чем он может помочь, предоставляя защиту.
Последнее, что он может сделать, чтобы смягчить надвигающийся удар.
Потому я слышу, как продолжает скандировать толпа.
Виновна.
Я вижу, как кричат люди и ходят монархи, как проливается мое запятнанное золото.
И, тем не менее, все это притупляется. Смягчается. Становится монотонным. Медленным, словно я сплю. Словно это только лишь ночной кошмар, и разум напоминает мне, что важно сохранять спокойствие.
Только я знаю, что это не сон. Самые ужасные события в моей жизни всегда происходили, когда я бодрствовала. И в этот раз все именно так.
«Где ты был?»
Я задала Слейду этот вопрос еще в Дэдвелле, сидя в надежном укрытии пещеры. Кажется, это было так давно. То, что я тогда ему сказала, навсегда останется для меня истиной. Я рада, что спасла себя.
Но теперь я думала, что он будет здесь.
Я думала, он придет.
Где ты?
Я сильная. Я многое пережила, пытаясь обрести силу и контроль над магией. Над своими эмоциями и мыслями. Даже стала сильнее физически благодаря регулярным тренировкам. Но ничто из этого не поможет мне вырваться из этого заточения.
На сей раз мне нужна помощь.
А у меня ее нет.
Я не знаю, где он и почему не пришел. Но если что-то и помешало,