Книга Король Георг V - Кеннет Роуз

На следующий день Макдональд дал королю более убедительную версию происходящего: «Я сказал Его Величеству, что нахожу формирование кабинета очень трудной задачей — не успеет он составить список, как приходит Болдуин и заявляет, что это не пойдет, так как консерваторы желают получить такие-то и такие-то ключевые посты».

Заниматься составлением кабинета королю очень нравилось. Чтобы облегчить премьер-министру его задачу, он предложил «убрать старую компанию». Сэр Остин Чемберлен, лорд Крюэ, лорд Ридинг, лорд Пиль и лорд Эмалри покорно ушли в отставку. Эмалри, престарелый арбитр в промышленности, последние два года был министром авиации. Король хотел заменить его «кем-то более активным и способным летать». Макдональд с удовольствием подчинился, предложив на этот пост лорда Лондондерри, мужа своей близкой подруги и наперсницы. Заполнить другие должности оказалось не так легко. Консерваторы требовали, чтобы министром иностранных дел стал сэр Филипп Канлифф-Листер (впоследствии лорд Суинтон). Способный и энергичный, он, однако, оказался чересчур неуживчивым, узкопартийным политиком, чтобы понравиться премьер-министру. Макдональд заявлял королю, что приветствовал бы возвращение Гендерсона. Король размышлял над тем, не найдется ли место для сэра Джона Саймона, чьи заслуги в деле Майлиуса он по-прежнему вспоминал с благодарностью. В итоге в Форин оффис отправился именно Саймон, а Канлифф-Листер стал министром колоний.

Выраженное Сноуденом желание вести менее напряженную жизнь в верхней палате в качестве лорда — хранителя малой печати привело к сваре вокруг должности канцлера Казначейства. Король считал, что на этом посту его мог бы сменить Болдуин, однако тот предпочел остаться лордом — председателем Тайного совета и лидером палаты лордов, не имея в своем подчинении ведомства, которому нужно уделять много внимания. «Он признался, — писал Уиграм, — что у него будет много дел, поскольку премьер-министр ничего не знает о консерваторах, многие из которых — молодые, импульсивные и амбициозные люди». Неожиданно в бой вступила Марго Асквит, по собственной инициативе направившая Уиграму следующую телеграмму: «Умоляю повлиять Е.В. против назначения Невилла Чемберлена Даунинг-стрит 11 эффект губительный всех либералов». Премьер-министр с ней согласился. Столь ревностный сторонник изменения тарифов, говорил он королю, будет вызывать неприятие своих коллег-фритредеров. Однако консерваторы потребовали свою долю высших постов, и Чемберлен все же возглавил Казначейство. Таким образом, несмотря на подавляющее парламентское большинство, правительству явно недоставало гармонии. Во время реформирования кабинета король предупреждал Макдональда, что тот должен получить от двух ведущих фритредеров Сноудена и Сэмюэла заверения, что те не уйдут в отставку из-за тарифов, способствуя таким образом расколу администрации. Премьер-министр ответил, что не может с самого начала работы нового кабинета рисковать поддержкой Сэмюэла и его тридцати пяти сторонников-либералов, потому предпочитает отсрочить конфликт в надежде на то, что кто-нибудь из этих либералов в конце концов покинет Сэмюэла.

Как и предсказывал король, через несколько недель предложение Чемберлена ввести 10-процентную пошлину на все импортные товары, кроме тех, что ввозятся из доминионов, действительно раскололо кабинет. Однако Сноуден и Сэмюэл, оказавшись на грани отставки, все же решили остаться в правительстве, в соответствии с формулой, которую изобрел хитроумный юрист лорд Хейлшем, занимавший пост военного министра. Она отменяла принцип коллективной ответственности кабинета в пользу «соглашения о разногласиях» между двумя фракциями. Хотя король это приветствовал как средство разрешения кризиса в исключительно трудное время, подобный отход от конституционной традиции не мог оказаться долговременным; это был всего лишь способ замазывания недостатков. В сентябре 1932 г., после того как экономическая конференция в Оттаве выработала для доминионов схему преференциальных таможенных тарифов, Сноуден, Сэмюэл и некоторые другие либералы ушли со своих постов. После этого так называемое национальное правительство, по сути дела, приобрело исключительно консервативное лицо.

«Ваше Величество должен согласиться с тем, — говорил королю Макдональд, — что премьер-министр, который не принадлежит к находящейся у власти партии, все больше и больше выглядит аномалией, а по мере развития событий его положение становится все более унизительным». Это было не единственным его унижением. Задолго до создания национального правительства Беатриса Вебб с ее безжалостным, доктринерским умом находила у лидера лейбористов явные недостатки как личного, так и политического свойства. «Он эгоист, позер и сноб, — писала она в 1925 г., — но, что хуже всего, не верит в то, что мы всегда проповедовали; он не социалист и не был им все эти двадцать лет: он умеренный радикал с индивидуалистскими наклонностями и аристократическими замашками». Позднее она переписала в свой дневник следующий абзац из «Таймс»:

«Премьер-министр вчера после визита к герцогу и герцогине Сазерлендским оставил замок Данробин и направился в Лох-Чойр, что неподалеку от Лэрга, где он будет гостем маркиза и маркизы Лондондерри. Предполагается, что сегодня он вернется в Лоссимаут, а завтра отправится в Балморал».

Романтическая привязанность Макдональда к древним родам раздражала лейбористов едва ли не больше, чем его политическая измена.

Король был глух к подобным предрассудкам; в своем премьер-министре он видел лишь патриота и друга. Он советовал Макдональду не перегружаться, навещал его в больнице после операции на глазах, впервые в жизни вывез его на скачки. Он предлагал Макдональду сменить своенравного лорда Бошампа на посту лорда — смотрителя Пяти портов, чтобы тот мог использовать замок Уолмер в качестве приморской дачи; он даже хотел помочь ему с расходами на его содержание. Однако Макдональд считал, что этот дом для него слишком велик; в любом случае его сердце принадлежало горной Шотландии. Однажды, говоря о книгах, король как-то поведал ему, что читает книгу об Аль Капоне, чикагском гангстере. Макдональд рассеянно ответил, что распространение этой криминальной литературы достойно сожаления и сам он никогда таких книг не читает. После этого оба рассмеялись.

Ни король, ни его премьер-министр не испытали особого удовольствия от чтения другого бестселлера тридцатых годов — «Военных мемуаров» Ллойд Джорджа. Король отрицательно относился к публикации любых спорных книг, возрождавших в памяти политические битвы военного времени. Услышав, что Ллойд Джордж работает над своей апологией, он попросил Ханки убедить его отказаться от этой затеи. Ллойд Джордж, узнав об этом, вознегодовал «Пусть убирается к черту, — заявил он. — Я ему ничего не должен, а он обязан мне троном». Тем не менее бывший премьер-министр все же представил во дворец рукопись главы, посвященной королю. Ее вернули с одной-единственной поправкой. Так, Ллойд Джордж написал: «В Шеффилде он обратил внимание на одного рабочего, узнав в нем моряка, с которым плавал в море на корабле Его Величества „Вакханка“». Король карандашом исправил слово «плавал» на «ходил». Автор был в восторге, говоря, что здесь-то и заметна разница между моряком и человеком сухопутным.

Хорошее настроение у короля, однако, исчезло, когда прочитал главу о волнениях среди рабочих. Он направил Уиграма к Ллойд Джорджу с просьбой убрать неприятные упоминания об участии в них Макдональда и Сноудена. Уиграм не стал оправдывать их тогдашнее поведение, направленное на противодействие попыткам правительства использовать силу, а просто заявил Ллойд Джорджу, что тот вполне мог бы проявить великодушие к людям, которые заняли высокие посты после его ухода из правительства. Весьма характерный ответ Ллойд Джорджа сводился к тому, что он ничего смягчать не станет. Его секретарь записала в дневнике: