Книга Красный вереск - Олег Верещагин

— О чем он то? — требовательно спросил Гоймир у горца, из Волков, набивавшего патронами ленту к ПК, на треноге поставленному в выемке бруствера. Тот повел устало плечом и указал куда-то. Объяснил воевода-Волк, сидевший тут же на цинке, поставленном на попа:

— А вон то, — рука в краге вытянулась, указывая на высотку в полуверсте от позиций, у самого входа на перевал. — Горд этот держал ее со своими. С той высоты его и принесли — сбили наших три часа назад-то…

Йерикка поднялся на ноги, указал воеводе на Горда, впавшего в забытье:

— Будь другом, проследи, чтоб отправили его к раненым. Там есть человек такой — Ганс Дидрихс…

— Седой? — перебил Волк. — Будь спокоен, брат, к нему вашего доставлю… Да ведь не хочет он уходить-то…

— Я — князь-воевода, — подал голос Гоймир, — мое слово — закон.

— Исполню, князь, — Волк вскинул руку.

— Нехорошая высотка, — уже не обращая внимания на Горда, заметил Йерикка. Олег пожал плечами — он видел суетящихся людей даже без бинокля, но не мог определить, чем высота не понравилась другу. — Да вы что, — Йерикка посмотрел вокруг, — ослепли?! Они сейчас втащат туда орудия и прямой наводкой не только позиции в ущелье раздолбают, но и на склонах все! Почему отдали — Кащей с ним! Почему назад не взяли?!

— Не рви глотку, — добродушно посоветовал бородатый лесовик, раненый в голову. — А то не пробовали. Да у нас каждый боец на счету…

Олег, философски отвернувшись от спора, снял из-за спины винтовку и, отложив автомат, устроил ствол на бруствере. Открыл прицел и привычно приложился.

Офицер-данван (!) что-то командовал, взмахивая рукой. Вот это добыча! Его то и дело заслоняли пробегающие стрелки… Подскочил радист, подал гарнитуру, замер, офицер точным движением всадил, кабель в разъем на шлеме… Крах! Радист раскинул руки, рухнул на спину с раздробленным позвоночником. Офицер повернулся — крах! — и завалился на бок. На восьмистах метрах от бронебойного патрона не спасет даже данванский шлем. Пусть решают начальники, что делать, а он пока постреляет. Кстати, интересно — нет у данванов снайперов. Наверное, из-за обилия техники… Крах! Подбежавший офицер-стрелок зарылся носом в землю. Крах! Всплеснул руками, свалился еще один — кажется, санитар… Хорошо, что тут нет никаких конвенций, а есть только древний закон: бей захватчика, грабителя чем и как попало, пока не уберется или не бросит оружия!.. Вот, уже чисто на открытых местах…

— Давайте… — процедил Олег. — Люблю на это смотреть…

За его спиной страсти по высотке меж тем утихли, словно огонь, залитый ведром воды — появился новый персонаж. По траншее шагал старый Крук — с СКС в руке, седые волосы покрывал клепаный шлем. Гоймир, оборвав себя на полуслове, вытаращил глаза:

— Дед?!

— Княже, — поклонился старик, опираясь на карабин.

— Как ты тут?! — недоуменно спросил Гоймир. Остальные тоже обалдело смотрели на старика.

— А и не один я тут, — неспешно ответил старый князь. — Бойры племен со мной — за тысячу пришло. Чем на печи Белую Девку ждать — лучше уж Огнем Сварожьим под конец жизни вспыхнуть! И лесовики с нами, и горожане есть, и землян сколь-то — еще с три сотни станет. На помощь пришли… Здоров будь, внучек! — и старик, подавшись вперед, неловко, одной рукой, обнял вдруг… заплакавшего Гоймира, который прижался к кольчужной груди деда, гладя его плечи под плащом — костлявые, но широкие и крепкие:

— Дедо… дедо…

— Вижу, нелад у вас, — поверх спины Гоймира посмотрел на стоящих вокруг воинов Крук. — Пойдем часом высотку в обрат брать — то и первое дело нам, кости размять!..

…Полверсты под огнём врага — эта мысль могла бы испугать и самых отважных. Но для защитников Горной Страны страха не существовало уже давно. В траншею набивались все новые и новые люди — и Олег с невольной дрожью узнал воинов с повязками Каменных Котов. Пришли от своего выжженного города… Снова из памяти выплыл сухой хруст пепла на пожарище — нестерпимый, как крик ребенка. Нет. Там никто не успел закричать.

Два орудия начали из-за спин славян обстрел высотки. Кто-то неподалеку распоряжался — то ли на городском диалекте, то ли просто по-русски — со сноровкой профессионального офицера:

— Идем тремя цепями. В цепи интервал — восемь шагов, между цепями — полсотни. Ни в коем случае не останавливаться, кто встанет — погибнет. Кто ляжет — погибнет тоже, только вперед!.. Первая цепь…

Олег зевнул, аккуратно поставил винтовку на ящики, взял автомат. Зевнул снова, засмеялся:

— Нервы.

— Сейчас успокоимся, — Йерикка поелозил плечом под ремнем «дегтярева». Олег приказал Богдану:

— Рядом держись… Эрик, ты про ТО сообщил кому? А то ведь…

— Кому нужно — уже знают, — отрезал Йерикка. — Смотри, батюшка наш тут. Отец Елпидифор негромко молился. Большинство лесовиков повторяли слова молитвы с просветленными лицами, спокойные. Кто-то крикнул:

— Племенами сбивайтесь, племенами, так сподручнее!

Вокруг Гоймира начали скапливаться Рыси — и мальчишки и бойры. Елпидифор возвысил голос, провозглашая "на одоление супостатов", а на бруствер поднялся старик в головной повязке Вепрей и, молча отдав приветствие Солнцу, зашагал вперед, выставив перед собой АКМ. Левее выскочил молодой парень в камуфлированном бушлате, потянулся и, свистнув, крикнул:

— Па-ашли, славян! — а потом, чуть пригнувшись, пошел следом за Вепрем.

"И они тут, — неожиданно тепло подумал Олег, ощущая, как уходит нервная дрожи, оставляя спокойствие и собранность. — Мы все тут! Много нас!" А в следующий миг он уже стоял на бруствере и, подняв автомат над собой звонко крикнул:

— Рысь! Вперед! — и подмигнул Гоймиру: — Прости, князь, вперед тебя вылез?

— Все там будем, — ответил Гоймир, выскакивая следом: — Рысь! Рысь! Рысь! До боя!!!

Держаться прямо оказалось совсем легко, а голова стала какой-то пустой… Слева шагал Йерикка, справа — Богдан, впереди, в первой шеренге, обогнав Олега, оказался какой-то парень из Коней, кто сзади — Олег не знал, он не оглядывался. Оглядываться было страшно. Не смотреть вперед почему-то, а именно оглядываться. В строю завыли волынки, загудели согласно, их перекрывал резкий визг кувиклов, а потом Олег увидел племенные стяги. И один из них — в руках обогнавшего его Гоймира. Он нес стяг в вытянутых руках.

Первая настоящая атака! Не нападение из засады, не оборона, а атака на врага!

Он еще раз взглянул на плещущееся в холодном ветру знамя, и вдруг ощутил, как в нем растет странное — яростное, ликующее и невероятно сладкое — чувство, вытесняющее все остальное, все мысли, все мечты и все желания. Он состоял, сейчас только из этого чувства — чувства Атаки. Олег пере стал различать людей вокруг. Они бежали, и он бежал, и он знал, что это люди, больше того — его друзья. Но сейчас они казались ему чем-то единым, слитным и несокрушимым, как неостановимый таран, оно ванный, сталью, на ударе в ворота вражеского города…