Книга Российская история в лицах - Владимир Фортунатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С этим самолетом во время войны происходило немало самых невероятных историй, одна из них попала на страницы книг по истории военной авиации. Одинокий «Ил», возвращавшийся с бомбежки, пытались сбить четыре немецких истребителя. Все они выпустили свой боезапас по советскому бомбардировщику. Один из немецких летчиков стал в эфире обмениваться с коллегами и диспетчерами своими соображениями и наблюдениями, не понимая, почему русский самолет улетел. «Ежа за задницу не укусишь», – получил классическое разъяснение немецкий ас.
С. В. Ильюшин стал академиком АН СССР, генерал-полковником, трижды Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской и восьми Государственных премий СССР.
Вот так у советских ученых, конструкторов и инженеров нашелся хороший «лом», которым Советская Армия переломила хребет фашистской гадине.
В последних энциклопедических изданиях общего характера не находится места для трижды Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Государственной премий Ефима Павловича Славского. Широкой публике его имя долгие годы было неизвестно. На одном из последних съездов КПСС удивление вызвало то, что членом ЦК КПСС Е. П. Славского избрали в возрасте, близком к 90 годам.
Он родился в 1898 г. на Украине, в большом старинном казачьем селе Макеевка в семье крестьян-украинцев Павла и Евдокии Славских. В глинобитной хате (сейчас на Украине таких практически не осталось) вместе с дедом Янушем и бабушкой Параской кроме отца с матерью нашего героя жили еще трое сыновей со своими семьями. На глазах Ефима на месте села вокруг Макеевского завода рос город Макеевка.
Славский рассказывал о себе: «Десяти лет от роду определился я в подпаски. С весны и до поздней осени пас скот помещиков, да богатых хуторян. Зимой учился в церковно-приходской школе. Сумел окончить три класса.
Тринадцати лет пошел на Макеевский завод. Приняли на труболитейное производство готовить соломенные веревки, использовавшиеся в процессе литья чугунных канализационных и водопроводных труб, которые предприятие выпускало в мирное время».[128]
С 15 лет Славский работал подручным слесаря на руднике, а во время Первой мировой войны – обрубщиком на Макеевском заводе, который производил корпуса для снарядов.
После 1917 г. крестьянский сын не колебался. В апреле 1918 г., в возрасте 20 лет, он вступил в партию большевиков, затем ушел добровольцем в Красную Армию и к осени 1923 г. стал комиссаром полка отдельной особой кавалерийской дивизии Первой Конной армии. Звание буденновца было очень значимым: в годы «ежовщины» служба в Первой Конной являлась чем-то вроде охранной грамоты от репрессий.
В 30 лет бывший кавалерист становится студентом Еорной академии. На заводе «Электроцинк» в городе Орджоникидзе (ныне Владикавказ) он прошел все инженерные ступени до главного инженера и директора.
В 1939 г. Е. П. Славского назначили директором Днепровского алюминиевого завода в Запорожье. «Там был очень хороший директор. К сожалению, его в период культа личности арестовали, а меня направили на его место. Я же тогда являлся специалистом по тяжелым металлам (меди, свинцу, цинку) и благородным (золоту, серебру), а алюминий – легкий металл Пришлось специализироваться заново». За неделю до войны Славского назначили заместителем наркома цветной металлургии. За эвакуацию во время войны с берегов Днепра самого большого алюминиевого завода в Европе Е. П. Славский получил первый орден Ленина; за увеличение производства алюминия с 20 тысяч тонн до 75 (уже в Свердловске) – еще два ордена Ленина.
После Победы место работы опытного металлурга снова поменялось. Его бросили на решение «урановой проблемы», сначала в качестве заместителя (с апреля 1946 г.) первого начальника Первого главного управления Бориса Львовича Ванникова, который Великую Отечественную войну встретил в тюрьме, ожидая расстрела. «А у нас в это время был абсолютный нуль. Мы в это время только-только начали ковырять землю, чтобы построить первый атомный реактор, сложнейший урановый радиохимический завод, завод по изготовлению атомного оружия. Тогда нам не хватало еще и опыта. Да и время какое было! Все лежало в руинах». С этого момента жизнь Е. П. Славского проходила под грифом «Совершенно секретно».
Министром атомной промышленности Ефим Павлович Славский проработал тридцать лет. Он вспоминал об этом: «Работа развернулась потом грандиозная. Сумасшедшие дела! Огромное число ученых, крупных инженеров из народного хозяйства, многих, так же как и меня, пока не понимавших, но проявивших себя в своем деле талантливо, отбирали, привлекали. По линии режима до десятого колена проверяли: кто твой прадед, кто дед, кто отец. Трудно было привлекать к нам выдающихся ученых, инженеров, – все страшно боялись, особенно ученые, они попадали как бы в изоляцию. Вот Харитон, он за границу – ни-ни! Вот какой был строжайший режим Строили комбинат главным образом заключенные и военные. Гражданских был минимум. Судьба всех, кто там работал (вот почему к нам боялись идти), была спланирована, заранее решена. После запуска „всего дела“ нас должны были оставить жить рядом в городе, который там же и строили довольно интенсивно, быстро, с тем расчетом, что все, кто теперь окажется на пуске, должны будут там работать и жить, никуда оттуда не выезжать. Заключенных же должны были сослать на Север, навечно, для работы и жизни там в лагерях. Когда Берию ликвидировали, все стало открываться, а до этого мы ничего об этом не знали».
Вся работа велась под руководством Игоря Васильевича Курчатова при участии выдающихся ученых, среди них А. П. Александров, А. А. Бочвар, А. П. Виноградов, В. В. Гончаров, Н. А. Доллежаль, Я. Б. Зельдович, А. Д. Сахаров, Ю. Б. Харитон, В. Г. Хлопин и другие. Об их роли в решении «урановой проблемы», в создании атомного и водородного оружия стало известно лишь в последние десятилетия.
«Нравственная позиция наших ученых, да и всех участников атомной эпопеи была высочайшей. Дай Бог каждому! Мы были преданы родной стране, которую сами строили, ради которой трудились честнейшим образом, отдавая все, что имели: здоровье и даже жизнь, как это ни громко будет сказано. Именно так. Нас не надо было уговаривать. Все мы прекрасно сознавали, что нашему народу, нашей стране нужен ядерный щит, – наша Родина нуждается в защите. А защита Отечества испокон веков считалась высокоморальным долгом каждого гражданина Так что атомные бомбы создавали не для устрашения, не для агрессии, а ради защиты своей страны, своей любимой Родины. А необходимость имелась серьезная. Сегодня известно, что в разгар „холодной войны“ планировался атомный удар по нашим городам. А не состоялся он потому, что у нас имелся надежный ядерный щит. И я горжусь, что внес посильный вклад в его создание, счастлив, что верно служил Отечеству». К этим словам Ефима Павловича Славского, одного из выдающихся творцов российского оборонного комплекса, трудно что-либо добавить.
