Книга Ошибка Синей Бороды. Фантастический мистический роман - Ирина Лем

7.

Отвечать на предложение исповедаться Каддафи не спешил. Начисто вытерев нож о край накидки, неторопливо уселся на место прямо напротив барона.

- Монсеньор, меня вы можете спокойно оставить без прокурорского преследования по причине особого статуса, - запутанно начал полковник.

- Особым статусом здесь пользуюсь только я, - сказал хозяин положения.

- Вы не можете меня сравнивать с остальными, я слишком много вам помогал, финансово и советами. Я слишком много знаю...

- Именно потому.

- Позвольте опротестовать ваше решение.

В голосе Каддафи начало проскальзывать раздражение. А также настойчивое недовольство и даже угроза. Придвинув стул ближе к столу, он наклонился вперед, будто для доверительного разговора – только с бароном.

– Мы связаны смертельными тайнами, такими, которые объединяют только членов семьи, - заговорил он приглушенно. Но его все равно услышали, даже дарьина голова, которая недвусмысленно качнулась в ладье.

- Вы не можете позволить хладнокровно расправиться с родственником, - продолжал приводить доводы диктатор. - К тому же моя личная причастность к попытке умертвить вашу супругу не доказана документально. Где протоколы, донесения, фотографии? Прав был Капоне. Приговор, основанный на незаконных уликах, законной силы не имеет! – выкрикнул отчаянно Каддафи и прихлопнул по крышке стола.

- А я и не говорил,что буду действовать в рамках закона. Просто убью и все.

- Не имеете права! Советую передумать, иначе открою про вас такое, от чего мурашки побегут даже у мертвеца, пролежавшего в сырой земле триста лет без отпевания и гроба. И без савана.

- Ха, что же вы такое обо мне знаете, чего я сам не знаю?

- Знаю, где вы находились все то время, когда мы с компанией пытались попитаться вашей так называемой супругой!

- Это шантаж! – тоже хлопнув по столешнице, выкрикнул барон, который – к удивлению Жаннет – тоже вышел из себя.

Значит...

Значит, Каддафи затронул чувствительную струну. Он действительно знает то, чего Жиль не желал бы иметь опубликованным. Кстати, она задавалась тем же вопросом: где он был... девятого сентября, когда совершили нападение на Америку... нет – седьмого ноября, когда совершили пролетарскую революцию в Евразии... нет двадцать шестого декабря, когда совершили цунами в Таиланде и на Филиппинах... Нет-нет, вчера ночью, когда ее по-очереди зазывали в гости нечистые на помыслы гости?

- Да, шантаж, - прошипел в ответ полковник, бешено выпучив глаза. – Шантаж правдой. Думаете мы тут дураки собрались, не понимаем, что происходит, не знаем подоплеки. Наивно верим вашим плаксивым, соплеточивым сказочкам о вечной любви и верности до и после гроба. Ха-ха! Обманите кого-нибудь другого, а моя контрразведка работает получше Моссад.

Прежде, чем нас призывать к порядку, посмотрите критически на себя. И не соврите по привычке. Вы ведь в тот момент не думали о дражайшей женушке, милейшей Жанне. Занимались прелюбодейством! Что самое отвратительное – на другой день после свадьбы. Еще отвратительней – даже не с другой женщиной. А в обнимку с...

Клац-бум! – прозвучал выстрел. Каддафи с дыркой во лбу откинулся на стуле, бессильно свесив руки по сторонам, вытянув ноги под столом. Пуленепробиваемые очки его съехали с носа, мертвые глаза неподвижно уставились в высоту. Фуражка поползла назад, назад и упала с металлическим звоном на пол.

Убийство произошло так быстро, что Жаннет не успела вздрогнуть. Она перевела вопросительный взгляд на Жиля - любимого супруга, в руке которого еще дымился капоневский кольт.

- Каддафи прав в одном, - начал объяснения барон. - Я виноват. Не пришел тебе вовремя на помощь. По уважительной причине. Был физически не в состоянии. Лежал в постели. Но не подумай плохого. Проводил вечер не с женщиной, а в обнимку с... подушкой, - удачно оправдался он и положил руку на пальцы жены.

- Простудился накануне, - сказал Жиль и для большей убедительности покашлял в кулак. - Решил отлежаться, чтобы тебя не заражать, дорогая. У нас тут лазарета нет, приходится лечиться дедовскими методами. Сном под теплым одеялом. Медом с горячим молоком. Носки шерстяные тоже помогают. Чуть оправился, сразу отправился на поиски. Нашел тебя у Капоне. Помнишь, когда он занес биту над головой, чтобы ударить...

- На меня недоброжелатели наговорили, - тут же подал голос Капоне, который снова занял оборонительно-маскировочную позицию в кресле.

Он только что наблюдал сцену убиения приятеля по футбольной команде и решил врать напропалую, только чтобы выторговать жизнь.

- Я не Жанну хотел прикончить, а старого друга Франки. Именно он нацелил на нее кровожадные клыки. Я, наоборот, хотел спасти вашу драгоценную супругу. Кстати, господин барон, отличный выстрел, - беззастенчиво польстил Аль. - Даже я не смог бы так метко. Хотя слыл лучшим стрелком среди чикагской мафии. Вы в каком тире тренировались?

Хозяин не дал себе зубы заговорить.

- Подождите минутку, синьор Капоне, ваша очередь скоро подойдет, - пообещал де Рэ и повернулся к Холмсу. – Ну?

- Признаю все, в чем обвиняюсь, - торопливо сказал Генри Говард, двумя руками расправляя усы и приглаживая волосы на проборе, будто прихорашиваясь перед фотосессией. – Последнего слова сказать не имею, последнее желание: хочу быть приконченным бескровно. Если можно – удушением. У вас случайно есть под рукой гаротта?

- Я не собираюсь марать о вас руки. Даже с гароттой.

- Тогда пулей, пожалуйста. У вас какой калибр?

- Тридцать восьмой.

- Очень подходяще. Если попадете точно между бровей, прямо над переносицей, кровопотеря будет минимальной. Начинайте.

Холмс решил руководить собственным расстрелом и услужливо повернулся лицом к экзекутору. Даже слегка наклонился, чтобы тому было лучше прицелиться.

Жиль не заставил долго упрашивать. После выстрела Холмс с деревянным стуком упал головой на стол. Упал аккуратно, чтобы прическу не испортить и усы не помять. Насчет крови он оказался прав: лишь тонкая струйка вытекла из дырки и застыла идеально круглой лужицей.

8.

В списке приговоренных осталась последняя фамилия.

- Ну что, мистер Капоне. Вы - ко мне или я - к вам? – спросил де Лаваль -прокурор-судья-исполнитель-приговора в одном лице.

- Давайте вы ко мне. Жанна, можешь тоже поприсутствовать при последних секундах моей экзекуции, - милостиво разрешил Аль по привычке рисоваться. Особенно перед женским полом.

- Нет, спасибо. Не хочется на вас расстрелянного смотреть. - Она отказала гангстеру в последнем желании и осталась на месте, испытывая мстительное удовольствие.

Барон подошел к креслу, где весь вечер укрывался мафиозо, и направил на него пистолет.

- Подождите, - попросил Альфонсо, устраиваясь поудобнее. – Хочу принять позу поэффектней. Кстати, у вас есть фотоаппарат?