Книга Атлантическая премьера - Леонид Влодавец

Здесь было окно и не было кровати. Но зато стояли два кресла с подголовниками и необычной формы наушниками с металлическими обручами. Кроме того, в углу возвышалось что-то вроде пульта с компьютером и приборами, по виду очень похожими на те, что стояли в тех палатах, что были у доктора Брайта, а потом у «главного камуфляжника».

— Сейчас я посажу девочек обучаться, — сказал Чудо-юдо, — а потом покажу вам свое хозяйство.

Он щелкнул тумблером, зашумел вентилятор компьютера, замигали цифры в углу экрана. Девчонки тем временем надели на головы наушники с обручами и уселись в кресла. Чудо-юдо нажимал на клавиши — набирая нужную программу.

— Ну, все, — сказал он мне, — теперь они часок подремлют с пользой для науки, а потом мы их разбудим и проведем небольшую проверку знаний.

Мы спустились в прихожую, а затем вышли во двор. Собака сидела у двери и, увидев меня, угрожающе зарычала.

— Тихо, Руслан, — сказал Сергей Сергеевич, — рядом!

Пес пошел рядом с нами, неприветливо поглядывая на меня.

— Вот тут у меня гараж, — похвалился Чудо-юдо. — «Волга» стоит, двадцать четвертая. Дорого, но надежно, хотя с запчастями иногда мучаюсь.

Гараж был сделан подземным, как у Штирлица в кино.

— А вы женаты? — спросил я. — Такое хозяйство и один?

— Жена есть, — кивнул Сергей Сергеевич, — но она на стажировке во Франции. Сын там же, нам удалось его в Сорбонну пристроить. Это один из лучших университетов мира.

— А вы его тоже обучали, как Зину с Леной?

— Нет, к сожалению. Мать была против. Она у нас традиционалистка, решила, что эксперименты лучше ставить на чужих детях.

— Разве это опасно?

— Ничуточки. Просто мамам всегда кажется, что лучше играть на минимум риска. И это при том, что я для начала поставил эксперимент на себе. Изучил испанский язык за два месяца.

— Ке Барбаро! — вырвалось у меня, что на антильских диалектах испанского значит примерно то же, что «Вот это да!» — по-русски. Правда, по-моему, толкнула меня на этот возглас таинственная сила…

— Интересно! — воскликнул он. — Вы и по-испански говорите?

— Си, сеньор, — ответил я машинально, хотя выпендриваться вроде бы не собирался. Само собой получилось, но, возможно, опять эта чертова сила сработала.

— У вас большой багаж знаний! — порадовался Чудо-юдо. — Давайте я вас ради интереса португальскому научу?

В моей памяти сидело несколько португальских слов, которые остались от Брауна, воевавшего в Анголе, особенно «Мувименту популар пор ла либерасон д'Ангола», от которого Дик заработал осколок в задницу. Он был похож на испанский примерно так же, как украинский на русский.

— А чего? Можно, — согласился я.

— Позвольте узнать, сеньор Николо, где вы служили в армии? Не на Кубе, случайно? У вас ведь и впрямь какой-то антильский загар, — эту фразу он более-менее уверенно произнес по-испански, хотя я сразу уловил, что практики в этом языке у него было поменьше, чем в английском.

— Если я правду скажу, вы все равно не поверите.

— Ну, — усмехнулся Чудо-юдо, — меня удивить трудно. В нашем родном советском государстве любые чудеса возможны.

— Я на острове Хайди был, — сказал я.

Сергей Сергеевич внимательно поглядел на меня:

— Хайди… Хайди… Что-то не припомню. Какой-то островишко, где произошел было переворот, но его очень быстро подавили. Наши даже не сообщали ничего, я слышал по «Голосу Америки». Значит, мы там все-таки были?

— Я там был, — мне пришлось упереть на слово «я», в противоположность «мы» Сергея Сергеевича, обозначавшего минимум «СССР», а максимум — всю мировую систему социализма.

— Сам по себе? — усмехнулся Чудо-юдо. — Как вольный стрелок капитан Сорви-голова?

— Не совсем. Но был, хотите — верьте, хотите — нет.

— Ты не боишься об этом рассказывать? — сказал Сергей Сергеевич. Я понял

— он поверил. И больше того — я догадался, что он знает не только то, что передавал «Голос Америки».

— А вы не боитесь об этом спрашивать? — опять сработала управляющая сила, которая подсказала мне этот контрвопрос.

— Ты знаешь, вообще-то, побаиваюсь… — сознался Чудо-юдо. — В нашем социалистическом Отечестве лишнего лучше не знать, а тем более — не болтать.

Он перешел на «ты» и заметно волновался, это было хорошо заметно. До этого он немного важничал, а тут что-то с ним произошло. Мне даже показалось, будто он жалеет о том, что со мной познакомился да еще привел к себе на дачу. Впрочем, как видно, он умел себя брать в руки и заявил:

— Ладно, дай-ка я тебе покажу одну задумку… Мы обошли дом и оказались у заднего крыльца, перед которым была расположена свободная от деревьев площадка.

— Хочу сюда сауну с бассейном поставить, — бодро сменил тему Сергей Сергеевич. — Хотите с друзьями подзаработать? Меньше, чем по триста рублей не обещаю. Котлован надо выкопать, фундамент положить. Я уж говорил с Чебаковым, а он все что-то мямлит, дескать, рабочих найти не может. Проект у меня есть, материал завезут на днях. Вас семь человек, а как известно, «два солдата из стройбата заменяют экскаватор»…

— …"Но солдат НКВД заменяет их вполне!» — произнес я по велению своей «руководящей и направляющей силы».

— Почему НКВД? — в голосе Сергея Сергеевича появился какой-то нервический, хотя и слабо уловимый акцентик. Отчего-то мне показалось, что он очень не любит НКВД, которого вроде бы давно нет в наличии.

— Да так, просто поговорка такая есть. А насчет котлована я с ребятами поговорю. Там уже Игорь, сын Чебакова, их, по-моему, агитировал. Мы ведь до сегодняшнего утра вообще все незнакомы были…

— Ну, ну, думайте. Вам подзаработать не помешает. Приезжайте потом париться. Чудо будет. Зима — а у нас тут жара, как в Африке, и сухой пар. Блеск! Сделаем переход прямо от заднего крыльца — прелестно получится… Ладно. Время — файф о'клок. Будем чай пить.

Но тут от калитки закричали:

— Сергей Сергеевич! Сергей Сергеевич! — Руслан тут же с лаем помчался туда, а мы с Чудо-юдом двинулись следом.

У калитки метался пес. Сергей Сергеевич подошел, открыл, взяв Руслана за

ошейник.

Оказалось, что это были Игорь и Лосенок. Они пошли выяснять, куда я запропал.

— Мы тут на танцы хотели сходить, — сообщил Игорь, — уж полпоселка про тебя спрашивало. Честно!

Чего-то мне не очень хотелось в местную знаменитость превращаться. Эта палка о двух концах. С одной стороны, специалист по мордобою, конечно, пользуется уважением, с другой — всегда есть желание развеять миф о его непобедимости. Не знаю, уж какую рекламу мне сделал Игорь, но ясно, что перед местной шпаной он распространялся не о моих лингвистических дарованиях. А в поселке, хоть он и не шибко большой, могло быть две, а то и три соперничающих кодлы, которые на танцы ходят прежде всего, чтобы подраться между собой. Если, допустим, половина поселковых, с которыми водил дружбу Игорь, жаждала использовать корешка-мордобойца в качестве ударной силы, то вторая половина могла бы зауважать эту ударную силу, только познакомившись с ней на практике. Мне на сегодня вполне хватило уха, которое зацепил Толян, и вовсе не было завидно по поводу той коллекции синяков и ссадин, которой разжились утром Игорь с Лосенком, а также наши «афганские» братья.