Книга Следы богов - Грэм Хэнкок

Корр.:

— Что позволяет говорить о связи, к примеру, между астрономией майя и древнеегипетской астрономией? В чем именно заключается связующее звено?

Хэнкок:

— Есть конкретные связи, и есть связи общего порядка. Созвездие Ориона имело очень важное значение для древних майя. Оно было синонимом «Места Творения». В Гватемале есть один город майя, который, как признают даже консервативные ученые, смоделирован по образцу созвездия Ориона. Эту теорию выдвинул один из крупных специалистов по истории майя, так что ее оказалось легче переварить, чем корреляцию между Орионом и пирамидами Гизы. Поэтому у нас есть примеры действительно тесного сходства между астрономией майя и древних египтян.

Майя и египтяне разделяли веру в то, что после смерти душа возрождается в виде звезды — опять-таки вполне конкретное и специфическое представление, которое можно обнаружить в обеих культурах. Точность астрономии майя можно сравнить с точностью древнеегипетской астрономии, и в обоих случаях астрономическими расчетами пользовались в религиозных целях, связанных с поисками бессмертия души.

Корр.:

— Яне знаю о городе в Гватемале, но знаю, что в своей книге «Небесное зеркало» вы привлекаете материалы Стэнсбери Эгера по храму в Угимале. Что оправдывает наложение западного зодиакального круга на план храма, построенного майя?

Хэнкок:

— Не думаю, что это «западный Зодиак». По моему мнению, на Западе этот Зодиак появился в довольно позднее историческое время. На самом деле я вполне уверен, что Зодиак — это условность, хотя и основанная на наблюдении за небосводом. Это осознание того факта, что существует группа созвездий, через которые Солнце как бы проходит в течение года для наземного наблюдателя. Это чисто эмпирический опыт, который затем был облечен в условную форму, когда каждое созвездие получило свой сектор небосвода, обрело схематическую форму и название. Думаю, это очень древняя система, восходящая к эпохе палеолита. За-ладная культура сравнительно поздно приобщилась к ней. Полагаю, раньше это была тайная традиция, которая вышла на свет во времена античных греков и вавилонян.

Корр.:

— У вас есть масса материалов, полученных из мифов Месоамерики, особенно связанных с Кецалькоатлем. Мне хотелось бы разделить свой вопрос на две части. Вы проводите аналогию между андским божеством Виракочей, Кукульканом и Кецалькоатлем в контексте так называемой «третьей стороны». Не могли бы вы объяснить, на чем основана такая аналогия?

Хэнкок:

— Интересно, что когда вы знакомитесь с мифами и преданиями коренных обитателей Центральной и Южной Америки, то снова и снова находите признаки внешнего, или, если хотите, чуждого, влияния на раннее развитие этих культур. Это особенно проявляется в мифах о боге по имени Виракоча из Анд и о божестве, которого майя называли Кукульканом, а ацтеки Кецалькоатлем. Физические характеристики этих богов описаны с большой подробностью: обычно их представляют как высоких и светлокожих бородатых людей, по виду совсем не похожих на коренное население Центральной и Южной Америки. Испанцы во время Конкисты узнали об этих мифах и использовали их с большой выгодой для себя. Выступая в качестве вернувшихся полубогов — Виракочи или Кецалькоатля, — они просили местных жителей оказать им радушный прием, а потом исподтишка нападали на своих хозяев и застигали их врасплох. Так что здесь мифы обрели вполне реальные очертания.

Вопрос в том, какое значение мы придаем мифам о людях странного облика, появившихся в Центральной и Южной Америке в «эпоху богов», за тысячи лет до испанского завоевания. В преданиях говорится, что их целью, их миссией было распространение благ цивилизации и утверждение религиозных, этических и правовых норм для разных культур. Они были просветителями и цивилизаторами.

На самом деле, мне интересно строить гипотезы о подлинном значении этих мифов. В отличие от большинства ученых, я не считаю их просто выдумками и фантазиями. Думаю, эти мифы могут отражать реальные события, происходившие очень давно. Может быть, они повествуют о выживших представителях погибшей цивилизации, селившихся в тех местах, где о них раньше не слышали, — в местах, уцелевших после таяния льдов и катастрофических наводнений Последней ледниковой эпохи.

Корр.:

— Один из конкретных примеров, которые вы приводите в Мексике, — это пирамида в окрестностях Мехико, погребенная под лавовым потоком, возраст которого значительно превышает общепринятую датировку сооружения.

Хэнкок:

— Мне нечего добавить к тому, что написано в моей книге. Я сам подробно не занимался этим вопросом.

Корр.:

— Второй конкретный пример в контексте цивилизации майя — это гробница Пакаля. При описании крышки саркофага вы говорили, что Пакаль находится в чем-то, похожем на механическое устройство. С другой стороны, вы говорили, что это пример пирамиды, используемой в качестве гробницы. Каково ваше нынешнее мнение о гробнице из Паленке?

Хэнкок:

— Для того чтобы ответить на ваш вопрос — полагаю, сейчас лучше будет отключить камеру, — для того чтобы ответить на ваш вопрос, мне придется обратиться к моим книгам. [В начале интервью Хэнкока просили не упоминать названия его книг]. Я не могу ответить на этот вопрос, не обратившись к своим текстам, поскольку мои взгляды по отношению к крышке саркофага Пакаля претерпели эволюцию.

(Указание: «О’кей»)

Корр.:

— Расскажите мне о гробнице Пакаля.

Хэнкок:

— Когда я впервые посетил гробницу Пакаля в Паленке, меня поразила резьба на крышке знаменитого саркофага. В одной из своей книг я выступил с предположением, что на ней может быть изображен некий механизм, внутри которого сидит человек Сейчас я считаю, что ошибся. Я пришел к выводу, что такая интерпретация была поверхностной и неправильной, познакомившись с работами по символике и астрономии майя, опубликованными такими специалистами, как Линда Шиле. Они убедительно показали — и я полностью согласен с такой интерпретацией, — что центральный узор на крышке саркофага представляет изображение Млечного Пути и что мы видим символическое представление начала путешествия души Пакаля в загробной жизни. В контексте того, что мне теперь известно о цивилизации майя, ее астрономии и интересе к загробной жизни, такое объяснение кажется мне гораздо более убедительным, чем гипотеза о какой-то древней технологии.

Таким образом, мои взгляды находятся в развитии, и я всегда готов отказаться от неудачной идеи. Но я черпаю информацию из такого количества разных источников, что неудачные идеи неизбежно будут появляться вместе с удачными. Нужно постоянно совершенствовать теорию, развивать ее и избавляться от ненужного материала. Я действительно не думаю, что гробница Пакаля имеет какое-то отношение к механизмам, зато уверен, что она тесно связана с представлениями майя о загробной жизни и связи этих представлений с астрономией.